"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Отпусти, – прошипела она.

И повернулась ко мне спиной. Я обнял ее.

Проснувшись, мы лежали все в том же положении. Бодиль дышала ровно и глубоко. Я любовался ею и мечтал, чтобы она спала как можно дольше.

Арне удивился, когда мы вместе вышли на кухню. Я сообщил, что Бодиль будет завтракать с нами. Он пожал плечами:

– Что ж, девушка совершеннолетняя.

– Не знаю, чем это закончится, Харри Свенссон, – вздыхала она, когда садилась в машину.

Я знал не больше ее.

– Я хочу встречаться с тобой, быть с тобой, – ответил я.

Она кивнула:

– Сегодня все вышло совершенно непреднамеренно.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже, – отозвалась она. – Но мы зашли слишком далеко, мне не следует сюда приезжать.

– Зачем же приехала?

Она пожала плечами.

– Мне хорошо с тобой, – сказал я.

– Мы еще увидимся, – пообещала Бодиль.

Она дрожала, и я положил ей на плечо руку.

– Почему ты не взяла пальто?

– Я торопилась.

– Ты не можешь остаться?

– Мне надо забрать Майю.

– Так забирай и возвращайся.

– Обязательно.

Я продолжал махать рукой, когда ее автомобиль уже скрылся за поворотом.

Через три часа получил эсэмэску:

Майя тебя приглашает. Приезжай, мы едим мороженое.

Вот как…

Глава 73

Стокгольм, январь

Как ни старался я забыть свои сконские корни, по возвращении в Стокгольм всегда чувствовал себя опустошенным. На этот раз я скучал не по Мальмё, а по Арне и Бодиль.

Я тосковал по Сольвикену и мучился от безделья.

Но когда Анна-Карин Экдаль, главный редактор газеты, пригласила меня на ужин и предложила место в штате редакции, я отказался. Наши с Арне статьи пользовались успехом, разумеется не в плане продаж. Просто количество кликов на веб-сайте побило все рекорды.

Кроме газетных статей, мы с Арне и Анеттой готовили книгу об «убийце с розгой», и я мог целиком отдаться работе над ней, поскольку имел в своем распоряжении найденные среди вещей преступника купюры. Поначалу я никому не хотел о них рассказывать, однако открылся своим помощникам и тут же решил разделить добычу на всех.

Лизен не хотела брать ничего, что имело отношение к Бергстрёму.

Арне также мало воодушевило мое предложение, но я всучил ему двадцать пять тысяч за еду и крышу над головой.

Анетта получила пятьдесят тысяч.

Я позвонил Арне из Стокгольма и пожаловался на скуку.

– Переезжай сюда, – предложил он. – Здесь много домов выставлено на продажу.

– Я не создан для деревни, – возразил я и засомневался в своих словах.

Итак, я ходил в кино, шлялся по кабакам, читал газеты.

По кому я совсем не тосковал, так это по Томми Санделлю, но этот человек, похоже, уже успел занять свое место в моей жизни. Он принял участие в передаче «Звезды в замке», которая транслировалась по телевидению между Рождеством и Новым годом, и в программе «Так намного лучше», в которой певцы плачут друг у друга в объятиях и поют чужие шлягеры.

Я редко смотрю телевизор, но видел в газете статью о том, что в замке не проходило дня без того, чтобы Томми Санделль не напился, а однажды ночью он пытался вломиться в номер одной певицы и кричал, что хочет нарисовать ее голой.

Йеспер Грёнберг вернулся в Швецию и занял место политического консультанта. Где именно и по каким вопросам, СМИ умалчивали. Равно как и о его новой жене, китаянке, которую Грёнберг привез из Техаса.

Вместе они блистали на театральных премьерах в Стокгольме, я видел снимки в газетах. Она была лет на двадцать моложе его.

Позвонил из Сольвикена Симон Пендер и поделился планами продлить аренду ресторана еще на сезон.

– Андрюс и его «мальчики» строят нам рыбный домик, – сообщил он.

Я пообещал, что летом буду в его распоряжении.

Шеннон Шэй тоже прислала эсэмэску. Она собиралась уехать в Берлин со своим бойфрендом, чтобы работать там в экспериментальном жанре «фриджаз» в составе большой группы. Эксперимент состоял в том, что двенадцать музыкантов, видевших друг друга впервые, собирались и играли вместе. Я даже представить себе боялся, что из этого выйдет.

В статьях я не раскрыл имени Шеннон, и за это она поблагодарила меня отдельно.

У Лизен в галерее выставлялся художник из Чернобыля, о чем она не замедлила сообщить. Мне почему-то не хотелось видеть его картины.

Хозяйка галереи собиралась в Стокгольм на церемонию вручения премии: одна искусствоведческая газета выбрала ее галеристом года. Судя по всему, Лизен хотела открыть в столице новую галерею и спросила меня, что я думаю по поводу названия «Чайка».

Я не ответил, сославшись на плохую слышимость.

Бодиль прислала голосовое сообщение, в котором спрашивала, согласен ли я ждать.

Чего? Кого?

Ее.

Она не уточняла, к чему именно должно привести ожидание. Мы договорились встречаться время от времени и держать двери открытыми друг для друга, чтобы когда-нибудь сказать то, что должно быть сказано.

Я согласился ждать до конца весны и жить до поры обычной жизнью.

Но однажды вечером я выпил в баре «Рич» больше нормы. Уже сидя в машине, вошел в Интернет заглянуть на забытые сайты, наткнулся на адрес Нэнси Роббинс и импульсивно отправил ей письмо.

В Монреале был полдень. Должно быть, я застал Нэнси на рабочем месте, потому что она сразу ответила. Хотя не думаю, что Нэнси консультировала клиентов в кабинете. Скорее всего, принимала их в холле отеля или кафе – в Монреале наверняка имелось что-то вроде нашего кафе «Иль».

В течение трех с половиной часов шла оживленная переписка, и перед тем, как лечь спать в четыре утра, я заказал билет до Монреаля.

Я никогда не бывал в Канаде, ни с гитарой, ни без.

С. Дж. Уотсон На краю бездны

Серия «Звезды мирового детектива»

Перевод с английского Ирины Тетериной

Серийное оформление Вадима Пожидаева

Оформление обложки Вадима Пожидаева-мл.