Сошедшие с лезвия бритвы
Шрифт:
– Я знаю где.
– Ну и отлично, я вас жду.
– Она отключила канал связи. Голограмма исчезла в недрах кубика. Сам же кубик поднялся в воздух и бесследно растворился.
Декарт отодвинул рукав с левого запястья и нащупал телепортатор. Выбрал координаты и нажал на клавишу. Мгновение спустя он уже был на центральной базе около здания ангара, где стоял космический корабль.
– Забавно, он цел? – подумал Рик, шагая к двери ангара. Как только он зашел внутрь, сразу же зажегся свет. Ангар имел внушительные размеры сравнимые с олимпийским стадионом. При необходимости здесь уместился бы гигантский транспортный звездолет. Но внутри в правом углу у двери лежал всего лишь маленький желтый кораблик. Если бы не специфическая окраска и дополнительные надстройки на корпусе, кораблик напоминал бы
– Мы так давно не видели вас!
– радостно заскрежетали они.
– Что прикажете, Рик Декарт?
– Корабль цел?
– Спросил Декарт, вспомнив, что не летал на нем уже лет двести-триста.
– Корабль в рабочем состоянии. Мы его отлично обработали. Можете проверить.
– Мне некогда проверять. Я улетаю. Проверю на практике. Лучше прикажите-ка роботам погрузчикам загрузить оборудование!
Роботы укатили в другой конец ангара. Через минуту-другую они приехали уже вместе с погрузчиками. Те загрузили в корабль два увесистых ящика и ретировались обратно. За это время Рик успел переговорить с центральным компьютером планеты.
– Ты улетаешь, Рик?
– спросил тот.
Стоило Рику сказать, что он улетает, как на ближайшем терминале мгновенно возник «Джон». В этот раз он был одет в белую тройку, глаза как всегда скрывались за темными линзами круглых очков.
– Да. – Ответил Рик.
– Это как-то связано с той девушкой?
– На планете Надежда сделали анди. Я должен разобраться.
«Джон» вздохнул.
– Опять насилие.
– Странно это слышать от тебя, Джон. Ты сам когда-то поддерживал левацких террористов деньгами.
– Я заблуждался.
– Да ладно, Джон, тогда в мир был наполнен насилием. И анди вновь вернули его.
– Нет, насилие вернули вы - люди, те, кто их создал.
Опять железка начинает умничать, подумал Рик.
– Кх..., Джон, послушай, если хочешь, поговорим на философские темы после того, как я вернусь.
– Хорошо. Может быть, что-нибудь сделать пока тебя не будет?
– Я тут все думал, на у нас тут нет моря… Если хочешь, сделай море.
– Море? А что делать с кактусами?
– А хрен с ними.
– Хм, мне кажется, это будете неэтично…
– К кому?! По отношению к кактусам? – Декарт улыбнулся.
– Мы в ответе за тех, кого приручили. Рик, кактусы, доверяют тебе, а ты их хочешь кинуть со своим морем.
Если бы не воспоминания о репликантах, серьезно подпортившие Рику настроение, он бы всласть похохотал над рассуждениями «Джона».
– Хорошо, Джон, пересади их. И смотри мне, что бы не одна колючка не пострадала! – он погрозил изображению «Джона» пальцем.
– Счастливого полета, Рик! – «Джон» поклонился и исчез с экрана.
– Вот надоел!
– сказал Декарт и направился к «стамеске».
Внутренности корабля радовали глаз светлыми тонами. Стены и потолок были покрыты мягким, пружинящим материалом. Большинство приборов и аппаратов находились в корпусе «подлодки», занимая меньше двадцати процентов общего объема судна. Остальное отдано под каюты, склад и кабину. Двигатель и все системы корабля были настолько совершенны, что не требовали практически никакого ухода или ремонта. Гиперэлектромагнитный движок работал от общевселенского запаса энергии, поэтому не требовал дозаправки. Корабль управлялся с помощью мыслепульта - маленького устройства, которое связывало нервную систему человека с компьютером корабля. Для этого достаточно лишь приложить к пульту ладони и дать кораблю отчетливый мысленный приказ. «Стамеска» Рика, если не брать в расчет некоторые дополнения, была стандартной. Так выглядели все корабли людей - маленькие, удобные, надежные, с запасом всего необходимого для жизни и полным набором вооружения на всякий пожарный случай. Впрочем, где-то на заброшенных военных складах еще пылились старые монстры, способные одним выстрелом уничтожить целую планету. И все-таки внутри «стамески» было несколько тесновато.
Рик уже стал забывать о необычном чувстве тесноты и замкнутости пространства, которое присутствует на всех кораблях. Вот что значит давно не летать.– Как это все глупо и ничтожно . – подумалось Декарту, когда он вспомнил разговор с «Джоном».- Какие-то жалкие кактусы, море… Я слишком замкнулся в своем мирке, да и все мы замкнулись...
Однако стоило ему вспомнить про анди, как все прочие мысли исчезли. Он уже не помнил про Футликов и Кообов. Это было жалким развлечением. Охота на андроидов - вот настоящее веселье! Лишь поначалу эта новость расстроила Декарта. Как и всякий нормальный человек, он был возмущен тем, что кто-то нарушил главное табу, произведя на свет репликантов. Но затем в нем проснулся полицейский. Рик почувствовал как очень далекие, почти забытые воспоминания и переживания всплывают из глубин памяти на свет божий. Они снова сделали его охотником на андроидов, а не вшивым фермером-натуралистом. Не появись эти жалкие репликанты, он бы приказал «Джону» заморозить себя лет эдак на тысячу.
Рик Декарт приложил руки к пульту и мысленно приказал кораблю стартовать. К этому времени крыша ангара уже открылась, и «стамеска» плавно вылетела из помещения. Потом корабль резко увеличил скорость и желтым пятном метнулся к звездам. На высоте двух километров силовое поле приоткрылось, и он вылетел в открытый космос.
Охотник последний раз глянул на свою планету. Даже с такой небольшой высоты она казалась маленькой. Всего-то сотня километров в диаметре. Только благодаря искусственной гравитационной насадке, маленькая планета вращалась вокруг своей оси и поддерживала нормальную силу тяжести. Рик обожал такие маленькие мирки. Они казались ему уютными и по-настоящему своими. Только здесь можно ощущать себя эдаким маленьким божком.
– Ладно, пора!
«Стамеска» стала удаляться от родной планеты.
Глава четвертая.
Предновогодняя Москва - это черти что и с боку бантик. В особенности если это Москва декабря 1991 года. Обычно она кипела от провинциалов, понаехавших со всех концов страны. Они искали здесь хоть какие-нибудь подарки к новогодним праздникам. Раньше эти поиски, как правило, завершались удачно. Но только не в тот год. Дефицит достиг тогда своего апогея. Магазины были пусты, и чтобы найти подарочек к новому году нужно было изрядно побегать и постоять в очередях. По этой причине прохожие спешили в тот дивный вечер кто в детский мир, кто в продуктовый, а кто в виноводочный. Лишь бы успеть отхватить хоть чего-нибудь. А с неба им подмигивали, падающие в свете фонарей, снежинки. А они все топали и топали. Хмурые и усталые. Потому что все веселые уже все достали и сидели по домам.
Дверь центрального подъезда хлопнула. Лидия Иванова вылетела из института словно ракета со стапеля. Заведующий, сволочь, задержал! Знает ведь, что по магазинам нужно прошвырнуться. Так нет, эту лекцию закатил!
– злилась она
Лидия быстро засеменила по заснеженной мостовой. Тот-топ - топали ее импортные сапожки, купленные в Швеции. Это вам не "совок"! Будь она попроще да по-глупее, то наверное гордилась бы ими, как собственными научными достижениями. Ведь импортные женские сапожки - это так престижно. Лидии часто становилось смешно, когда она думала, что всего-то в нескольких тысячах километров от Москвы это ровным счетом ничего не значило. Люди там уже давно решили подобные проблемы. Но это же Москва, Россия, здесь всегда все не как у людей! Будет ли в России когда-нибудь как у всех? Интересно? Дожить бы до того времени. На ходу размышляла она, спеша в детский мир, чтобы достать своей дочке новогодний подарок.
– Женщина, подождите, пожалуйста!
– услышала Лидия и обернулась.
К ней быстрым шагом подходила молоденькая девушка лет двадцати. Высокая, ноги, что называется, от ушей, белые волосы, одета модно, похожа на иностранку, но говорила без акцента.
– Это вы Лидия Иванова?
– Да я.
– Очень приятно. Меня зовут Сара. Я читала вашу статью и она мне очень понравилась. Девушка заинтересованно разглядела Лидию, а потом достала из кармана пальто журнал с ее статьей.
– Я, признаться, удивлена вашим интересом. В наше-то время?