Спиною к будущему

– Ах ты, мразь! – шаг ко мне, но живо (как могу) ухожу в сторону.

– Ублюдок, только тронь меня – еще и за побои сядешь!

– Да я тебя сейчас тут в асфальт укатаю!

– Что происходит?
– вдруг вмешалась женщина.

– Вали отсюда, карга, пока ноги не переломал!
– тотчас рявкнул на нее.

Та испуганно дернулась в сторону, а затем, нет-нет, да оглядываясь, пошла прочь, бранясь себе под нос.

– Ну, ты... урод, - рычу.

Сама даже не знаю, как так вышло.

Рядом, недалеко гастарбайтеры красили забор. Молча, лишь иногда испуганно оглядываясь на нас, боясь большой бури и своего участия в ней.

Резвые мои шаги в их сторону, тут же хватаю одну из открытых банок с белой краской – и уверенно направляюсь к этому быдлу.

Что было духу, сил и злости, со всей дури швыряю в лобовое стекло его дорогой тачки.

Может, и треснуло то, не знаю, но смачные потеки белой жижи тотчас разлетелись, расплескались по всему, некогда до блеска намытому, налощенному черному джипу.

– С*ка, на тебе, твоя машина! Урод проклятый!

– Да я тебя, б***ь, убью просто! Ногами угандошу, раз под машиной не удавилась!

Быстрый, на сколько это было возможно, с его-то весом и поворотливостью, бег за мной. Пытаюсь улизнуть в сторону, но там - проезжая часть и можно угодить в еще большую аварию.

Пиликнул где-то сбоку автомобиль полиции. Живо обернулись.

Быстро выскочили наружу ребята. Уверенные, стремительные шаги к нам.

– Старший сержант Ильин. Что здесь происходит?!

Пыхтит, рычит, слюнями давится мой убийца, сгорая от злости, что так не вовремя те подоспели.

– Да эта тварь сначала кинулась мне под машину на красный свет, а потом нахамила и вообще разбила тачку вон той, - ткнул пальцем куда-то назад, - банкой с краской. Это, б**ь, на сотни тысяч ущерб! Она, с*ка, о чем думала? Мразь. Ш***ва конченная...

– Да врет он всё! – визжу, словно ополоумевшая.
– На зеленый шла, а он топил на всю и сбил меня! Выродок!

– Спокойнее, граждане. Тише, давайте без оскорблений. Со всем сейчас разберемся...

***

Вот уже битый час сидим в отделении. И единственное, что я четко осознаю: всё идет к тому, что его сейчас отпустят, а меня заставят оплатить ему ремонт.

КАК? КА-А-АК, я вас спрашиваю, как так можно?

Голова уже просто раскалывается на части от шквала переживаний, эмоций, обиды, разочарования.

И всё больше странных мыслей о моем "знакомом" с Бальги и о его словах. Об... "крайней инстанции".

Неужто, я, и вправду,... опущусь до того, чтобы переметнуть свои упования и доверие от «действительных героев»... в сторону врагов.

– Девушка, так что с вами будем делать?

– Вы серьезно?

– Ну, вы же видите - гражданин на вас заявление написал, за причиненный материальный и моральный ущерб.

– Так и я же. Он меня сбил.

– У вас есть доказательства, свидетели?

– Ссадины, у него - вмятины.

– Я еще раз повторю, - не унимается полицейский, - у вас есть прямые доказательства, что он проехал на красный свет и сбил вас на зебре, угрожал, как вот вы здесь мне пишете, довел до отчаяния, из-за чего вы и швырнули ту банку ему в лобовое стекло? Хоть что-то... кроме ссадин?

Тяжело вздыхаю, опускаю взгляд.

– А у него есть, на видео-регистраторе, то, как вы орете на него и бросаете тяжелым предметом в его авто, нарочно причиняя вред имуществу, причем не только самим ударом, но и содержимым банки, то бишь краской.

Радостно просветлела я.

– Так регистратор! У него же должно быть, что ранее случилось, то, как он меня сбил!

Скривился молодой человек.

– Нет, запись начата с того момента, как авто остановилось и водитель вышел на проезжую часть.

Обомлела я.

– Ну,... может, у кого другого будет видео...

– У кого?
– невольно перекосился его рот от раздражения.

– Не знаю, - пожала плечами.
– Это же - ваша работа: опросить там людей, или еще что.

– Наша, - кивает головой.
– Опросили: все как один, молчат и ничего не видели.

– Там же еще эти… гастарбайтеры работали рядом, забор красили.

Рассмеялся вдруг.

– Девушка, как вас там, - беглый взгляд по строчкам в документах.
– Ангелина, вы серьезно? Ничего не понимаете? Я бы с радостью его наказал. Вот только что?
– гневно стукнул пальцем в бумаги, - что я прикреплю туда? Свое мнение? Предположения? Или гадалки, экстрасенсов заключение? ЧТО? ...молчите? Вот и я не знаю, что с этим делать.

Откинулся на спинку, потянулся.

– Вы думаете, вы одна такая?
– неожиданно продолжил.
– Сплошь и рядом. И вроде камер наставили, и почти в каждой машине - регистратор. А толку? Большинство случаев - просто случаи, глухари. Ни свидетелей, ни доказательств. Радуйтесь, что целы. Но вот буянить, кидаться на таких подонков, а уж тем более портить их дорогие тачки - это не то, что бессмысленно, это - сверх глупо. Вы же - умный человек, с высшим образованием, он, - и вновь взгляд в написанное.
– Врач. А толку? Сами себя в петлю засунули и вздернули, -тяжелый вздох.
– Я не знаю, чем помочь. Думайте, как можно замирить, - пожал плечами.
– Не знаю. Просите прощение, договаривайтесь как... О частичном, может, возмещении ущерба. Просите, чтоб забрал заявление в обмен на то, что и вы заберете.

– Вы сейчас серьезно?
– не могу поверить своим ушам.

Скривился. Хмыкнул.

Встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– Думайте, пока есть время. И пока он здесь. Думайте...

Тяжелые, мерзкие минуты разочарования. Обиды, перемешанной с затухающей злостью и гнилым отчаянием.

Черти что.

Отцу звонить?

ПЛАТИТЬ?

Это уже... переходит все границы.

Да и... тем более, этот урод такие суммы загибает, что любой, падкий на деньги, автомеханик отдыхает.

Нервно тереблю в руках телефон. Бегаю взглядом по списку контактов, дергая пальцем ползунок.

Еще минуты - и решаюсь. Открыть "сообщения"... и выудить оттуда номер своей «Золотой рыбки».

***

Прошло где-то около часа, как вдруг кто-то резво ворвался, без стука и приличия, в кабинет.

От увиденного обомлели полицейские. Но затем, отойдя от шока, спешно задвигались, задергались, в момент сорвались с кресел, выравниваясь по струнке, и отдали честь.

– КАКОГО ХРЕНА?! Я звоню, звоню вам - а у вас ни одна живая душа трубку не берет!