Сойти с ума

Неожиданно косматый прекратил свое занятие, потянул носом и устремился за угол дома. Почти сразу оттуда показался Доббин.

– Привет, графиня, – держал парень в руках плотно закрытую пузатую кружку.

Закрытая крышка не могла упрятать насыщенного аромата кофе.

Доббин снял крышку и поставил емкость на землю, едва не расплескав содержимое, так как мишка слишком торопился добраться до напитка.

– Он пьет кофе? – изумилась Бригитта.

– Каждое утро, – подтвердил парень. – И теперь твоя обязанность поить его, – достал он из заплечного мешка банку с зернами.

– Кто его приучил? – наблюдала девушка, как Лорик быстро лакает кофейную гущу.

– Не знаю, – пожал плечами Модсли. – Когда я тут появился, медведь уже каждое утро дежурил у поселка, шумел шибко, если ему кофе не подносили. Может, старик Геральд чего помнит, он тут дольше всех живет, но даже если и помнит, все равно не скажет.

– Геральд – это тот, к кому ты Даниэла подселил? – вспомнила Бригитта имя соседа эльфа.

– Он самый, – кивнул Доббин.

– Почему не скажет? Старик немой?

– Нет, вовсе он не немой, – засмеялся Модсли. – Просто Геральд не хочет казаться слишком старым и делает вид, что не мог быть участником событий давних лет.

На самом деле Геральд оказался не просто старым, а прямо-таки дряхлым. С тремором головы и рук. При этом молодился ужасно. Красил черной краской седые волосы, в глаза вставлял цветные линзы и проказничал так, как умеют только дети. Он стал идеальным соседом для эльфа – потакал замашкам ушастого, с удовольствием включался в любую игру и выполнял все абсурдные приказы Даниэла. Был юнгой, пажом, единорогом и пасечником. Правда, после того, как дед опрокинул улей, выпустив на свободу подданных Даниэла, им обоим приближаться к пасеке запретили. Пчелы тогда сильно покусали скаженных, а у рыжеволосой Молли даже случился отек левого глаза.

Подобострастие Геральда примиряло Даниэла с тем, что его изгнали из поселения эльфов, обосновавшихся в западной стороне леса.

Как и обещал, Доббин выдал ему компас, и беловолосый эльф направился к своим.

– Не ждите меня. Я не вернусь, – надменно сообщил ушастый. – Паства ждет своего короля.

– Ага, конечно, – с непроницаемым лицом согласился с ним Доббин.

Злющий Даниэл вернулся этим же вечером.

– Они меня не пустили! – шипел эльф. – Заявили, что король у них уже есть.

– Так ты бы представился богом, – посоветовал ему Доббин.

Эльф расстроился, что сам не додумался до такого и по лицу его заструились слезы.

– Да ладно тебе, не реви. Пойдем в погребок, там тебе коньячка нальют.

Коньяк Даниэл уважал, рыдать перестал и поспешил вслед за Модсли.

В погребке ссорились Изабель с Молли.

– Эй, в чужое счастье не лезь! – шикнула брюнетка на рыжую.

– Это в чье счастье я по-твоему влезла? – возмутилась Молли.

– Нет, ну что за дурочка? – картинно закатила глаза Изабель и рявкнула: – Руки, говорю, от моей шоколадки убери!

– Девочки, – подбоченился Даниэл.

Эльфийки тотчас замолкли и уставились на своего соотечественника.

– Он мой! – первой сориентировалась черноокая Изабель.

– А вот и нет! – не согласилась Молли.

Абсолютно счастливый Даниэл подсел за столик к чаровницам.

– Ну вот, ушастому здесь точно будет хорошо, – улыбнулся Доббин и повел Бригитту к другому столику.

Погребком называлась общая трапезная, где восемьдесят человек могли позавтракать, пообедать и поужинать, а также прийти сюда в любое время просто перекусить.

На кухне хозяйничал повар Хемери. Бригитта со временем убедилась, Хемери может приготовить абсолютно все. Фруктовые творожки с морожеными ягодами, сырники из творога на топленом молоке, шоколад с кедровыми орешками и черной смородиной, многослойные торты на ванильном бисквите со сливочно-сырным муссом и малиновым желе, овощные запеканки в тесте, сочные мясные стейки, грибные оладьи – любое блюдо выходило у него невероятно вкусным. Хемери настолько нравилось готовить, что мужчина практически никогда не покидал кухни. Разве что на ночь. Помогала ему Арлетта. Женщина лет сорока страдала провалами в памяти и ни одного рецепта не запоминала, но зато дотошно исполняла указания шеф-повара.

Между скаженными в погребке устанавливалось поочередное дежурство. Доббин заранее составлял список дежурных на месяц, и ежедневно пара поселенцев помогала с раздачей блюд, уборкой со столов и мытьем посуды.

– Я уже знаю, кого можно ставить в пару, а кого нет, – пояснил Модсли графине. – Лучше всех работает парочка Изабель – Молли.

– Они же все время ссорятся, – удивилась Бригитта.

– У эльфиек дух соперничества зашкаливает. Девчонки постоянно пытаются обогнать одна другую, вот и стараются.

– Ясно. А откуда столько еды? – полюбопытствовала девушка. Она наивно предполагала, что придется питаться орехами да ягодами.

– Бригитта, лес-то вокруг нас непростой. Ты заметила цветы?

– Такую красоту трудно не заметить, – естественно обратила внимание графиня на необычные растения со светящимися сердцевинами.

Изумрудные, коралловые и аметистовые цветы выглядывали над землей пышными шапками. Никаких листьев или стеблей, только чашечки с лепестками.

– Мне неизвестно назначение всех цветов, – поделился Доббин, – но тот, что с аметистовыми лепестками – цветок от хвори. Так что, если простудишься или другой какой недуг одолеет, цветок возле себя подержи.

– Здорово! – обрадовалась Бригитта такой возможности не болеть.

– А теперь представь, сколько за такое чудо готовы платить те, у кого есть чем платить.

– Вы продаете цветы, – догадалась графиня Янссен.

– Редко, – удивил Доббин. – Только когда заканчиваются деньги. Волшебные растения чуют ложь, по-другому я и не знаю, как это еще назвать. Я как-то взял такой цветок, думал себе монет припасти, так лепестки почернели и опали. А когда вынес на продажу, чтоб скаженным всего купить, так с ним все путем было.

– Интересно, – задумалась Бригитта над таким чудным явлением.

– Последняя продажа два года назад состоялась. Деньжат месяца на три осталось. Надо нового покупателя искать. Присматриваемся уже к знахарям разным. В прошлый раз псевдомагу одному продали, а еще раньше богатею из родовитых. Тут ведь осторожность требуется, не ко всякому богачу с таким предложением и соваться стоит. Могут королю сдать или выследить.

– У меня есть украшения с собой. Можешь их продать. Они дорого стоят, а подозрений не вызовут, – предложила Бригитта.