Сойкина Ворона

– Но ведь она, и правда, могла.

– Нет. Мать ее говорит, что девочка очень серьезная и обязательная. Загулять в принципе не в ее натуре, а уж тем более не позвонить матери.

– Все бывает впервые.

– Бывает, Жень. Но лучше же ложную тревогу отработать, чем отмахнуться, и человек сгинет. И так мать смогла с нашими связаться только утром, а на улице мороз. Столько времени упущено.

– Который час? – все еще в офигее спросила его.

– Полвосьмого.

– То есть ты, после того, как вчера тут мебель таскал и стены красил до утра почти, намерен в полвосьмого ломануться спасать абсолютно постороннюю девушку?

– Стены красила как раз ты, – подмигнул мне до возмутительного бодрый Сойка. – А пол и возраст возможно попавшего в беду человека значения не имеет, Жень.

– Ясно-о-о, – протянула я, обдумывая. – А у тебя будет несколько минут на подождать пока и я оденусь на выход?

– Жень, ну нафига, ложись доспи еще. Тебе отдохнуть нужно.

– А тебе, стало быть не нужно, – отмахнулась я, уже направляясь в свою комнату.

– Да что мне будет, лосю двужильному!

– Ну вот, и мне.

– Жень, зачем? – пошел теперь он за мной по пятам. – Ты же не подозреваешь, что я типа нашел повод свалить, и все такое?

– А ты нашел?

– Нет! Да если бы не такое – меня от тебя и ломом не отдерешь. Дурак я что ли. Я только тебя уболтал на все по-серьезному и пойду куда-то на приключения? На кой мне это? Ух ты! – я оглянулась и увидела, что он уставился на аквариум, замерев на пороге моей комнаты, и пробормотал тихо и непонятно: – Рыбки, вот же зараза.

– Я же согласилась на твое по-серьезному и думаю должна знать сразу, потяну ли отношения с тобой, Миш, – пояснила я свое намерение, не обратив внимания на эти его слова.

– А ну погоди! – мигом встревожился Сойкин. – С какой такой стати ты решила, что должна что-то там потянуть?

– Миш, мы же торопимся, – напомнила ему, натягивая утепленные штаны, издававшие фееричное шуршание. – Ты сказал время дорого.

– Так и есть. Но я хочу знать, черт возьми, есть ли вероятность, что ты по каким-нибудь придолбнутым причинам решишь, что что-то там не вытягиваешь и поставишь крест на нас? – потребовал Сойкин ответа с абсолютно серьезным, и я бы даже сказала – слегка грозным видом.

– А ты желаешь оставить это право исключительно за собой, когда осознаешь то, о чем я тебе сразу и говорила – мы очень разные люди?

– Я за собой желаю оставить тебя, Жень. И ничего из того, насколько мы там разные или одинаковые, не может на это повлиять, поняла? – он шагнул ближе и схватил меня за плечи и тряхнул слегка, вынуждая смотреть ему в лицо. – Считаешь меня ебана… придурком, срывающимся на помощь непонятно кому и зачем – считай, Жень. Но, блин, не вздумай сочинить из этого причину для сраного «нам не по пути»!

Надо же, наблюдаю редчайшее явление – катастрофически серьезный Сойка!

– Ладно, я тебя услышала. Но можно я уже оденусь, и все же смогу сама оценить степень твоей… хм… придурочности, увидев в реале, куда же ты срываешься.

– Можно, если пообещаешь не пнуть меня под зад, даже если покажусь тебе наипридурковатейшим из всех возможных придурков.

– Договорились, – кивнула, и Миша облегченно выдохнул, хоть и продолжал поглядывать на меня настороженно.

Из дома мы выехали пятнадцать минут спустя, успев еще в четыре руки нарезать и завернуть кучу бутербродов, и по пути хлебали кофе из одной здоровенной кружки, стараясь не облиться на кочках и поворотах. На очередном перекрестке Миша притормозил у обочины, и в салон ввалилось двое девушек и парень, которые шумно поздоровались с Сойкиным. Но вот стоило ему представить меня, как свою подругу, так девушки притихли и помрачнели, улыбался и заверял, что очень рад знакомству, меня только парень, звали которого Арсений.

– Короче, райончик поиска у нас тот еще в этот раз, – принялся рассказывать он. – Сплошные производственные объекты и пара строек заброшенных. Эта наша Мила, по утверждению матери, через них срезала дорогу домой только если не одна шла или летом, пока по светлому с работы возвращалась. Адекватная вполне, не экстремалка какая-то. Но дело такое, они вчера вечером чуток отметили всем коллективом Наступающий, и есть вероятность, что девушка немного силы не рассчитала, оно же часто алкоголь смелости придает.

– Миша, останови машину! – вдруг потребовала одна из девушек раздраженным, чуть не срывающимся на визг голосом. – Я вспомнила, что у меня очень срочное дело.

– Лен, ты чего? – в изумлении посмотрел на нее Арсений, а вот Сойкин промолчал и просто сделал, что она просила – притормозил у обочины, давая возможность покинуть машину.

Я искоса глянула на него, стоило тронуться, и он ответил мне немного виноватым взглядом и пожатием плеч. Ясно. Привет из прошлого, очевидно.

– Так, народ, принцип работы обычный – бьемся на двойки, разбираем рации, фонарики, щупы и чешем по квадратам, – громко объявил по прибытии в промзону высокий мужчина средних лет с очень глубоко посаженными темными глазами и до неуютности цепким взглядом. Он был одет в зимний камуфляж и явно был бывшим военным, судя по командному тону и выправке. – Рад видеть всех, кто смог откликнуться в такой день, особенно новеньких. Все понимаем, что праздник на носу, но Милу нужно найти, поэтому приступаем в темпе. На заброшках двигаемся крайне осторожно! Новенькие туда идут только в связке с опытными поисковиками! Ночью был снегопад, так что ориентироваться на следы смысла нет. Проверяем абсолютно все. Все, начали!

Нам с Сойкиным досталась для осмотра часть одного из недостроев, что так и не стал огромным цехом, похоже, куда не стесняясь годами сваливали всевозможный мусор или черт еще знает что – под слоем снега не разберешь.

– Жень, идешь так, чтобы я тебя видел или хотя бы четко слышал, поняла? – снабдил меня и своими инструкциями Миша. – Прежде чем ногу поставить – потыкай щупом, мало ли что тут валяется. Сама ни в какие дыры и щели не лезешь. Светишь фонарем, и если что покажется или увидишь – кричишь мне. Повтори!

– Веду себя осторожно. Чуть что – кричу тебе, – покорно повторила я. Правила в таких мероприятиях не от фонаря пишутся, так что, нефиг выделываться и считать себя умнее или удачливее опытных людей.

На тщательное обследование всего здоровенного цеха с каморками, закоулками, ямами непонятного назначения и особенно большими грудами мусора, одна из которых был остовом горелого микроавтобуса, невесть как сюда попавшего, у нас ушло часа полтора. Поисковики постоянно общались по рации, но пока ничьи усилия успехом не увенчались, и тот самый мрачный Старшой дал приказ всем собраться на исходной позиции, чтобы скорректировать зоны поиска перед их сменой.

– Давай снаружи эту развалюху обойдем, а то по хламу внутри черте сколько плестись будем, – предложил Сойкин, я возражать не стала.

– Жень, у меня с Ленкой ничего и не было, – сказал парень, как только мы вышли из-под напрягающих не на шутку ржавых арматурных ребер, что так и не стали крышей здания. – Позвала недавно в кино – сходили и все.

– Я не спрашивала.

– Но думала?

Поколебавшись, ответила честно.

– Да. Но я обещала не ревновать к прошлому и намерена свое слово держать.