Спасти Козельск

Броня на том и впрямь была побогаче, чем у остальных. Или так показалось? Не особо ведь и разглядишь.

– Так отворяй ворота!
– заорал десятник дозора, покосившись на Демина (с его появлением он молча уступил право переговоров, а сейчас вдруг не выдержал).
– Князь Гаврила Мстиславович перед тобой, собака! Щас плетью попотчую!

Воин, назвавшийся старшим, метнулся назад, должно быть, к лестнице, ведущей вниз, к основанию башни, к запорам ворот, но тут же вернулся.

– Прости, князь! Не могу открыть сразу, с воеводой переговорить нужно. Без его слова нельзя.

– Давай поживей! Шевели копытами, мать твою!

– прикрикнул Демин.
– Неровен час, монголы нагрянут... Тогда по-другому переговаривать придётся!

В близость врага он не верил и рассчитывал лишь подстегнуть чересчур медлительного служаку, только, похоже, не очень-то преуспел. Воеводу старший на башне боялся больше, чем монголов.

Минут двадцать прошло, прежде чем заскрипел опускаемый поперёк рва мост и пришли в движение массивные ворота.

'Медленно всё...' - сердито отметил Демин.

Раздражала его отнюдь не медлительность стражи: человеческий фактор - дело поправимое. Кому пинка, кому зуботычину: не бегать - летать начнут. Майора беспокоил иной аспект, технический. Поворотные механизмы моста и ворот не отличались быстродействием, а ведь иной раз счёт на секунды идёт: и врага не впустить, и самим в атаку или на выручку кинуться.

– Игорь, - обратился майор к Водневу, сидевшему за штурвалом заглушенного снегохода и со стоически-непроницаемым выражением смотревшему на откровенно невпячатляющие мост и створки ворот.
– Задание тебе. Подумай, как акселерировать эту древность. Потом, понятное дело, как все устаканится.

– Бу сделано, то...
– вскинувшийся с прямо-таки курсантской бодростью Воднев осёкся. Гарцующие перед пятёркою 'бояр' всадники передового дозора как-то странно на них посматривали.

В эту секунду мост коснулся земли, да и ворота открылись почти что полностью. Путь был открыт.

– Вперёд!
– негромко скомандовал майор.

– Не учудили бы чего!
– Павленко повел по сторонам 'винторезом', взятым на изготовку для стрельбы из седла.

– Совсем нашим предкам не доверяешь, - почти ласково укорил его Демин.

– Я... князь, никому не доверяю. Ну, окромя тебя да наших, - хмыкнул Павленко.

Передовые всадники были уже под аркой ворот, за ними тянулись другие. Слышался топот удалявшихся коней, тихие разговоры.

За стеною их встретили десятка два пеших воинов. Держались они насторожено. Князь почувствовал на себе чей-то холодный взгляд. Он осмотрелся: так и есть, сразу двое лучников демонстративно держали его под прицелом. Ну что же, честно и откровенно.

– Мне велено тебя встретить, князь Гаврила!
– выступил вперёд статный, рослый детина с русой бородой и пронзительным взглядом светло-голубых глаз.
– Звать меня Ермилой! Воевода я тутошний.

В голосе его не было ни угрозы, ни особого почтения. Хладнокровен, как терминатор, а взглядом уже дырки на латах у 'князя' просверлил.

– Неласково что-то встречаешь, воевода!

– Прости, князь: времена такие!
– равнодушно откликнулся Ермила.

Свешников насчет второй стены не ошибся. Минут пять они молча ехали меж двух стен. Со всех сторон небольшую группу пропущенных в город всадников окружали такие же хладнокровные, как их начальник, ратники.

Снова закрытые ворота.

'Однако режим они блюдут', - не мог не оценить Демин.

Ермила махнул рукой. С ужасным скрипом и невыносимо медленно распахнулись ворота внутренней стены. Радовало одно: здесь не было подъёмного моста, а то бы ждать пришлось до вечера.

Глава 9

Как и опоясывающие его стены, Козельск был городом деревянным. Обычные домишки в один этаж, мало отличимые от привычных деревенских изб двадцать первого века. Разве что труб мало: дома топились преимущественно по-чёрному.

Со скоростью размеренно идущего пешехода они двинулись вглубь по мощённой брёвнами (есть сильные сомнения, что в то время улицы мостили брусом, а не просто бревнами, уложенными на лаги, иногда поверх набивая плахи), слегка присыпанной снегом улице. В конце её, расширявшемся в некое подобие площади, находилось более представительное и высокое по сравнению с остальными домами сооружение. С некоторой натяжкой его можно было назвать 'замком', хотя сходство с иллюстрациями в учебниках по истории средних веков просматривалось лишь весьма отдалённое. Не было ни донжона, ни башен по углам. Но все-таки чувствовалось, что здесь не картинный терем деда Мороза, а что-то более грозное и настоящее!

– Детинец, - пояснил всезнающий Свешников, хотя его пояснения были особо и не нужны.
– Резиденция местного князя. Можно кремлем назвать.

С детинцем соседствовали терема этажа в два, в три, впрочем, уступающие тому в высоте. Входом в детинец служило отнюдь не резное крыльцо, а опять-таки массивные ворота.

– Сурово, - вполголоса бросил Морошкин.

Ермила покосился на него, но ничего не сказал.

Эти ворота распахнулись на удивление сразу, причем без ставшего привычным душераздирающего скрипа. Ну, хоть в княжеском тереме на масле не экономили.

Гостей встретил красивый, несколько гламурного вида парень без бороды, но с усами, облачённый не в кольчугу или латы, а в сугубо штатские шапку, штаны, сапоги и кафтан, довольно броских цветов и фасона, видимо, от какого-то местного Диора, поскольку всё на этом товарище сидело как влитое.

Он склонился.

– Здравствуй, княже! Рады тебя видеть в Козельске.

– Взаимно, - кивнул Демин.

– Я - боярин Егорий, - представился 'гламурный'.
– Ступай со мной князь, с боярами.

'Выходит, о нас здесь неплохо осведомлены, - отметил про себя Демин.
– Дозора мы перед городом не увидели, однако информацию кто-то довёл. Чудненько!'

– Мне еще людей разместить, - кивнул майор на свое воинство.
– Горячего давно не ели, в бане попарить надо.

– Ну, люди твои пока тут побудут. А там - как князь скажет, - развел руками Егорий, мол, я человек подневольный, что приказано, то и сделал.

Крыльцо у детинца всё же имелось - во внутреннем дворике. Не то чтобы очень высокое и резное, но достаточно внушительное.