Спиною к будущему
Шрифт:
– Лина? – едва слышно кто-то позвал.
Выдох.
Спрятать пушку – и показаться на лестнице.
– Уже иду. Ждите в машине.
– Жив?
– Жив, жив. Ждите. Уже иду.
Отдаляющиеся шаги.
Приблизилась я к молодому человеку.
– Так что, никого… совсем? Ты, просто, без помощи не протянешь.
– Харлей.
– Что?
– В моем телефоне есть номер, - и снова кашель, тяжело говорить. – Харлей. Позвони ему, расскажи, где я. А потом выброси его, телефон, - поспешно уточнил.
– И звони не здесь.
Полез в карман, достал оттуда телефон и еще что-то, протянул.
Понимающе закивала головой. Спрятала трофеи в карман.
– Я позвоню. Кстати, твоё, - натягиваю один рукав кофты по самые пальцы - и беру в эту ладонь оружие, а после живо вытираю отпечатки пальцев другим. Протягиваю молодому человеку, но, не дождавшись участи, бросаю ему на колени. Поймал. Взял. – Не злись, что без спросу брала. И не бойся, не стреляла. Все патроны на месте.
Пройтись к выходу. Но едва стала подниматься из погреба наверх, как вдруг снова отозвался, отчего я невольно обмерла, сделав полуоборот.
– Кто ты такая?
Взвесить все за и против, перебрать мысли, ответы – и выдать:
– Враг.
***
И снова «блокпост», и снова неравнодушный к моей улыбке молодой мужчина лет так тридцати.
– Ну, что, нашли?
– Да вот, - несмело покрутил в руках небольшую сумочку с документами Серега. – Повезло. Вечно, эти бабы…
– О, да, это да… Но, ребята, не в обиду, не могли бы вы… открыть багажник? Так... мелкая формальность.
– А что, что-то произошло? – осмеливаюсь я на интерес.
И снова он тает под моим взглядом, улыбается в ответ.
– Да не, так, глупости всякие. Охота-то запрещена. Вот проверку делаем.
– А, ну, без проблем. Серега, ну, что ты сидишь? – пнула его вбок.
– Мой брат – совсем идиот.
– Брат? – счастливо заулыбался верзила.
Коварно ухмыляюсь.
Выбираюсь наружу к нему. Поравнялись рядом. Кокетливый взгляд мой из-под ресниц, отвлекая нашего истязателя.
Миг – открылась дверца.
Сложно описать удивление всех нас, когда черный брезент, что прикрывал запаску, был замазан странной вонючей вязкой темно-коричневой жижей.
Пристыжено улыбаюсь.
– Это что еще?
– Лечебная грязь.
– Что? – уставился на меня ошарашено "незнакомец".
– Шучу, это от наших снастей грязь осталась.
– А где сами снасти?
– Местные отобрали.
– В смысле, местные?
– Ну, или неместные, - пожала я плечами. – Сказали, это их место, и сети – запрещены.
– А удочки где?
Тяжело вздыхаю.
– Давай, не будем о грустном?
– Хочешь, поедем, разберемся? Наваляю им.
– Ну, что ты… не стоит, - ласково касаюсь его плеча. Невольно вздрогнул, но не отстранился. Однако отступаю я.
– Да и домой пора – родители волнуются. Главное, что по шее не получили – и то, хорошо.
– Странно всё как-то.
– Вот и я говорю, нафиг ваша Бальга – а они пристали, нет, там залив! Там лебеди! Там рыба!
– Телефончик свой оставишь?
Обмерла на мгновение я.
Загадочно ухмыляюсь.
Закусила губу.
– Ну, записывай…
Продиктовать. Дозвон – запищал аппарат в машине. Благо, вовремя одумалась – и не соврала.
– Увидимся как-то, да?
Улыбаюсь.
– Время покажет.
– Но я тех подонков, если что, найду.
–
Не надо, не переживай.Сесть в авто и, все еще с натяжной улыбкой на устах, провести взглядом своего ухажера.
– Лина, я тебя боюсь, - только и смогла прошептать мне в спину (с заднего сиденья) Лора.
Надула я губы, скривилась.
Черт, не одна ты… не одна ты.
***
Подъехать к мосту – выйти. Достать аппарат «ублюдка». Собрать. Включить.
Попытка разобраться с меню, отыскать книгу контактов, а там и заветное слово «Харлей».
– Да? Слушаю?
– Кое-кто сказал, что вы можете помочь человеку в беде…
Растолковать, кто нуждается в помощи и где его найти, предупредить о ситуации в целом, а дальше, едва повесив трубку, выключить аппарат. Разобрать его и вытащить симкарту. Швырнуть телефон и аккумулятор в реку.
И снова сесть авто – и снова ехать в нужном направлении. Домой. Наконец-то, домой.
Едва въехали в Гурьевский район – как опустила стекло, руку за окно – и выбросила в сторону посадки сломанную симку.
Глава 3. Клятва Гиппократа
***
С тех пор прошел год. О странном раненном молодом человеке с Бальги ничего больше не слышала. В газетах - пусто, по новостям - тихо. И связаться с нами никто не пытался. Что, конечно, во благо, и меня нехило тешило. Это, естественно, не считая звонки моего "кавалера" с дороги. Тот был более предприимчив - несколько настырных дозвонов на телефон еще в первую же неделю после событий, а затем - еще пару, спустя какое-то время. Я решила, что хватит играть в детские игры - и ответила. Короткие, холодные фразы. Ответы, шутки. А дальше объяснила, что парень появился: старые, дряхлые чувства, долго варившиеся в котле дружбы...
"Так что, отнюдь... не могу говорить о будущем с тобой. И пусть ты реально привлекательный, мужественный, храбрый, однако, сам понимаешь,... сердцу не прикажешь. "
Хорошие слова, действенные. И красивые, и толковые, пусть даже и затертые до дыр обыденностью. Ведь так оно и есть, мне даже не пришлось в этом врать: хоть, на самом деле, я одна, однако... не питаю никаких чувств и влечений к этому молодому человеку с дороги. И дело даже не в разнице возрастов, мировоззрения, и чаш весов, где он - бандит, а я - ... Дело в другом... Дело в том, что - мне мое одиночество вполне нравится. Я его ценю: никаких обязательств, зависимостей, обид, надежд. Всё ровно и тихо. Всё спокойно и гладко...
На удивление, мужчина все достойно воспринял, и даже согласился. Поблагодарил, что не скрывалась, не играла, а сказала честно, всё как есть.
И снова штуки, робкий смех, прощание... гудки.
Закончилось эпическое приключение на Бальге. Закончилось.
Прощай, безумие.
***
А вот и заветный день, к которому все мы (кто здесь собрался) шли последние (кто-то пять, кто-то шесть) лет.
Шикарные прически; местами безумный, яркий, броский макияж. Красивые платья, а поверх - у кого-то черные мантии с конфедератками, а у нашего факультета - белые халаты. Нервы натянутой струной от трепетного волнения. От ожидания... не так конца очередного этапа нашей жизни, как начала - Великого начала Великого будущего, ведь как иначе? Разве можно ждать чего-то меньшего, несоразмерного нашим надеждам и упованиям на грядущее?