Спонсор
Шрифт:
– А разве так бывает? Я отвыкла от сказок и не верю больше в чудеса. – она говорила по прежнему улыбаясь, но все качала отрицательно головой. Черное короткое пальтишко хорошо смотрелось на ней. Волосы трепал холодный ветер.
– Так. Чтоб я больше этого не слышал. – твердо сказал я и стремительно сократил расстояние между нами. Она с радостью прижалась к моей груди в крепких объятиях и я впервые ее поцеловал. Это было поспешно, слишком горячо для двух незнакомцев. Но, я не боялся напугать ее этим, не боялся оттолкнуть. Мне хотелось поцеловать ее с первого мига и дальше тянуть бы я не смог.
– Так можно? – спросила она слегка отодвинувшись и снова так глубоко заглядывая мне в глаза, словно там что-то можно было рассмотреть кроме бликов от фонарей вокруг.
– Нам
– В эту. В эту. – смеялась она и специально притормаживала меня, потягивая рукой назад. Я остановился, поцеловал ее еще раз и сказал:
– Не провоцируй меня, иначе мы не доберемся до дома… – это было очень откровенно, очень. И она подхватила именно так, как и прозвучало.
– До дома – сказано так, словно у нас с тобой в самом деле есть дом.
– На этот уикенд так и есть. Давай не будем думать иначе!
Свидание
Мы добирались на такси и я успел немного глянуть город в огнях. Корнями по одной линии я украинец, но никогда здесь прежде не бывал. Хотя в пограничном городе моего детства говорили от части на украинском, языка тоже не изучил. Но душой бывал здесь, как Макс Фрай в своих сновидениях. Я чувствовал близость к народу, к традициям. Сопоставлял себя как-то, как мог. И потому был чрезвычайно рад здесь очутиться. Это было по мне!
Когда подошли к дому я и не подозревал, что все будет так: с виду даже подъезд еще был приличный, а внутри квартира была мега скромной. В таких я давненько не бывал. Прямо прошлый век. Но все было чисто, опрятно, просто очень древне.
– Почему твой выбор пал на это жилье? – спросил я, раздеваясь.
– За те деньги это было лучшее, что я смогла найти на данные даты.
– Не хватило денег? Но, ты же сама сумму мне написала, и я еще накинул три тысячи на всякий случай. Я же не знаю расценок местных… – пришла пора удивлений одного за другим. На сколько все плохо окажется в реальности, я не смог бы вообразить. Не то, чтоб все события были в край, но даже не тот минимум, который был бы терпимым.
– Ты знаешь, как на меня смотрели все люди, к которым я приходила смотреть жилье? – начала как-то заунывно Рада. Все ее очарование от радости встречи стерлось и она снова превратилась в ту блеклую фотографию. Даже румянец от этой жалобы не скрасил моего впечатления о ней.
– Так. Значит, с милой и рай в шалаше? – я не продолжил, чтоб она не начала ныть. Но и не ерничал, просто подбадривал себя и старался не вешать нос. Мы совсем не знаем друг друга. Есть чувства. А есть данность, какие мы в отдельной жизни, не для нас, а для себя самих. Мне нравилось, какая Рада была со мной, многое нравилось и из ее личного. Но то, что представало в реалиях меня расхолаживало, остужало пыл. А я бы хотел выводы об этой поездке сделать позже, после событий и потому не собирался занудствовать, поучать, спорить. В нашей паре Рада очень хорошо смотрелась как лидер, она прямо расцветала, когда вела меня в теоретических вещах, мудрствовала, просвещала. Ее опыт был уникален, ее знания поражали глубиной. А мысли ее и личные рассуждения завораживали меня перспективами дальнейшего общения. В ней я видел свет. В первую очередь, как и все люди-эгоисты, для себя. Я понимал, что с этим чувством к ней и к нашей паре я могу свернуть горы. А этого уже было достаточно для чего-то…
Квартира была двухкомнатная, но дверь в дальнюю была перекрыта: под замком и задвинута столом. Меня посетила опасная мысль, мол, все ли здесь в порядке и я даже потрогал замок.
– У тебя есть ключ? – на всякий случай спросил я и посмотрел за ее реакцией.
– Нет. Хозяйка сказала, что хранит там личные вещи. Нам ведь достаточно одной комнаты? – краснея спросила она, подразумевая еле заметным движением руки то, что здесь была только одна кровать.
– Уверен, что нам этого будет достаточно. – спокойно сказал я и улыбнулся, стараясь отмести скользкие мысли недоверия. Со мной в жизни много чего неприятного происходило, случалось слишком много нехорошего.
И, надо понимать, что полиаморные приключения не всегда бывают адекватными у таких ребят как я. Я был охотником до новых чувств, доверял миру невзирая ни на что, но при этом ни раз попадался на противные ловушки. Что такое насилие мне было известно. Что такое лишение свободы и воли – тоже. Но я был из тех непрошибаемых почтиоптимистов, кто упрямо рисковал дальше.Рада не выказала тех же сомнений по поводу второй комнаты, что были у меня. Уверен, она даже не подумала в ту сторону, где я мог ожидать опасность и потому я немного расслабился. Расположение кухни и комнаты, ванной и туалета, напоминало мне квартиру одной моей давней подруги. Мы с нею официально были просто любовниками, но за годы периодических встреч еще стали друзьями и я немного накрыл эти впечатления от чужого дешевого и старого жилья теми, приятными, светлыми, чистыми. Стало немного легче. Квартира показалась менее отталкивающей и более знакомой, а значит безопасной. Можно было даже зевнуть…
– Покурим? – спросила она, стоя возле кровати.
– Давай. – разулыбался я, ибо было очевидно, что кровать нас немного смущала. Понятно, что без близости не обойдется, но вроде не было необходимости спешить на столько и я дождался, когда она подойдет ко мне и взяв за руку, повел на кухню. Словно не она показывала мне жилье, а я. Это постоянное переключение мне нравилось. Не было закрепленной роли и мы так магически подстраивались, если кто-то становился лидером, ни взглядом, ни словом не обмолвившись – просто менялись. Это было приятно, необычно, ново, желанно. Словно, нам не нужно было разговаривать, договариваться, обсуждать хоть как-то то, что между нами магнитами то притягивается, то отталкивает, побуждая вести в этом танце то одного, то другого. Иногда из-за этого мне казалось, что от Рады идет мужская энергия и это немного сбивало, когда вдруг я получал обратное доказательство и она проявляла себя женщиной.
Такой особой интимности я мог ожидать только в паре с мужчинами, но здесь, как я описал выше, мне не шибко везло, а потому о подобном я прежде только мечтал. Я нуждался в нестандартных отношениях, хотя бы однополых, даже не понимая, почему именно. Мне подошел бы союз с трансгендером, интерсексом, гермофродитом, с кем-то необычным, отличительным от меня. Я думал, почему так? Что за потребность? Но к тому моменту не достиг ответа. А потому радовался моей необыкновенной Раде, которая была престранным созданием и потому была бальзамом на мои раненные неудовлетворенностью потребности быть либо самому уникальным, либо иметь сопричастность с кем-то крайне редким. Компенсацией ли это было за мою тривиальность, или это была потребность обоснованная – я гадал. И единственно о чем мечтал: узнать когда-либо правду, каковой бы они ни была.
– Ты знаешь, что мы очень подходим друг другу? – спросил я, входя в маленькую кухоньку с большим окном и широким подоконником. – О, я люблю такие окна! – обрадовался я хоть чему-то адекватному здесь.
– Я тоже! И посмотри, какой вид! – потянула она меня к окну и бросилась открывать ручки – за стеклом был козырек магазина и можно было выбраться наружу, походить условно по крыше.
– Постой. Ты собралась туда? – удивился я. Рада была больше похожа на леди из позапрошлого века не смотря на одежду. Она была в тех самых дешевых черных джинсах, но однозначно двигалась так, словно на ней было платье с кринолином.
– Да! В том и суть! Я уже гуляла там…
– Когда? Когда договор подписывала?
– Мы без договора сошлись, чтоб агенту не платить.
– Что?
– Ну, так было дешевле. При риелторе мы сделали вид, что о решении оповестим позже, а сами обменялись контактами и сговорились об удобной цене.
– О какой?
– Ровно о той, что ты перевел.
– Ты серьезно? – я уже напрягся, ведь то, что говорила Рада не могло быть правдой. О курсе обмена валют она меня оповестила и я специально не считал, но сейчас прикинув уже точно знал, что за те деньги реально было снять жилье и в Москве, а не на окраине Киева. Я не мог бы поверить, что здесь может быть дороже.