Спор на жизнь

— Предположим, ты меня убила, — проговорил он, схватившись за рукоять, и начал медленно вытягивать лезвие из своей груди. Девушка застыла в немом ужасе, широко распахнув глаза. — А дальше что планируешь делать?

Страх комом подступил к ее горлу, но как ни старалась, она не могла произнести ни слова, беспомощно открывая рот.

— Нечего сказать? Что ж, я так и думал… — взмах руки расчертил воздух, и уже через секунду рукоять кинжала торчала из дверного косяка, войдя внутрь до самого основания. Дракула отступил от своей жертвы на несколько шагов и как ни в чем не бывало продолжил:

— Через пару дней в этом дворце состоится чудесный бал-маскарад. Я бы хотел, чтоб ты стала моей спутницей на этот вечер.

— Уж лучше убей меня сразу, — прошипела она, бросив на него полный презрения взгляд.

— Полно-те, Анна, умереть ты еще успеешь… Когда я тебе позволю, — с едкой улыбкой процедил он.

Не обращая никакого внимания на молнии, сверкавшие в ее глазах, мужчина прошел в примерочную, застав по возвращении Анну на том же месте, и победоносно улыбнулся.

— Видишь, ты уже начала меня понимать.

В своих руках он держал несколько платьев: зеленое из венецианского бархата, золотое из китайской парчи и красное из лионского шелка. Оценив девушку пристальным взглядом, он протянул ей первое.

— Я бы рекомендовал вот это, — с легкой улыбкой проговорил он.

Принцесса никогда не носила таких роскошных нарядов, предпочитая им мужские костюмы и свободные платья. В других обстоятельствах она с удовольствием бы посмотрела на все предложенные варианты, восхищаясь искусной золотой вышивкой, изящным кроем и простотой линий, но сейчас, видя фамильярное отношение к ней столь ненавистного создания, Анна едва могла подавить в себе приступ злости.

— Я никогда, слышишь, никогда не пойду с тобой, — прокричала она, выбивая у него из рук предложенный наряд.

— Видит Бог, я пытался быть учтивым, — едва сохраняя спокойствие, проговорил он.

В ту же секунду Анна почувствовала нестерпимую слабость: ее собственное тело стало для нее тесным и неуютным, будто чья-то злая воля загоняла ее душу в самый дальний уголок, полностью подчиняя ее себе. Изо всех сил девушка пыталась преодолеть это мучительное состояние, но не могла даже пошевелить рукой.

«Что же это со мной, Господи?» — пронеслось в ее голове.

И тут же последовал ответ:

— Достаточно приятное чувство, не правда ли? Я ощущаю себя настоящим кукловодом, — голос, который раньше казался посторонним, теперь звучал внутри нее, контролируя каждую ее мысль и каждое движение. Она больше не произносила ни слова, но знала, что он ее слышит.

«Ты можешь читать мои мысли?» — подумала она.

— Читать, контролировать, путать… Мне подвластно все: твой разум, воспоминания, движения. Ты не представляешь, с какой легкостью я могу проникнуть в твое сознание и породить видения, способные довести до безумия. Одно немыслимое видение будет сменять другое, за ними третье и так до тех пор, пока ты, страдая в агонии, не попросишь пощады.

Острая боль ударила в виски, и Анна беспомощно обмякла, опустившись на холодный пол, запутавшись в плаще, который все еще покрывал ее плечи.

— Попробуем еще раз, — проговорил Дракула, опускаясь на колени около нее, — я думаю, ты поняла, что я вполне могу тебя заставить, но все-таки, я прошу: ты пойдешь со мной на этот бал?

— Никогда, — прохрипела девушка, закутываясь в плащ, сохраняя какую-то детскую уверенность в том, что он подобно одеялу, способен защитить ее от кошмара, нависшего над ней.

— Строптивая девчонка, судя по всему, тебя не научили ценить гостеприимство, — проговорил мужчина, поправляя выбившуюся прядь.

— Гостеприимство? Я твоя пленница, а не гостья, — с вызовом бросила она.

— Мои пленники сидят в источающих смрад казематах, лишенные возможности видеть солнечный свет, или же гниют в могиле, — парировал он, теряя контроль.

— Если пересадить птицу в золотую клетку, свободной она не станет, — заключила девушка, видимо довольная своим ответом.

— Не станет, но поверь, жизнь ее будет куда приятнее.

— Ни одна клетка не заменит свободы. Любая птица, что жила на воле, погибнет в заточении.

— Какие глупости, ко всему можно привыкнуть, но раз уж ты не видишь разницы, я преподам тебе еще один урок.

Он резко поднялся, потянув девушку за собой. Анна, не ожидавшая такого резкого движения, простонала от боли, но вырваться из железной хватки не могла.

— Если перестанешь вырываться — боль пройдет, — бросил он на ходу, сильнее сжав руку.

— Я не сдамся тебе, уж лучше убей.

— Сдашься, еще как сдашься, принцесса.

Одним лишь ударом он выломал дверь и потащил девушку по извилистым коридором своего дворца. В зале было темно, но ее спутник прекрасно ориентировался и без света.

— Куда ты меня ведешь? — набравшись смелости, проговорила она.

— В ад. Так что оставь надежду.

Анна неуверенно сглотнула и в тайне начала ругать себя за столь необдуманное поведение. Ее противник был сильнее, играл на своей территории и, судя по всему, получил определенное удовольствие, наблюдая за ее отчаянием. А она вместо того, чтобы проявить хитрость и находчивость, делала хуже своими бессмысленными выпадами.

Они спускались все ниже по винтовым лестницам, пока не достигли самого глубокого и темного подземелья. Затхлый воздух окутывал собой влажные стены помещения, мрак был непроглядным, и казалось, что даже самый яркий солнечный луч, пробившийся внутрь, будет поглощён этой темнотой.

Новый приступ отчаяния окатил ее мощной волной, но, мысленно дав себе обещание выдержать все испытание, девушка гордо вскинула голову, шагнула внутрь, бросив на Дракулу высокомерный взгляд. Но это превосходство длилось лишь в секунду — поскользнувшись на скользкой ступеньке, Анна рухнула на каменные плиты, сопровождаемая презрительным смешком.

— Устраивайся поудобнее, птичка. Как ты сама сказала, размер клетки и ее содержание для тебя безразличны. Чувствуйте себя как дома, принцесса.

Подмяв под себя плащ, Анна вжалась во влажную стенку, всматриваясь в пустоту.

— Кстати, раз уж ты настолько горда, что не желаешь пользоваться моим гостеприимством, будет вполне справедливо, если ты вернешь то, что принадлежит мне.

— У меня ничего нет, — проговорила она, метнув на него полный злости взгляд.

— Ах, Анна, Анна, если б взгляды могли убивать, я б замертво рухнул на эти плиты, — с издевкой проговорил он, потянув за полу черного плаща. — Уверен, что мой плащ не представляет для тебя ценности, позволь забрать.