Спасти Козельск

Чтобы не быть глухим и слепым, не 'зевнуть' врага, Демин отрядил передовой и замыкающий дозоры. Бойцов назначал Ракша, которому майор доверял более других местных 'командиров'.

– Подберёшь людей внимательных, зорких...
– напутствовал 'князь' сотника.
– Чтоб полевая мышь незамеченной не проскочила!

– Будет сделано, князь!
– отвечал тот, глядя Демину прямо в глаза.
– Чай не в первый раз в поход хожу.

Ракша - золото, а не командир. Если бы не его многословие, вообще бы цены не было. Но, что делать, надо привыкать, что воинские уставы еще не писаны.

Последний отрезок пути до Козельска оказался на удивление спокойным: не встретились ни беженцы, ни монголы. Передовой дозор беспрепятственно приблизился к возвышавшейся над стеной сторожевой башне. И никто не выскочил всадникам навстречу, не бросился наутёк.

Прошляпили появление столь крупного отряда? Да уж... хреново тут служба поставлена, совсем хреново! Как же они два месяца Батыя держали?

'Князь Гаврила Мстиславович' и свита его 'бояр', ехавшие в голове основной колонны, смотрели на открывающуюся перед ними картину с особой жадностью, интересом и... разочарованием!

Даже с удаления было видно, что городская стена представляет собой плотный деревянный частокол, просто очень высокий. Да! С тыльной стороны 'частокола' имелись какие-то леса - уже хорошо были различимы и головы воинов, торчащие над остриями вбитых в землю брёвен. Одна радость - холм, на котором стоит город, был довольно высоким. Впрочем, стены Хорезма были еще выше.

Демин тоскливо вздохнул: бойцов на стене было не так чтобы уж очень много, с десяток не наберётся. И то, если считать с теми пятью-шестью, что стояли на верхней площадке башни. С ними уже перекрикивались всадники передового дозора.

До 'князя' долетали лишь обрывки слов, но и по ним стало ясно: вовсю шла перепалка.

– Что-то не хлебом-солью нас здесь встречают, - бросил Демин.

– Так это нормально...
– буркнул Свешников сумрачно.
– Значит, не потеряли бдительности...

– Да!
– присвистнул Павленко, сдвигая на затылок островерхий шлем, которым успел заменить невыразительную кевларовую шапочку.
– Крепостишка-то так себе.

– А ты чего ожидал?
– заинтересованно покосился на него Демин.
– Линию Мажино? Или Восточный Вал?

И тут же поймал себя на том, что слова эти вырвались непроизвольно, механически. Во-первых, и он, майор Демин, никаких линий Мажино здесь не предполагал. А во-вторых, если совсем уж по-честному, не очень-то и представлял, какими они на самом деле были, все эти укрепления Второй Мировой: только по фоткам, схемам да учебным фильмам, но это ж не то, что в реале. Даже линию Маннергейма не сподобился повидать, хотя она в соседней Финляндии. Стоп. В какой Финляндии? Она же на Карельском перешейке была, а он после советско-финской вошел в состав СССР.

Нет, крепко на занятиях по тактике названия в башку вдолбили. Вот уж точно - хоть среди ночи разбуди, майор выдаст тактико-технические данные французских и финских укреплений. А препод, помнится, заставлял их учить еще и данные французских крепостей времен Наполеона. Препод, фамилию Демин уже запамятовал, был вообще 'свихнут' на эпохе Наполеона: ездил на военно-исторические реконструкции, шил мундиры - вначале русские, потом и французские, чрезвычайно гордился, что ему присвоено очередное игрушечное звание капитана имперских войск (словно бы звания полковника Российской армии мало!).

Впрочем, самого майора не минула чаша сия. На первом курсе он в добровольно-принудительном порядке ездил 'воевать' на Бородино. Помнится, вошел в такой раж, что едва не поднял на штык 'француза' - парня из Воронежского военно-исторического клуба. Демин перестал ездить на Бородино на третьем курсе. Во-первых, их военно-исторический клуб вместо русской армии 'перешел' во французский лагерь (ну, нужно же кому-то и врагами быть?), а во-вторых - занятия у препода шли лишь на младших курсах, стало быть, плохая оценка или незачет за неявку на войну 1812 года уже не грозила...

Дениска-варвар, ожидавший увидеть что-то вроде Изенгарда или Гондора из заморского боевичка, постеснялся открыто в этом признаться, но его кислая мина говорила лучше всяких слов.

– Зря вы так!
– в сердцах воскликнул Свешников.
– Крепость очень грамотно выстроена. Видите, она со всех сторон окружена водой, находится на своего рода острове. Сейчас, правда, реки схвачены льдом... Но обратите внимание на устройство надвратной башни. Перед воротами - это, конечно, искусственно вырытый ров, но поглядите, он вплотную подходит к башне. Ни пяди земли для опоры, так что стенобитную машину пока что ставить не на что. И за воротами, я более чем уверен, ещё одна стена. И чтобы попасть во внутренний городок, придётся объехать добрую четверть, а то и треть периметра. Только там будут ещё одни ворота. И всё это время ехать надо будет между двумя стенами...

– А ещё я читал, - добавил он после паузы задумчиво, - что защитники наморозили на ворота и на всю привратную башню слой льда - так что ни зажечь, ни вскарабкаться...Только, - поспешно добавил историк, - я об этом читал не в научном труде, а в художественном. Роман-эссе 'Память' Владимира Чивилихина. Вышла когда я еще студентом был, много шума наделала. Мы ее на семинарах обсуждали вместо Грекова.

– Грамотная мысль, - Демин одобрительно кивнул, заодно пресекая ученые рассуждения доктора наук.
– Даже если источник не академический, мысль все равно верная. Так и поступим...

Но пока что ворота были затворены, демонстрируя новоприбывшим 'боярам' дубовые плахи, обитые железом - гранатомет не с первого раза возьмет... Защитники на башне и впрямь переругивались с передовым дозором прибывшего войска.

– Вы кто такие?
– непочтительно орали они на гарцующих перед рвом всадников.

– Дружина князя Гаврилы Мстиславовича!
– отвечали те.

– И куда его дели? Прячется где?!

– Да нигде!
– насмешливо крикнул Демин, подъехав вплотную ко рву.
– Не прячусь я! Можете пучить зенки: за просмотр денег не берут!

Демин поймал себя на том, что опять употребил неизвестное здесь слово. Вроде бы термин 'деньги' появились позже. Поначалу была деньга, потом копейка. И те и другие были отдельными монетами. Тьфу ты! Слово 'монета' вошло в русский обиход только с Петра Первого. Ну да ладно. Нет такого слова - теперь будет. Пусть привыкают предки к неологизмам.

Майор задрал голову, чтобы рассмотреть бородатые, наглые морды защитников на башне.

– Кто тут старший?

– Ну, я, - с ленцой протянул один из воев.