Создана быть твоей

Небольшая зала, в которой еще несколько мгновений назад были люди, стремительно пустела. Наблюдатели отходили в сторону, избегая ввязываться в конфликт. Как свора бешеных собак, ее окружила золотая молодежь во главе с Хлоей.

Дурнота подкатывала к горлу, и наверняка от нее просто разило истерикой. Это понял бы и дурак — Шерил просто не могла сдержать нервной дрожи, расходившейся по телу ледяными волнами. Она одна. И рядом нет альфы, который одним взглядом мог заставить омегу заткнуться, послав к черту ее родство с хозяйкой вечера.

— Меня ждет мистер Дарквуд, — голос дрогнул, и ноги не шли, но Шерил попробовала обойти щелкавшую зубами компанию. Но «клещи» сжались крепче. Теперь к ней стояли практически вплотную, окружив кольцом, в середине которого были они с Хлоей. Так нападают трущобные шайки. А еще знающие о своем превосходстве «золотые детки».

— Надо же, а я думала, он с тобой наигрался в темном уголочке и выбросил в мусорку, где человечке самое место.

Хлою всю повело от злости. Слова исходили чистейшим ядом, способным уничтожить на месте, и не только морально. Богатая девочка услышала «нет» от своей любимой игрушки. Вместо мягкого коврика под ногами получила щелчок по носу и какой! Человечка. Жалкая тварь, недостойная даже быть расходником.

Напряжение простреливало в воздухе обжигающими молниями. Давило на виски стальным обручем и отнимало дыхание. Лампы на стенах и потолке расцвели острыми лучами. Черные глаза Хлои, как две черные дыры, вытягивали из нее возможность стоять, двигаться, отвечать…

— Молчишь, сука? Правильно — молчи! Ты — грязная дешевка, шлюха…

Чья-то рука больно дернула за волосы, выдирая заколку с цветами, и тонкая струна самоконтроля лопнула, давая волю громкому…смеху.

Он рвался из горла злыми сгустками. Царапал слух и бил по нервам, но Шерил не могла остановиться. Она хохотала. Громко, не стесняясь ни опешившей омеги, ни вставших в стойку свидетелей. Неожиданно для себя самой ее страх выплеснулся не обыденными и понятными всем слезами или мольбами о помощи, а едкой желчью насмешки. Отчаянной и беспощадной.

— Завидуешь? — ее голос звенел, пугая громкостью и чистотой. — Тебя он еще не трахал, нет? О, я знаю! Ты думаешь, Дарквуд на тебе женится. Ха-ха! У тебя будет нарядное платье и кольцо за миллиард кредитов, обязательно разработанное каким-нибудь чокнутым дизайнером, который просто возьмет гайку нужного диаметра и накрутит на твой палец. А потом вы рванёте в закат, все такие счастливые и свеженовобрачные. Ой, прости! Это только ты будешь счастливой. Ровно до того момента, пока не появится очередная шлюха. Твой муж будет иметь где-нибудь у себя в кабинете или дома, а может на вашей супружеской постели. А его милой жене останется сцепить зубы, публикуя на своей страничке высокоморальные цитатки и редкие совместные фото, играя на публику, как все хорошо. Хочешь заполучить любимого? Да забирай, если можешь! Ой, не можешь! Это только он берет, что хочет и когда.

Омега смотрела на нее широко распахнутыми глазами. Все смотрели. Но Шерил было плевать. Опустошенная больше, чем полностью, она еле держалась на ногах. Перед глазами мелькали черные точки, и мир уплывал, обещая банальный обморок.

— Удовлетворена ответом, Хлоя?

Резкий голос окатил волной холода, давая шанс не рухнуть на мраморную плитку.

Дарквуд собственной персоной. Вместе с отцом и хозяином этого серпентария. Вовремя…

— Что тут за цирк? — рявкнул Тампильтон. Отец Марка молчал, но его взгляд сдирал живьем кожу.

Омега побледнела, отскакивая от нее с огромной прытью. И не споткнулась же на своих бесконечных каблуках.

— Она ненормальная! — взвизгнула, обвиняющее тыча пальцем. — Мы просто шли мимо.

Опровергать бесполезно. Да и зачем? Шерил молча прошла по образовавшемуся коридору к Дарквуду. Локоть сдавил титановый капкан пальцев. Альфа был в ярости.

— Думаю, нам пора, — голос мужчины звучал ровно. Безупречный обман, она бы поверила, если бы не крепкая хватка. — До свидания.

Шерил промолчала. Все равно хуже уже не сделать. Рывок в сторону был даже грубым, но она послушно плелась за широко шагавшим альфой. За порогом ее ждет наказание. И она на самом деле боялась думать, какое.

Глава 17

Он ее убьет. Прямо в машине, не отъезжая и мили в сторону, сдавит тонкую шею двумя пальцами и заткнет навсегда. В висках отдавали протяжные удары кровотока. Алая хмарь перед глазами пульсировала в такт грохотавшему сердцу, и ладони покалывало раскаленными добела иголками — первая ступень, ведущая к точке невозврата.

Мало того что девчонка сбежала из-под охраны, нарушая прямой приказ, так еще и посмеялась над ним. Жалкая нищенка, пару дней назад готовая лизать ботинки за шанс раздвинуть ноги. Унизила, как не удавалась унизить никому. Загнала в память тонкую занозу, от которой теперь не избавиться.

Звонкий хохот еще дергал нервы. Пусть она смеялась над идиоткой Хлоей, но Марк знал, кому на самом деле предназначалась пощечина. Тычок в очевидный факт — нахрен ты мне сдался, чертов избалованный ублюдок.

Да, он был таким. Именно ублюдком, который брал, что хотел и когда. Без жалости и стыда, потому что кто сильнее — тот прав. Жизнь вбила в него это правило крепкими ударами военных ботинок. Но маленькая фарфоровая куколка решила показать зубки. И продемонстрировать свое «фи», которое стоило бы держать при себе.

Яркие пятна ночного города мелькали одной сплошной полосой. Девчонка вжалась в сиденье, кусая губы, и больше не решаясь открыть рот. Прическа растрепана, и цветы смяты — потом он оборвет руки каждому, кто посмел коснуться его игрушки. Но сначала… сначала Шерил придется стать инструментом, который не позволит перейти на вторую ступень, приближающую любого альфу к активации гормональной бомбы в голове.

Мобиль свернул с автобана, теряясь в полутемных переплетениях узкоколеек и высоток. Затормозил в первом же закутке и, не размениваясь на выяснение отношений, Марк схватил пискнувшую куколку и дернул на себя, перетаскивая на колени.

Испуганное «нет» потонуло в треске материи.

Проклятье, как же он ждал этого! Сжать эти упругие холмики, наблюдая, как розовеют между пальцами горошины сосков. Обхватить тонкую талию и оставить синий отпечаток на шее, обозначая, кому принадлежит малышка. Она — его! И будет только его, пока не надоест!

Девочка упиралась в плечи, пытаясь выскользнуть из крепкой хватки, елозила, распаляя голод еще больше. В глазах сверкало упрямство, алые губы приоткрыты в тяжелом дыхании — яркой вспышкой прострелило желание смять их своими. Нет, нахрен эти облизывания!

По щеке мазнуло мягким, когда Шерил дернулась, выкручиваясь из его рук. Острый запах паники мешался со слабым запахом других мужчин. Его надо убрать. Стереть без остатка, чтобы не мешал наслаждаться игрушкой.

Накрыв губами чувствительную бусинку, он глубоко вобрал сладкую плоть в рот. Сосал и облизывал, чувствуя, как постепенно слабеют ее движения, а запах становится чище. Обретает новые полутона, заставляя дышать полной грудью, снова и снова пытаясь поймать пустоту. Проклятье, как же не хватает…чего-то. Не дает успокоиться, заставляя снова и снова атаковать ласками. Сминать пальцами нежную плоть, заполняя раздражавший пробел своими метками.