"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Данте с недовольным лицом сидел в гостиной с Валле. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что они поругались. Должно быть, поэтому Ванда и удалилась в кухню.

– Ты мне хоть немного горячей воды оставила? – спросил Данте.

– Да, иди давай.

Он так опасливо выскользнул из гостиной, словно в каждом углу мог поджидать неприятный сюрприз. Несколько секунд Коломба и Валле в полном молчании смотрели друг на друга.

– Это вы вбили ему в голову эту чепуху? – внезапно спросил из глубины кресла Валле.

– Какую чепуху?

– Что он должен поймать своего похитителя, учинить самосуд!

Коломба подтянула к себе стул и села на него верхом напротив Валле.

– Учинять самосуд никто не собирается. Единственное, о чем я его прошу, – это помочь мне спасти детей. Уж и не знаю, кто кого убедил. Это была командная игра.

– Если Данте сдаст вас полиции, у него больше не будет никаких проблем, – сказал Валле.

– И вы постарались уговорить его это сделать?

– А сами как думаете?

– Думаю, если Данте вас послушает, это разрешит его проблемы с полицией. Но только с полицией.

– А кто еще может устроить ему проблемы?

Коломба прищурила блеснувшие кобальтово-зеленым глаза:

– Вы знаете кто.

Валле сделал глоток виски.

– Вы спите вместе?

Коломба почувствовала, что краснеет, и еще больше разозлилась:

– Если бы и так, вас это не касается.

– То есть спите.

– То есть не лезьте в чужие дела.

– Он мой сын. И мои дела.

– Он способен сам о себе позаботиться.

– Правда? – фыркнул Валле. – Пожалуй, вы единственная в мире, кто так считает. И та дурь, которой он по вашей милости мается, только усугубит его состояние. Если он не загремит за решетку вместе с вами.

Коломба изучающе посмотрела на него, но его толстое лицо было непроницаемым. Он напоминал то ли жирного шелудивого кота, то ли потрепанного Будду.

– Вас действительно не волнует, что тот, кто истязал вашего сына, все еще на свободе?

– Даже если бы это было правдой…

– Это правда, – холодно сказала Коломба.

– Не думаю, что сыну следует его разыскивать. Возможно, для Данте будет лучше, если он обо всем этом забудет и уедет как можно дальше отсюда. А вы могли бы поехать с ним.

– Звучит скорее как предложение, чем как предположение.

Валле залпом осушил стакан и подлил себе виски из стоящей на стеклянном столике бутылки.

– Я богат, госпожа Каселли. Часть полученных от государства денег я подарил сыну, а остальные вовремя вложил в ценные бумаги, и мне повезло. За исключением скромной суммы, достаточной, чтобы протянуть немногие оставшиеся мне годы, я готов предложить вам все, что у меня есть. Купите билеты в любой конец земли. Черт, да купите хоть гребаный остров! Вы из полиции и наверняка найдете способ выехать из страны.

– Так вот какого будущего вы желаете для сына. Хотите, чтобы он всю жизнь провел в бегах?

Валле осушил второй стакан и налил себе третий.

– Много лет назад мне уже пришлось оплакивать его смерть. Я не хочу, чтобы это повторилось.

– В данный момент другие родители точно так же оплакивают детей, которых считают погибшими.

– Это не мои дети. Их судьба меня не волнует.

– Полагаю, то же предложение вы сделали и Данте. Что он вам ответил?

– Сказал, чтоб я пошел повесился. И знаете, что я ему ответил? Что я бы так и поступил, если бы знал, что это сделает его счастливым.

– Вот и я говорю вам то же самое. Только ни одна веревка вас не выдержит.

Неожиданно Валле зашелся хохотом, перешедшим в приступ кашля.

– Пораскиньте мозгами, – выговорил он, придя в себя, и вытер лицо платком. – Когда вас арестуют, будет слишком поздно.

Из кухни вышла Ванда:

– Аннибале говорит, что Данте не ест мяса. Но вы-то едите, Коломба?

Она встала:

– К сожалению, нам некогда. Нам нужно повидаться с одним человеком, и чем скорее, тем лучше. У вас есть интернет или карта города? Мне нужно сориентироваться.

– Карта есть, – сказала Ванда. – Сейчас принесу.

В этот момент из ванной босиком вышел Данте. На нем была чистая футболка с логотипом охотничьего клуба, свисающая с его плеч, как цирковой шатер.

– Одевайся, нам пора ехать, – сказала Коломба.

– Так я и думал. – Он взглянул на отца, который сидел без движения, угрюмо опустив подбородок. – Нам бы пригодился твой пикап, – сказал он ему.

– А если я тебе его не дам? Силой заберешь у меня ключи?

– Папа…

Валле бросил ему ключи и повернулся к Ванде:

– Дай ему свой сотовый.

– Я не могу… – начал Данте.

– Все ты можешь. Ванда им никогда не пользуется. Уж я-то по крайней мере ни разу ей на него не звонил. Если он прослушивается, значит копы вдруг превратились в гениев. А я в этом изрядно сомневаюсь.

Коломба кивнула, и Данте положил телефон в карман.

– Эта история плохо кончится, Данте, – снова сказал Валле.

– Вопрос только для кого, – сказала Коломба.

16

Де Анджелис подверг Сантьяго допросу дважды – в ночь ареста и на следующий вечер. Арестованный не ответил ни на один вопрос, и магистрат с трудом сдерживал бешенство. Вернувшись в свой кабинет в прокуратуре, он бесновался целых пять минут, пока в дверь не постучал Сантини, которого сопровождал неизвестный ему мужчина.

– Явился, гений, – с сарказмом сказал Де Анджелис. – Новости есть?

– Никаких, господин магистрат, – отозвался Сантини.

– Если бы вы провели операцию как надо, нам не пришлось бы сейчас играть в кошки-мышки. – Затем он словно вдруг вспомнил о явившемся вместе с Сантини человеке.

Мужчина лет шестидесяти, с рыжеватыми усами, тронутыми сединой, и такими же волосами, терпеливо дожидался, пока на него обратят внимание.

– Де Анджелис, – протянул ему руку судья.

– Маурицио Курчо, – представился тот.

– Прошу прощения, я полагал, что вы знакомы, – вмешался Сантини. – Господин Курчо – новый начальник спецподразделения. Он возглавлял уголовный розыск в Реджо-ди-Калабрии.

– Поздравляю с повышением, – сказал Де Анджелис. – Жаль, что вы получили его в столь прискорбных обстоятельствах.

Курчо сел. Он был спокойным человеком, который осторожно выбирал слова:

– Поэтому я и позволил себе вас побеспокоить, чтобы осведомиться о ходе расследования.

Де Анджелис взглянул на Сантини. Тот прочистил горло.