Совсем другая любовь

Насупленный Рич вошел в каюту и прямиком направился к кровати, даже не взглянув в сторону Майкла. Как и следовало ожидать, разговор у них с шефом был не из легких — во всяком случае для Рича.

Джеймс же, напротив, сиял как медный пятак и, казалось, ничем удручен не был.

— Отлично! — со страдальческой миной он поскреб себя между лопаток. — Тогда пойдем скорее, а то я сейчас не выдержу и начну чесаться о стены, как Балу о пальмы.

Он первым вышел в коридор.

— Майкл, — окликнул Пи-Джей, застав Майкла в дверях. — Помни, о нашем разговоре, — он посмотрел на него необычно сурово. — Это тебе не двадцать плетей.

Майкл остановился в дверях, коротко кивнул и, круто развернувшись, направился в сторону тренажерки.

— Каком разговоре? — настороженно спросил Джеймс, поравнявшись.

— Ничего серьезного, — буркнул Майкл. — Просто парни задним умом поняли, что между нами ничего нет, и теперь беспокоятся за тебя.

— Неужели, я произвожу впечатление такого беспомощного человека? — притворно вздохнул Джеймс. — В конце концов, это я должен их опекать, а не они меня. И до сих пор у меня неплохо получалось.

— Похоже, что производишь, — весело ответил Майкл, — раз даже я решил взять над тобой врачебное шефство.

— Ну в данном случае это оправдано, — хмыкнул Джеймс. — Сам себя намазать маслом я при всем желании не смогу. Ветеринарам, наверное, тоже не чужда клятва Гиппократа.

— Не чужда, — согласился Майкл. — Тем более, что в самом начале я хотел стать человеческим врачом. На него и учился.

— Я тоже когда-то хотел стать врачом, — улыбнулся Джеймс. — А еще космонавтом, поваром, пилотом и космобиологом. И, в общем-то со всеми задачами практически справился. Осталось научиться печь торты.

— Вот этого я тоже не умею, — покачал головой в ответ Майкл. — Все, что угодно могу приготовить, но кроме выпечки. Впрочем, есть к чему стремиться.

— Вот сейчас и потренируешься, — хмыкнул Джеймс, открывая дверь спортзала. — Можешь месить меня как сдобное тесто!

На этот раз зал не пустовал, но, к счастью, на сектор с тяжелыми снарядами пока никто не претендовал.

— Давай сюда, — Джеймс зашел за невысокую перегородку и указал на спрятавшуюся за ней лавочку. — Секретное местечко номер раз, — прошептал он едва слышно. — Если сесть на лавку, камеры тебя не увидят. Но это секрет взводных.

— И много таких секретов? — поинтересовался Майкл, удивившись собственной смелости. В общем-то, вопрос сам по себе был нейтральным, если бы не его искреннее любопытство, где можно спрятаться от этих пресловутых камер. — Ложись, — произнес он, ощутив внезапное учащенное сердцебиение.

Черт возьми, и что с ним происходит? На этот вопрос Майкл ответить не мог даже сам себе. Единственное, что он знал — ему смертельно хотелось наконец-таки начать обещанный массаж.

Джеймс посмотрел на него странным взглядом и начал расстегивать китель.

— Что сказала Селен о вчерашнем? — спросил он вдруг.

— Я… я не знаю, — отозвался Майкл растерянно. — Ее не было. Она не приходила, — озадаченно произнес он, больше удивившись не вопросу, а тому, что он вообще ни разу за все это время не вспомнил о жене.

Джеймс улыбнулся, стянул майку и, чуть отодвинув лавку от стены, лег на нее ничком.

— Почеши-и-и! — взмолился жалобно.

Не долго думая, Майкл перекинул ногу через лавку и сел на Джеймса сверху, удобно устроившись на его заднице.

— Не тяжело? — поинтересовался скорее для проформы и опустил ладони на расчерченную рубцами спину. Бутылка с маслом стояла нетронутой под лавкой — отчего-то хотелось потрогать теплую кожу вот так, безо всяких масел и пока что без всяких массажей. Просто потрогать. Ну и еще ощутить, как Джеймс выгнется под его руками так, как это он уже сделал однажды. — Черт возьми, я чокнутый, — произнес Майкл. — Но я соскучился по твоей спине.

— Чокнутый, — согласился Джеймс со смешком. — Но если ты меня сейчас не почешешь, я сделаю что-нибудь ужасное, за что тебе придется держать ответ перед Селен.

— Что например? — спросил Майкл, и тут же поймал себя на мысли, что неосознанно провоцирует Джеймса. А может, и осознанно — просто не понимая до конца, к чему может привести их разговор. — Очень любопытно послушать, — он провел пальцами по его спине, решив перевести их разговор если не на шутку, то хотя бы в благоразумное русло.

— Ох, Майкл, лучше не провоцируй меня! — фыркнул Джеймс и, выгнувшись, начал чесаться о его руки. — Давай же, ну! — простонал он. — Сделай это уже наконец! — и тут же рассмеялся. — Представляешь, что подумают ребята за мониторами, услышав это? — сказал весело.

Майкл рассмеялся и, погладив Джеймса еще раз, усилил нажим, проведя ногтями по коже:

— Не требуй большего, — произнес он. — Правда, не хочу навредить твоей спине.

— Тогда доставай смазку! — заявил Джеймс и рассмеялся в голос.

— И ты еще меня обвинял в двусмысленности? — хмыкнул Майкл и, не вставая с Джеймса, потянулся за маслом. — Потом только придется идти в душ, — проговорил он. — Очень сомневаюсь, что масло полностью впитается.

— Да плевать, — отмахнулся Джеймс. — Мажь скорее! — и в нетерпении поерзал под Майклом по лавке. Это было очень необычно — ощущать, как ходят ходуном тугие мышцы, и Майкл помедлил, прислушиваясь к ощущениям. — Ма-а-айк! — раздался новый стон, достиг ушей и скатился по позвоночнику.

— Прости, — спохватился Майкл, и щедро выплеснул масло на спину. Дозу он не рассчитал — масло стекло по бокам и наверняка вылилось на лавку. Наспех разогрев ладони, он снова положил их Джеймсу на спину и с нажимом провел от плеч до самой поясницы. — Не сочти за провокацию, но тебе стоить приспустить штаны. Запачкаем ведь, — поспешно пояснил он.

— Да хоть совсем сниму! — фыркнул Джеймс. — Если это и провокация, то только для тебя, — он приподнял бедра, приподнимая вместе с тем и Майкла, и завозился с ремнем. — Не забывай, — он обернулся на него через плечо и обольстительно улыбнулся, — меня голой мужской задницей не удивишь. Особенно моей собственной.

— Ну раз так, то продолжаем массаж, — произнес Майкл, едва Джеймс улегся, справившись с ремнем и штанами. Масла больше не требовалось, но Майкл выплеснул на многострадальную спину еще немного. — Пройдет несколько дней, и я тебя помну, как следует, — пообещал он. — А пока довольствуйся, чем есть, — выдохнул он и, подавшись вперед, принялся водить ладонями, чуть пощипывая уже разогретую кожу.

— Можешь не мять, но хотя бы дави посильнее, — попросил Джеймс. — Нет, ну это просто пытка какая-то, — пожаловался он чуть погодя. — Чешется, конечно, меньше, но совсем чуть-чуть. Хоть ершиком для унитаза себя скреби!