"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
— Давай попробуй!
— Довольно! — раздраженно отрубил Фрэнк. — Оставь ее в покое!
Лоран продолжал пристально на нее глядеть. Как будто его осенило. Он повернулся к начальнику:
— Ничего удивительного, что она просит кодеин каждые два часа! У нее ломка! Уж я-то насмотрелся на обдолбанных, и скажу тебе, что у нее ломка, самый пик…
Для Марианны к тоске прибавился стыд. Она им что, зверь в ярмарочном балагане, которого разглядывают с нездоровым любопытством? Трудно такое вынести. Она ринулась в коридор, но Лоран ее поймал:
— Эй! Ты остаешься здесь!
— Отвяжитесь от меня! Я иду
Она отчаянно сопротивлялась, и наглец получил удар кулаком по челюсти, который его отбросил к столу. Трое его товарищей схватили Марианну и притиснули ее к стене.
— Уймись, не то хуже будет! — пригрозил Фрэнк.
Ее снова усадили на канапе, а Лоран тем временем проверял, все ли зубы на месте.
— Грязная маленькая шлюха! — орал он. — Я тебе сейчас…
Фрэнк перехватил его.
— И ты уймись тоже! — сказал он и обратился к Марианне. — Так ты принимаешь наркотики, да или нет?
Она замкнулась в молчании. Фрэнк схватил ее за плечи, встряхнул как следует:
— Отвечай! Ты принимаешь наркотики?
— Да! — отвечала Марианна, срываясь на крик.
Фрэнк отпустил ее. Устало вздохнул.
— Я так и знал! — возгласил Лоран, потирая челюсть. — Только этого не хватало!
Марианна попыталась подняться, но Филипп и Дидье силой уложили ее.
— Что ты принимаешь? — продолжал Фрэнк.
В ней зародилась надежда. Без сомнения, они дадут ей чем ширнуться. Копы и дилеры — это зачастую части одного и того же мира. Может быть, они даже из бригады по борьбе с наркотиками, если повезет.
— Герыч…
— В вену или…
— В вену.
— Каждый день?
Допрос так допрос: Марианна скрепя сердце ответила:
— Нет… Два-три раза в неделю…
— Героиновую ломку можно одолеть, — продолжал Фрэнк, будто выступая с научным докладом на конференции. — Если у тебя нет наркотика, ты рано или поздно преодолеешь ломку.
— Нет! — закричала Марианна. — Кризис сам по себе не пройдет!
— Так или иначе, дури у нас нет! — добавил Лоран не без удовольствия. — Так что придется обойтись!
— Дайте мне что-нибудь!
Комиссар заговорил жестко.
— Ты оглохла? У нас нет героина. Если бы даже и был, мы бы тебе не дали… Ты должна сохранять трезвый рассудок… Быть в состоянии исполнить миссию.
— Если вы ничего не дадите мне, я не переживу эту ночь!
— Переживешь! Это всего лишь ломка, ничего более! От этого не умирают…
Забыв обо всем, Марианна сшибла с ног двоих полицейских, подбежала к двери, выскочила на крыльцо. Бежать не важно куда, делать не важно что. Они схватили ее на крыльце, затащили внутрь. Она вопила, отбивалась, сквернословила.
— Раз так, мы тебя заставим уняться! — воскликнул Фрэнк. — Привяжите ее!
Браслеты сомкнулись на запястьях Марианны, которая истекала ненавистью. Ее пристегнули к батарее, просто классика жанра. Марианна пожалела, что их позвала. Лучше бы она мучилась у себя в комнате. В уютной постели, без этих осуждающих взглядов. Но никто уже и не обращал на нее внимания, они продолжили партию в бильярд. Марианна стиснула зубы, чтобы не кричать. Продолжала мысленно честить их на все корки. Сидела, подогнув под себя ноги, уткнув голову в колени. Долго сидела не шевелясь, чувствуя себя ладьей в бурном море. Огромные валы, бездонные глубины. Недуг продолжал
свою разрушительную работу. Приступы боли длились все дольше. Передышки становились короче. Стальные лезвия врезались в мозг, отрезали кусок за куском. Она себя чувствовала так, будто ее жестоко избивают. Накидываются со всех сторон.Вскоре она уже не смогла терпеть молча. Стала стонать. Жалобный вой хищного зверя, попавшего в капкан. Комиссар наконец подошел. Марианну было не узнать. Глаза опухшие, красные. Лицо перекошено от боли.
Марианна молила взглядом. Больше ничего не имело значения. Только бы выйти из ада. Она бы за дозу продала и душу, и тело.
— Не бросайте меня так! — взмолилась она. — Пожалуйста! Достаньте мне дозу…
— Еще чего! — вскинулся Лоран.
— Я не могу этого сделать, — ответил комиссар. — Ты должна бороться, все пройдет…
Марианна отчаянно закашлялась. Нервы у нее сдавали.
— Оказался бы ты на моем месте! — прохрипела она между двумя приступами.
— Никто тебя не заставлял прикасаться к этому дерьму.
— Иди ты в задницу!
Фрэнк сделал вид, что не слышит, и вернулся к своим товарищам.
— Нам придется дать ей дури, — шепнул Филипп. — Это пойдет по нарастающей…
— Ничего подобного! — пролаял комиссар. — Ей нужно взять себя в руки… Просто применить силу воли!
Марианна продолжала ругаться, но голос ее слабел. Пока она снова не укрылась в молчании. Бильярдные шары стукались друг о друга у нее в мозгу. Каждый удар был пыткой. Каждая секунда — вечность в чистилище. И это только начало…
Даниэль твердил одно и то же уже десятки раз. Прикованный к стулу на долгие часы, он думал, что вот-вот потеряет сознание. Чего с ним не случалось ни разу в жизни. Его мучила жажда, ему было плохо. Было страшно. Не за что особо уцепиться. За клочки прежней жизни. И за Марианну, которая на свободе.
— Продолжим, — предложил Вернер невозмутимо.
— Остановитесь, я устал…
— Я остановлюсь, когда вы признаетесь, месье Бахман.
Майор принялся ходить по комнате. Он это проделывал время от времени, с регулярными интервалами, наверняка для того, чтобы еще сильней измотать подследственного. Или попросту размять ноги.
— Ну же, Бахман, прекрати уже испытывать наше терпение…
Даниэля задело это внезапное обращение на «ты».
— Мы уже тоже спеклись… Хотели бы отправиться по домам, понимаешь?
— Я не…
— Помолчи!
Вернер в очередной раз сунул ему под нос снимки.
— Ну же, Бахман! Ведь это ты на фото? Ты трахаешь Марианну! Разве нет?.. Конечно ты! И явно не скучаешь с ней рядом!
— Довольно…
— Вот именно! Довольно! — возопил Пертюи. — Хватит твоих мудацких баек! Признайся, что ты с ней спал! Это ведь не преступление!
Даниэль вдруг почувствовал, как слезы подступают к глазам.
— Ну же, месье Бахман, — мягко проговорил Вернер. — Сделайте над собой усилие, прошу вас… Вы спали с мадемуазель де Гревиль?
— Да… Да, я спал с Марианной.
— В добрый час! — воскликнул Вернер с торжествующей улыбкой.
Он принес стакан воды, Даниэль утолил жажду. Он сделал решающий шаг. Сбросил с себя тяжкое бремя. Не чаял остаться один. Все, что угодно, только не выносить часами лавину убийственных вопросов.