Спасение для лжепринцессы

— Ну так что, Лиза? Мы едем, — скорее указал, чем спросил Рьен, перехватывая моё запястье.

Предвкушающая, полная уверенности улыбка расцвела на его губах, но глаза смотрели серьёзно и оценивающе. Я глубоко вздохнула, отчаянно пытаясь придумать отговорку, чтобы никуда с ним не ехать. Но не смогла.

Взгляд глаз цвета запёкшейся крови гипнотизировал и лишал воли.

Глава 15. Вопреки обстоятельствам

Говорят, хорошие девочки любят плохих мальчиков. Наверное, я не очень хорошая девочка, потому что лично меня от всяких мудаков обычно подташнивает. И теперь, когда меня взглядом обольстителя всея Вилерии гипнотизировал Рьен, я отчётливо понимала, что он мне противен, а если позволю ему к себе и дальше прикасаться, то опротивею себе, что гораздо страшнее.

В голове почему-то начало шуметь, а изнутри рвалась беспричинная озорная радость. Грубить такому кавалеру может быть опасно, но ведь у каждой девушки есть стопроцентный способ отшивания вот таких вот наглых ловеласов. У меня, естественно, был свой. Безотказный, как лопата, и столь же изящный в замахе.

— Вы почти такой же красивый, как Мейер… — прошептала я, захлопав глазами. — У него, правда, губы чуть пухлее. Так бы и целовала. Мейер потрясающе целуется. Вот вы не поверите, насколько он в этом хорош. Просто божественен!

Мой заход удивившегося Рьена явно не обрадовал, но он пока не понял, что эту игру уже проиграл.

— Может, я лучше? — вкрадчиво спросил он, наклоняясь ко мне.

— Ой, вряд ли. От вас пахнет как-то… ну… так... Не так вкусно, как от Мейера, понимаете? — напустила я дуринки в глаза, мечтательно их закатила и продолжила вбивать гвозди в крышку гроба нашего возможного свидания: — Я просто с ума схожу по Мейеру. Обожаю его больше жизни. Он — самый лучший. Вы, конечно, тоже хороший, несмотря на то, что от вас немного эльгом пахнет, но Мейер… Вы бы слышали, какое у него потрясающее чувство юмора. Просто волшебное, я однажды даже немного в трусики подпустила от смеха, представляете?

Он представил. Отодвинулся на пядь и нахмурился.

— Что?

— Но это у меня бывает. Стрессовое недержание мочи. Но Мейер, когда об этом узнал, так благородно это принял. И мой метеоризм тоже. Видите ли, я из тех людей, которым лучше не чихать и сильно не смеяться. И я этого всегда жутко стеснялась, пока не встретила Мейера. Не мужчина, а недостижимый идеал. Всё время только о нём и думаю. О том, какой он красивый, высокий, умный и невероятно притягательный. Вам бы у него немного поучиться смотреть со страстью в глазах, вы бы тогда девушек легко соблазняли.

— У меня и так нет с этим трудностей, — Рьен сел ровно и посмотрел на меня с сомнением, но от идеи провести со мной вечер пока не отказался.

А зря.

Что, мало восхвалений другого мужика, стрессового недержания мочи и метеоризма? Ну так сейчас ещё чего-нибудь добавлю на бедность.

— Ах, Мейер… А ведь в постели он делал всё, о чём я грезила, — с нежностью вздохнула, а Рьен было заинтересовался, но я тут же вернула его с небес на землю: — И выпороть себя разрешил, и пятки мои облизывал, и даже позволил повесить замок на то самое место. А я ключик потеряла, представляете? Так и ходил два дня, терпел мужественно. Настоящий герой. Просто мечта!

Рьена передёрнуло, и он посмотрел на меня почти так же, как и замужние вилерианки на фестивалящих проституток. Это вдохновило.

— А ещё его совершенно не смутили мои бородавки. Хотя, будем честны, я когда раздеваюсь, парни обычно сбегают. Но не Мейер. Мейер — он особенный, — с придыханием проговорила я, наблюдая, как пыл Рьена опадает вместе со всем, чему положено опадать в такие моменты. — Так рада, что вы про Мейера спросили, я ведь могу весь день только о нём говорить без остановки…

— Может, лучше поговорим о чём-нибудь другом? — перебил Рьен и попытался взять инициативу в свои руки.

П-ха! Коротки руки-то!

— А разве могут быть темы для разговора более интересные, чем Мейер? Знаете, какая у него потрясающая мускулистая спина? Так бы и тёрлась о неё целыми днями. Ваша, конечно, тоже ничего, но, сами понимаете, до него, — выделила голосом последнее слово, — вы не дотягиваете. Но это ничего! Можно же тренироваться. Когда-нибудь, если будете очень сильно стараться, вы сможете если не достичь такой формы, как у Мейера, то хотя бы приблизиться к ней, — заверила я собеседника, глуповато заморгала и улыбнулась, чуть выставив нижнюю челюсть вперёд.

Кто сказал, что неправильный прикус — это несексуально? Тот молодец, всё так и есть!

Забавно, что миры разные, а ранимое эго у мужиков одинаковое. Мой метод позволяет без какого-либо ущерба для себя отшивать самых назойливых, самых дерзких нахалов. Слушать оды другому парню охотников мало, особенно когда их так искренне, доброжелательно сравнивают в чужую пользу. Любой кавалер с хотя бы зачатком мозгов при таком раскладе понимает, что после секса его ждёт тирада о том, что Мейер и в постели и лучше, и больше, и дольше. А это немного не те слова, что герои-любовники хотят слышать. Если ещё добавить сверху каких-нибудь мерзеньких деталек, то способ получается убойный. Вот и Рьена немного им приубило.

— А ведь Мейер ещё и стихи пишет потрясающие! — воодушевилась я, изо всех сил пытаясь припомнить что-нибудь максимально нелепое с рифмами уровня кровь-морковь-любимая свекровь.

— Да вы что? — брезгливо уточнил собеседник, отодвигаясь ещё дальше и отпуская наконец моё запястье. — Не удивлён.

— Давайте я вам продекламирую! — радостно предложила я, подобострастно вытаращив глаза.

— А давайте я лучше за напитками схожу, — стремительно поднялся он. — Там, правда, очередь, так что скоро не ждите.

Ох, какие мы нежные! А ведь у меня ещё осталось топливо в маневровых двигателях, я бы ему чего-нибудь ещё наманеврировала. Рьен умело смешался с толпой и исчез, а я отсалютовала бокалом в сторону его спины и подсела поближе к перилам, чтобы посмотреть на скачки, ради которых сюда и приехала. Там как раз начались не тренировочные, а соревновательные заезды.

Огромные массивные конелоси двигались на удивление быстро. Из-под копыт вырывались комки мёрзлой, присыпанной песком земли, всадники резко выкрикивали команды, от дроби галопа мелко дрожала земля. Зрелище неожиданно увлекло. Мастерство наездника здесь оказалось не только в том, чтобы привести своего зверя к финишу первым, но и не дать ему сцепиться рогами с другими. На скачках эльгов седлали совершенно иначе — всадник сидел практически на холке животного, а управлял им, держась за рога. При этом, судя по всему, правила позволяли бодать соперников — как наездников, так и скакунов. И всё это действо сопровождалось отборной руганью, рёвом и проклятиями с трибун. Шумнее всех оказался чисто мужской сектор напротив: от их кричалок подрагивал пол под ногами.

Куртизанки отвлеклись от тисканья кавалеров и обратили хмельные взоры на скачки.

Я увлечённо наблюдала, как массивный серый эльг боком врезался в хвостатый зад пегого соперника и махнул рогами так, что его всаднику пришлось резко отпрянуть назад. Секундное промедление стоило пегой парочке места в первом эшелоне, а серый и его жокей поднажали.

Конелоси толкались, бодались, мотали головами. Всадники ругались, уворачивались, подстёгивали своих эльгов. Зрители кричали, топали, размахивали руками. Куртизанки охали, смеялись, звенели бокалами. Праздник удался, каждый фестивалил в своё удовольствие.