Спор на жизнь

— Какого дьявола ты делаешь?

— Мне казалось, что ты задремал в седле. Не хотел, чтобы ты свалился с лошади.

— Далеко еще до Будапешта?

Монах задумчиво посмотрел на небо и произнес:

— Я думаю, что через несколько часов скачки доберемся, если поторопимся.

— Темнеет, эти твари уже не гнушаются дневного света, нам нужно найти укрытие, ночью двигаться небезопасно, — в задумчивости проговорил Ван Хелсинг.

— В любом случае, нам следует поторопиться, — сказал монах, пуская галопом своего гнедого коня.

— Не ожидал от тебя подобной прыти, — на ходу выкрикнул Гэбриэл, догоняя товарища.

— А ты считал, что я буду спокойно сидеть и ждать, пока меня ночью сцапают эти кровопийцы? Ты уже придумал какой-то план?

— Да, — ответил Ван Хелсинг, подгоняя коня.

— И какой же?

— Найдем и убьем Дракулу, заберем Анну, спасем мир, — едва подавив смешок, произнес он.

— Все это, конечно, замечательно, но хотелось бы немного конкретики, — проговорил монах, бросив полный укоризны взгляд на своего спутника.

— Карл, я охотник, а не стратег… Необходимо свернуть с дороги…

Спустя полчаса им удалось найти небольшую пещеру в одной из горных расщелин. Размерами она была не больше склепа, но, по крайней мере, могла служить надежной защитой от ветра и незваных гостей. Влажные камни густо поросли мхом, источая прелый запах, землю устилал ковер из гниющей листвы, превращающейся во влажную кашицу, когда на нее ступала нога человека. В целом, там достаточно спокойно могли разместиться три человека, но вот лошадей пришлось оставить снаружи.

— Нужно натаскать побольше веток, чтобы костер мог продержаться до утра, — проговорил Ван Хелсинг, разнуздывая свою лошадь.

— Мы здесь как в ловушке, я бы предпочел продолжить путь, — заметил Карл, бросив на товарища укоризненный взгляд.

— Сейчас нигде нельзя чувствовать себя в безопасности, но здесь мы хотя бы будем видеть, откуда придет враг. Ни ты, ни я не видим в темноте — на дороге мы превратимся в легкую добычу.

Монах, решив, что дальнейшие пререкания бесполезны, начал молча расседлывать своего коня, искоса поглядывая на Франкенштейновского монстра, устроившегося у самого входа в грот. Этот недочеловек был наголову выше самого высокого из мужчин, которых Карлу приходилось видеть, а смрад, исходивший от его тела, заставлял монаха ощущать комок тошноты, постоянно подступающий к горлу. Если сказать откровенно, то при виде этого существа, он не мог избавиться от ощущения страха и отвращения, соединившихся в его душе.

— Я ему не доверяю, он может убить нас во сне, почему ты так уверен, что это не очередная ловушка Дракулы? Может, он служит ему?

— Это существо нужно нашему врагу, они бы не отпустили его от себя. К тому же он обладает сильной волей, я чувствую это, — бросил Ван Хелсинг, пытаясь разжечь огонь.

Мокрые ветки никак не хотели загораться, выпуская из недр костра больше дыма, чем пламени, но после получасовых усилий путники все же были вознаграждены столь желанным светом и теплом. Отблески огня отбрасывали танцующие тени на каменные стены их временного пристанища, даруя светоч надежды их усталым сердцам.

— Карл, ты дежуришь первым, если почувствуешь опасность – кричи, — проговорил Ван Хелсинг, подавая ему свой арбалет.

Сложившуюся тишину нарушил хруст веток, раздавшийся за спиной монаха. Не сумев справиться с неожиданным приступом страха, он машинально нажал на курок, выпустив серебряную стрелу. Она ударилась о каменную стену грота и рикошетом отскочила прочь.

— Этот неумелый вояка прикончит нас раньше, чем кровососы, — раздался насмешливый голос чудовища, устремившего на монаха свои водянистые глаза.

— Что это было? — проигнорировав насмешливый выпад чудовища, спросил Карл.

— А ведь он прав – в следующий раз, когда решишь стрелять, не забудь открыть глаза. Это всего лишь лошади, но я советую тебе прислушиваться к их реакции, они почувствуют нежить до того, как они появятся, — проговорил Ван Хелсинг, устраиваясь на ночлег.

Солнце освещало стремительную горную речку, издали делая ее похожей на горящую змейку, расчертившую лесную зелень. Где-то вдалеке выводил свою одинокую трель соловей, очевидно, желавший привлечь внимание себе подобных. Среди этой гармонии, сопровождающейся журчанием реки, нашли временное пристанище двое молодых путников. Они стояли на прибрежных камнях, пытаясь наловить рыбы к ужину, но работа не спорилась, и они все больше отвлекались на посторонние занятия, пытаясь разбавить царившую вокруг них скуку.

— Ну что, похоже, я победил, на моем счету больший улов, — проговорил один из товарищей, горделиво вскинув голову.

— Ты называешь одну тощую рыбешку уловом? Не смеши меня, Гэбриэл.

— Но все же это больше, чем наловил ты, — с усмешкой парировал хвастун.

— Тебе просто повезло, не ставь это себе в заслугу, — проговорил темноволосый юноша, с улыбкой бросая удочку.

— Ну, может если бы ты ловил рыбу, а не глазел на девушек, стирающих белье на том берегу, твой улов был бы не так скуден.

Минуту друзья оценивали друг друга взглядами, обдумывая каждый свое, но потом тишину нарушил взрыв хохота, разнесшийся по округе, как это часто бывает с людьми, способными читать мысли друг друга без слов и ненужных жестикуляций.

— Не про нас те девицы, мой друг, — сказал Гэбриэл, все еще держась за живот.

— В такие моменты начинаешь жалеть, что ты не мусульманин и можешь иметь лишь одну жену.

— Многие считают, что мужчине достаточно одной женщины, — с улыбкой заметил Ван Хелсинг.

— И как они ошибаются…

После этого ехидного замечания друзья разразились еще одним приступом хохота.

— Пойдем, нам пора возвращаться, скоро стемнеет, не хочу, чтоб нас посчитали дезертирами.

— Скорее небеса разверзнутся, и океан затопит землю, чем ты побежишь с поля боя, — проговорил Гэбриэл, бросая на товарища взгляд, в котором горели игривые искорки.

— До битвы еще далеко, мой друг. Осторожно…

Потянувшись за упавшей в воду удочкой, Гэбриэл поскользнулся на мокрых камнях и полетел вниз, ударившись головой. Быстрое течение подхватило свою жертву и стало уносить прочь от места событий.

— Гэбриэл! Гэбриэл! — кричал юноша, пытаясь различить среди клубящихся белых барашков фигуру своего товарища. Увидев бездыханное тело, которое темные воды реки стремительно несли вниз по течению, он бросился в ледяную воду, пытаясь не удариться о каменистое дно. Вода, подобно холодным кинжалам вонзалась в тело, сводя разгоряченные мышцы, но юноша не оставлял попыток спасти своего друга.

Подплыв к потерявшему сознание, он обхватил его, пытаясь держать голову над водой, но силы постепенно оставляли тело. Сопротивляться мощному течению становилось все сложнее, и он, оставив попытки выбраться, решил довериться стремительному течению, пытаясь оттолкнуться от больших камней и тем самым приблизиться к берегу. В скором времени его усилия принесли свои плоды, и он смог нащупать дно под ногами.