Спасение 6-го

– Да, ну и к черту его, – выплюнул я. – Это ему должно быть стыдно за себя, а не тебе.

– Ты понимаешь, что еще шесть лет назад быть геем было наказуемым преступлением в этой стране?

– Да, так же как и презервативы и любая другая форма контроля над рождаемостью, – прорычал я. – Что просто показывает, что законы – это дерьмо собачье.

– Джо…

– Эта страна отсталая, Даррен, ты это знаешь, – возразил я. – Да, сейчас становится лучше, но мы оба знаем, что основы, на которых построены наши законы, имеют гораздо меньше общего со здравым смыслом, чем с религией.

– Я действительно не хочу говорить об этом, Джо.

– Ну, я не хочу видеть, как ты разгуливаешь по дому с поджатым хвостом, когда у тебя нет на то причин, – возразил я. – Это чушь собачья, Даррен. Каждое слово, которое слетает с уст этого человека, – полная чушь, так что не позволяй ему заставлять тебя чувствовать себя плохо по отношению к себе. Папа живет в темные века, так что не смей позволять ему тащить тебя туда с собой.

– Что ты предлагаешь мне сделать, Джоуи? – спросил он усталым тоном. – Встретиться с ним лицом к лицу?

Да.

– Ты можешь разобраться с ним.

– Нет, я не могу, – ответил он. – Кроме того, не каждое разногласие в жизни должно заканчиваться собачьей дракой.

– В нашей жизни так и есть, – горячо поправил я. – Так что, тебе лучше с головой окунуться в борьбу и убедиться, что ты самый большой пес.

– Как ты, писклявый?

– Возможно, я не самый большой пес в драке, – неохотно признал я. – Но у меня всегда самые острые зубы.

– Вроде как в поговорке: «дело не в размере собаки, а в собачьей борьбе»?

Я кивнул.

– Теперь ты говоришь на моем языке.

Даррен странно посмотрел на меня.

– Так, по-твоему, мы живем в мире, где люди едят собак?

– Это не в моих мыслях, Дар. Это факт.

– Ты знаешь… – задумчиво произнес он меланхоличным тоном. – Я не могу понять, станет ли этот твой характер твоей спасительной благодатью или твоим падением.

– Чем бы он не стал, меня все устраивает, – сказал я, пожимая плечами. – Потому что мне все равно.

– Это неправда, – утверждал он. – Ты заботишься.

– Нет, – невесело рассмеялся я. – Это действительно не так.

– Мне нужно, чтобы ты начал заботиться, Джоуи.

– Я забочусь, – проворчал я. – Я забочусь о тебе, и Шэн, и Тадхг, и Ол…

– Мне нужно, чтобы ты начал заботиться о себе, Джо…

– Дерьмо.

Мои ноги резко остановились в ту минуту, когда мой взгляд упал на высокую блондинку с лицом ангела, сидящую на стене у входа в школу.

– Что? – Спросил Даррен, оглядывая нас. – Где пожар?

– Вот там. – Онемев при виде нее, и потеряв все мысли о продолжении какого-либо дальнейшего разговора с моим братом, я указал на девушку, чьи длинные светлые волосы развевались вокруг нее на ветру. – Она.

– Я ее не знаю, – отметил мой брат. – Она, должно быть, первокурсница.

Выглядя так, как никогда не видели мои глаза, я наблюдал, как она сосала леденец «Чупа-чупс», совершенно не интересуясь парнем, пытающимся заговорить с ней, в то время как ее длинные ноги свисали со стены.

– Иисус Христос. – Я выдохнул. – Мне все равно, гей ты или нет, парень. Ты не можешь отрицать, что эта девушка – самое красивое, что когда-либо видели твои глаза.

Именно в этот момент ее взгляд метнулся ко мне.

В ту минуту, когда наши взгляды встретились, я почувствовал, как жар пронзил мою грудь.

Черт возьми.

Когда я встретился с ней взглядом, я полностью ожидал, что она покраснеет и отвернется.

Она этого не сделала.

Вместо этого она склонила голову набок и изучала меня взглядом, похожим на тот, который, я уверен, был флиртующим.

Выгнув бровь, она медленно вынула леденец изо рта и выжидающе посмотрела на меня.

Мой взгляд вопросительно метнулся к темноволосому парню, все еще безуспешно пытающемуся привлечь ее внимание, прежде чем вернуться к ее лицу.

Вызывающе вздернув подбородок, она бросила на меня взгляд, который говорил чего ты ждешь?

Ну и дерьмо.

Чего я ждал?

– Держись, братишка, – усмехнулся Даррен, когда он решительно повел меня по дорожке к главному зданию и прочь от блондинки. – Она милая, но пока не бросай свою шляпу на ринге. Я обещаю, что на твоем курсе будет еще пятьдесят девочек, которые будут выглядеть так же мило.

Сомнительно.

– Я не хочу еще пятьдесят девочек, – ответил я, поворачиваясь назад, чтобы обнаружить, что она все еще наблюдает за мной. – Я просто хочу эту девушку.

– О, снова быть первокурсником. – Смеясь, Даррен потащил меня за собой, пока она не скрылась из виду. – Если я больше ничему тебя не научил за последние двенадцать лет, то запомни это: держи свой характер в узде, голову в книгах, задницу подальше от улиц и руки подальше от девушек, которые так выглядят.

– Как «так»?

– Как будто на них написано «разбитое сердце».

– Другими словами, проведи следующие шесть лет в средней школе, живя как священник, – проворчал я, освобождаясь от него, когда мы добрались до школы. – Где мне зарегистрироваться?

– Эй, это то, что я сделал, – усмехнулся мой брат, которого полностью позабавило мое отвращение. – У меня это хорошо сработало.

– Потому что ты дерьмо сумасшедшее, – сказал я ему. – Серьезно, Дар. Удивительно, что мы вообще родственники.

– Ну, мы действительно родственники, – напомнил он мне, прежде чем притянуть меня в объятия. – Я всегда буду твоим братом, несмотря ни на что, хорошо? Никогда не забывайте об этом.

– Что я тебе говорил? – прошипел я, отползая от него, прежде чем кто-нибудь увидел, что я обнимаю своего брата на виду у всех. – Я должен довести дело до конца и надавать тебе по яйцам за это.

– Береги себя. – Его голос был хриплым от эмоций, когда он наблюдал, как я хмуро смотрю на него. – Я люблю тебя.

– Господи, расслабься со всей этой любовной ерундой, – проворчал я, чувствуя себя крайне неловко. – Я иду в среднюю школу, мудак, ты же не отправляешь меня на войну.

Он натянуто кивнул.

– Я знаю.

Чувствуя себя сбитым с толку, я настороженно посмотрел на него, прежде чем покачать головой и уйти в направлении входа.

Остановись.