"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– И попрошу вашего внимания, мадемуазель Бошан: если вы не выполните мои условия, ноги моей больше здесь не будет, это совершенно ясно?

– Яснее некуда, – заверяет Хлоя.

– Отлично. Кофе у вас отвратительный. Просто помои…

– Я могу приготовить вам покрепче, если желаете.

Он адресует ей обидную усмешку.

– Не перегибайте палку! Образ кроткой, забитой женщины вам совсем не идет.

– Решите уже, что вы хотите, месье Гомес.

– Поймать этого мерзавца, вот чего я хочу. И это единственное, что меня интересует.

– Значит, у нас общие цели.

– Расскажите мне все с самого начала, – приказывает коп, снова наполняя свою чашку кофе. – Я хочу еще раз услышать всю историю. Может, я упустил какую-нибудь деталь.

Хлоя глубоко вздыхает.

– Вы останетесь на ночь здесь? – спрашивает она.

– Вам это неприятно?.. Или соблазнительно?

Она притворяется, что оскорблена, чем вызывает у него новую усмешку.

– Мне завтра на работу, – добавляет она.

– Ну что ж, чем быстрее вы мне расскажете, тем скорее я уйду.

– Это уж точно. Скажите, а сегодня утром…

– Не стоит к этому возвращаться, – обрывает ее майор.

– Нет, стоит. Я только хотела сказать, что… Когда вы мне заявили, что больше не на службе, прямо после того, как сказали, что преследующий меня человек опасный психопат, я плохо отреагировала. Даже повела себя с вами отвратительно грубо. Но только потому, что испугалась. Очень испугалась. А когда боишься, то…

– …выпускаешь когти?

– Именно так, да, – тихо говорит Хлоя.

– Ладно, – отвечает Александр. – Принято. Но это не извиняет вашего поведения.

– Вы всегда так непреклонны?

– Это у нас общая черта, вы не находите?

Она смеется. Сдержанно. Элегантно. Гомес тоже расслабляется, хоть и против воли.

Но через секунду ее смех иссякает. Кажется, она на грани слез. Она встает с дивана, проходит позади него и встает лицом к окну, делая вид, что разглядывает улицу.

Александр допивает свой кофе, стараясь ее не торопить.

– Что случилось? – просто спрашивает он.

– Ничего, все нормально.

– Тогда сядьте и расскажите мне.

Хлоя подчиняется, но выбирает другое кресло, а не диван. Не сидеть прямо напротив него, а быть, скорее, рядом. Он слегка разворачивается, чтобы не терять ее из поля зрения. Она подогнула ноги под себя и грызет ноготь указательного пальца. Не в первый раз Гомес находит ее трогательной. Когда она складывает оружие, то становится похожа на девочку-подростка, немного капризную и ранимую. И вызывает желание защитить ее.

Столь же неодолимое, сколь и опасное.

– Хотите, перенесем это на завтра? Если вам не по себе, можно…

– Нет. Я не хочу, чтобы вы уходили. Вы нужны мне.

Он скрывает неловкость за клубом дыма от новой сигареты.

– Он ничего не боится, – еле слышно говорит Хлоя. – Он знает, что я вооружена, и мог бы забрать мой пистолет, но не стал.

Александр решает не прерывать ее, не останавливать. Как если бы он незаметно вышел из комнаты. Пусть ей кажется, что она исповедуется перед неподвижной камерой. К истории с оружием он вернется позже. А может, оставит пистолет ей, он еще не решил.

– Он ничего не боится, – повторяет молодая женщина, – он уверен в себе. Он хочет, чтобы все считали меня ненормальной. Чтобы даже я сама начала сомневаться, не схожу ли я с ума. А то и действительно рехнулась от всего этого… Он показал, что не допустит, чтобы я от него удалялась. Он наказал меня, когда я уехала так далеко, что нас разделяло несколько сот километров. Он напал на моего отца, потому что знал, какую боль мне причинит. Только чтобы заставить меня вернуться, заставить столкнуться с ним. Вернее, заставить оставаться в его власти… Можно подумать, он предвосхищает каждое мое движение, следит за мной вплотную. Как если бы он постоянно мог меня видеть. А вот я его не вижу никогда. Он появляется и исчезает… Он знает мое лицо, а теперь и мое тело. А я не знаю, как он выглядит… Только что он высокий и сильный.

Она делает паузы, Александр не отрывает взгляда от ее губ. Загипнотизированный нежным голосом, в котором боль и страх растворяются в невообразимом обаянии.

Одно точно: тип не случайно ее выбрал.

– Вчера он меня раздел. И наверняка не торопясь. На нем были перчатки, я помню. Черные перчатки. Может, он их снял после того, как вколол мне наркотик? Не знаю… Знаю только, что он получил свое удовольствие.

Она догрызла ноготь и перешла на сам палец. Александр чувствует, как в нем поднимается жаркая волна. Нечто настолько выбивающее его из колеи, что у него возникает желание сбежать.

– Я постоянно об этом думаю, – продолжает Хлоя. – О том, что он со мной сделал… У меня голова пухнет, я почти не могу дышать. Я была без сознания, он мог делать со мной все, что хотел. Может быть, он… Нет, не может быть: я уверена, что он надругался надо мной! Пусть даже не осталось никаких следов. Но я-то это знаю, чувствую…

Майор проводит рукой по губам, словно пытаясь скрыть, что чувствует он сам. Но Хлоя на него не смотрит. Она не здесь, а где-то в ином месте.

В руках того типа.

– Он хочет не убить меня, скорее разрушить. Это не одно и то же. Он вырывает из меня куски плоти при каждой встрече. И будет продолжать до тех пор, пока от меня ничего не останется…

Александру становится все хуже. Наверняка оттого, что он иногда слышит, как в ее голосе вибрируют нотки желания, а в движениях сквозит чувственность.

Тот тип победил, она хочет принадлежать ему. Вскоре она будет готова уступить, дать убить себя, даже не защищаясь. И это невыносимо.

Александр резко поднимается с места, Хлоя замолкает.

– Продолжим завтра, – говорит он, хватаясь за свою старую кожаную куртку.

– Вы уходите?

– Я буду недалеко.

Она замечает, что он на нее не смотрит. Больше не смотрит. Как если бы она вдруг превратилась в невыносимое зрелище.

Хлоя перехватывает его уже в коридоре.

– Останьтесь, пожалуйста… Мне страшно одной.

– Не забывайте, вам завтра на работу. Так что вам нужно выспаться.

– Я больше не сплю, – признается Хлоя. – Уже несколько недель.