Совершенно несекретно

— Кого-кого… Не своего же врача-сибиряка! — ответил я, стараясь сохранить невозмутимый вид. Но, почувствовав пристальный взгляд Ельцина, сдался: — Лукина вычеркну.

С этими словами я провёл ручкой по строке, лишая своего голоса одного из будущих основателей партии «Яблоко».

Нет, ну а что мне было делать? «Тебя вот хотел черкнуть!» Но как на глазах у Ельцина его же и вычеркнуть? Я не такой отважный, как кот Костика по имени Валет.

Что за кот и что за Костик? Был у меня в общаге такой приятель. Жил он с кошкой Фоской и котом Валетом. Так вот, Валет был насквозь отмороженный. И почему-то он с первого взгляда невзлюбил нашего сокурсника Семёнова. Как только тот заходил в гости к Костику, Валет сразу начинал свою вредительскую миссию: гадил в туфли, не задумываясь о последствиях. Семёнов, конечно, дико бесился, а Валету потом за это прилетало, и прилично! Но, что самое поразительное, привычек кот не менял. Как сейчас помню: ссыт Валет в туфли Семёнову, прекрасно зная, что за это получит, и при этом смотрит на своего врага с ненавистью, упёрто продолжая своё дело. Исключительной отваги кот был! Так вот — я, к сожалению или к счастью, не Валет.

— А чего Лукин? — недоумевает Ельцин.

— Ну а кто ещё? Он для этого подходит! — отшутился я, процитировав известную фразу из фильма «Гараж».

— Да, точно! Гуськова-то нет! Значит — Лукин! Ха-ха! — подхватил Борис Николаевич мою шутку.

Стало немного противно за свою бесхребетность и неожиданно для себя я сказал:

— Только всё равно — лишний вы будете. Ведь фактически мы голосуем не «за», а «против», вычеркивая депутатов. А у вас врагов больше, чем у остальных десяти ваших конкурентов.

— Считаешь? — Ельцин и не думает обижаться на резкую правду. — А чего не Воротникова, например, забаллотируют?

— Две трети съезда как избрали? По партийным спискам да от общественных организаций! За кого они? Вот и ответ. Свои две трети Воротников наберёт, пусть даже человек семьсот его вычеркнет.

— М-да… а ведь, пожалуй, ты прав, — Ельцин растерянно оглянулся на кучку своих товарищей, которые стояли невдалеке.

Он один подошёл ко мне, и это уже было хорошо. Ни к чему всем знать, кого я тут вычеркиваю. Лукин, например, ещё обидится, а оно мне надо?

— Ну ничего страшного, — добавил я, стараясь смягчить резкость. — Потом ваш товарищ… профессор, с которым вы вчера были — Казанник, он тоже в ваших списках… может же отказаться в вашу пользу. Лишний-то всего один из вашей группы. Если будет самоотвод, то вы в десятку попадаете, хоть и десятым.

Легко пророчествовать, когда знаешь что, случится!

— Точно! — восхитился оппозиционер — А поговорю-ка я с Алексей Иванычем. — Ну, Толя, а голова-то у тебя работает! Даром что боксер!

— Так я бить по ней не даю, — шучу я.

— Буду должен, если что! — кивает с серьезным видом Ельцин. — Только прошу: пусть это пока будет нашим маленьким секретом, а то чего ещё придумают… от них всего ожидать можно.

— Тогда пусть будет большим секретом! — соглашаюсь я.

— Большим! — подтвердил БН и поторопился к ожидающим его товарищам.

«Большой секрет для маленькой, для маленькой такой компании», — замурлыкал я себе под нос, направляясь к урне.

— Прости, Лукин! — вздыхаю я и бросаю бюллетень в урну, не испытывая, впрочем, ни малейших угрызений совести.

Ушёл я из Дворца Съездов одним из первых. Вроде был смысл подождать своих ребят, но не стал. Витька, наверное, уже заждался — стоит там где-то неподалёку от ЦУМа, ведь на саму Красную площадь его, естественно, не пускают.

Нашёл друга мирно спящим в машине. Еле достучался, чтобы разбудить.

— Ты чего сегодня один? — зевая во весь рот, спросил он, не спеша поворачивая ключ зажигания. Старенький дедовский «Жигуль» вздрогнул и заурчал. — Кстати, у меня родители послезавтра возвращаются с дачи, но я договорился, что ты у меня ночевать будешь.

— Не, я тогда в гостиницу лучше поеду!

Зачем обременять друга?

Наскоро перекусив, ложусь спать, успев предупредить Витька, чтобы тот раньше девяти не будил — мне к одиннадцати. Хоть немного отосплюсь.

Но утро началось с сюрприза. Витька огорошил меня новостью: его деду срочно понадобилась машина, и он сегодня меня забрать не сможет. Кончилась лафа, короче. Ещё и сейчас надо думать, как добраться до Кремля. На метро? Нет уж, спасибо. Вызываю такси. И что удивительно — приехали быстро! Почему? Да всё просто: кооперативное оно. Витька мне ещё вчера посоветовал фирму «Транстакси». Говорит, они с прошлого года работают, вроде как шустрые. Возят, конечно, дороже, но я не бедствую. Уж лучше переплатить, чем толкаться в метро.

Устроившись на заднем сиденье, подумалось: «Прогресс, однако, на лицо. Новая жизнь, новые услуги, и Москва, как всегда, на шаг впереди».

— Ты депутат, поди? — спросил таксист, весёлый и разбитной парень, судя по всему, кавказец. Он на своей машине, кстати, таксует, о чём с гордостью мне поведал.

— Ага, — зевнул я, ещё окончательно не проснувшись. — Чёрт-те чё… Каждый день сидим допоздна на этих заседаниях, — зачем-то пожаловался я водиле. — Хорошо хоть завтра выходной будет.

Хотя, если подумать, нас ведь сегодня обещали отпустить пораньше. Но как-то в это слабо верилось, учитывая, как у нас всё затягивается.

— Могу встретить, если вперёд за ожидание заплатишь, — быстро предложил парень, наверное, оценив мой прикид и признав во мне состоятельного человека.

— А почему бы и нет?! Только я не знаю, когда освобожусь. Давай часиков в восемь приезжай, а я в залог четвертак оставлю!

— Палтос! — быстро поправил таксист. — Не бойся, не пропадут! Мы — фирма! Я тебя ждать полтора часа буду, с восьми. Устроит?

Фирма они! «МММ» тоже фирма была… Реклама везде, офисы свои… И что с ними стало?

Моя соседка сегодня без опозданий. Позорная ссадина на скуле замазана, и, судя по всему, в синяк не перерастёт. А ещё сегодня Лена без формы: вместо прокурорского кителя на ней милое строгое платьице, которое выглядело неожиданно элегантно и, надо признаться, шло ей гораздо больше.

— Доброе утро, Толя! — улыбнулась девушка, и я вспомнил, что обещал сводить Лену в ресторан.

— Ресторан? Да можно! — рассеянно ответила она, потеснившись, чтобы пропустить учительницу. Та демонстративно полезла с нашей с Ленкой стороны, хотя с другого прохода ей было ближе. Я опытно убрал ноги под кресло, чтобы не наступила, а вот Ленка ойкнула и с возмущением попыталась вступить в скандал, но началось заседание.

Ведущий монотонным голосом зачитывал списки тех, кого избрали в Совет Национальностей. Прозвучала и моя фамилия. Ага, меня избрали! 2147 человек «за», и всего двое «против»! Я, кажется, даже знаю кто это — училка и её козлобородый ухажёр. Сто пудов!

— Товарищи, мы пока не успели оформить протокол Совета Союза, отдали на печать. Нужно ещё немного времени. Но могу вас обрадовать: переголосовывать нам не нужно! — объявил он с улыбкой, вызвав смех в зале и добавил, стараясь сохранить серьёзность: — Но позвольте всё-таки дождаться протокола, и потом я его зачитаю!