Спящие карты

–  И ты выбираешь сон, - констатирую я.
– Чем я тебе мешаю? Объясни Лариса.

Нож сильнее прижался к беззащитному горлу, рождая еще один ручеек крови.

–  Никогда больше не называй меня так, Шестера!
– Она произносит мое имя как ругательство.
– Нынешнее поведение Хозяев для меня большая загадка… Правила существуют не для того, чтобы нарушаться из-за какой-то Шестеры. Мне будет намного спокойнее если тебя не станет.

–  Ну, ошибся, с кем не бывает. Пожалел коллегу. К тому же Хозяева вроде простили.

Иначе нас бы тут не было. Чего ты так нервничаешь? Расслабься. Через час другой сдадим ребенка отшельникам и по домам, в ожидание новых приключений.

–  Хозяева никогда и ничего не прощают.

–  Бывают же исключения… - возражаю я.

–  Не бывает.

–  Тогда как ты объяснишь наше присутствие здесь?

–  Я не знаю. Все очень странно… и Хозяева и ты… - призадумалась Дама.

–  Ну, Хозяева-то понятно. Они, вообще, сплошная большая загадка. А я-то чего?

–  Карта не должна… не может вести себя подобным образом. Ты пожалел врага и, провалил миссию, пытался вытащить раненого Десятку, опять же, рискуя угробить наше задание. Так не должно быть! Ты ни в копейку не ставишь то, что для любой карты является святая святых - успешное выполнение миссии. Для тебя, как будто, сон ничего не значит. Ты - чужак среди нас! Я не хочу остаться без будущего из-за твоих ненормальных странностей. Понимаешь? Я боюсь!

–  Чего? Потерять сны? Я тоже.

–  Это само собой, но, прежде всего я боюсь тебя. Ты слишком странный. Для тебя сон - ничто! Ничего не значащее ничто!

В глазах Дамы появилась тень страха. Кажется, что каждое мое слово делает эту тень все гуще и материальнее. Наверняка, так в средневековье смотрели на пылающих на кострах еретиков. Одновременно со страхом и непониманием. Неужели такой умной женщине, имеющей два высших образования, так тяжело понять простые вещи. Она как будто принудительно зациклена кем-то в своих навязчивых мыслях. У нее, в прочем, как и у всех остальных карт словно заблокирована часть мозга.

Талдычит как святое писание -сон, миссия, Хозяева, как будто ничего другого в мире и не существует.

–  Конечно значит! Сон это лучшее, что есть в моей жизни, но отнюдь не единственное. Есть еще дружба, профессиональная солидарность, сострадание, любовь - все то, благодаря чему мы называемся людьми.

–  Карта не должна так думать!
– перешла на крик Дама.

Ребенок залился плачем, и Дама на мгновение отвела взгляд в его сторону. Понимая, что другого шанса у меня не будет, левой рукой перехватываю упирающуюся в горло сталь, а правой выхватываю нож из-за пояса. Тело толчком взвивается в воздух, и Дама получает сильнейший удар лбом в переносицу. Из ее ноздрей выплескивается кровь, заливая мне лицо. Она пытается достать меня ножом, но, похоже, удар не прошел для нее даром - движения медленные и неточные. Взмахиваю ножом, глядя на белеющую над воротником кольчуги беззащитную шею, и бью набалдашником в висок.

Тихо охнув, Дама валится лицом в кучу ветвей служившей нам постелью.

На то, чтобы собраться уходит меньше минуты. Немного еды, оружие, позаимствованный у спутницы плащ, вот и все, что мне надо.

–  Прощай, - наклонившись легонько целую начавшую приходить в себя Даму в лоб.
– О малыше тебе придется позаботится самостоятельно. Надеюсь, ты не держишь на меня зла.

Тихо звякнув, падает на маняще вздымающуюся под кольчугой женскую грудь медальон на цепочке. Нить, связывающая меня с реальностью, оборвана.

Я покидаю расщелину под нудное хныканье малолетнего принца. Голова полна тяжелых дум. Что будет дальше - не знаю. Одни догадки. Раз у меня нет на шее медальона, значит, транспортный модуль не окажет на меня никакого влияния. Оставить медальон на шее я не мог, иначе походил бы на козла со смертоносным колокольчиком на шее. Дзынь-дзынь, дзынь-дзынь. Я здесь. Нажмите кнопку и отправьте меня к праотцам. Нет уж, лучше я безо всяких украшений похожу, спокойнее будет.

Как долго я смогу находится во сне? Если Дама не соврала, то выходит, что меня отсюда иначе как ногами вперед вытащить невозможно. Но если было бы все так просто, то колоды разбегались бы на первой же миссии, ведь рядовые карты ничего не знают об убийственной функции медальона. Инвалидов с суровым прошлым ощутивших полноценную жизнь в здоровых телах тяготами жизни в чужом мире не напугать. Слишком уж велик соблазн остаться во сне навсегда. Должен быть какой-то защитный механизм на случай побега. Какой?

Забавно, но почему-то раньше мысль о побеге во сне мне даже и в голову не приходила, не смотря на всю свою очевидность. В общем-то, и времени предаваться размышлениям особо никогда не было. Здесь, во снах, на первом месте всегда стояла работа, а в реальности… честно говоря, просыпаясь утром на своем диване я относился ко сну как к пусть даже необычному, сказочному но все же сну.

Бегу, петляя между деревьями, уклоняясь от цепких рук ветвей. Желтый ковер под ногами заглушает шаги и прячет предательские кочки и корни. Необходимо убраться подальше, пока Дама не пришла в себя. Сомневаюсь, что она поставит на кон успешное выполнение миссии ради того, чтобы отомстить мне, но все же лучше перестраховаться. Очень уж не хочется в случае чего ее убивать. Вспоминаю, как хладнокровно Десятка пристрелил великана Семерку. И Дама туда же… Пытаться порешить человека с которым всего несколько часов назад занималась любовью?… Я, конечно, понимаю, что все мы солдаты и за плечами имеем длинный послужной список, написанный чужой кровью вместо чернил, но все же существуют какие-то рамки, за которые нельзя выходить, если конечно не боишься перестать быть человеком.

Сражаться с врагом - это одно, а убивать своих коллег по команде - это совершенно другое. Пусть даже и ради снов. Ведь мы все плечом к плечу встречали противника и всегда прикрывали спину партнера в случае опасности. Да что же, черт возьми, они за люди? Что с ними сделал сон?

Глава 7.

–  Привал.

Со свистом втягиваю в легкие холодный воздух и устало опускаюсь на землю.

Двухчасовой марафон по дремучему лесу со спринтерской скоростью и многочисленными препятствиями утомительная штука. Даже для меня.

Опираюсь спиной на шершавый ствол дерева. Сквозь порыжевшие листья проглядывает хмурое небо. Хоть бы дождь не пошел.

Пока челюсти пережевывают жесткое мясо, мысли водят дружный хоровод вокруг моего последнего поступка. Из всего многообразия вопросов мучивших меня последнее время актуален лишь один - что делать дальше? Скорее всего, этому миру принадлежащему Хозяевам суждено стать моим домом. Даже не знаю радоваться этому или нет.

С одной стороны - здесь я здоровый мужик с далеко не среднестатистическими способностями. Можно наняться солдатом и сделать блестящую карьеру. Или в разбойники податься. Сколотить небольшую банду, людей недовольных существующим режимом всегда хватает, и начать подчищать толстосумов, а там гляди и в политику выберусь. Выбираются же как-то наши криминальные авторитеты в высшие эшелоны. В период появления кооперативов в моем районе верховодил Сашка по кличке Прыщ.

Набрал себе команду из бывших спортсменов оказавшихся не у дел в связи с дурдомом царящим в стране и начал наводить порядки. Стандартный джентльменский набор: вымогательство, обложение непомерными налогами начинающих бизнесменов и прочий беспредел в том же духе. Сейчас он мэр города, уважаемый человек, куда-то там баллотируется. Все как будто забыли, что он обыкновенный бандит, поднявшийся на чужом поте и слезах. Чем я хуже?

С другой стороны - здесь я чужак. Человек вне закона. Не зная местных обычаев и устоев, я могу долго не прожить. Флора и фауна тоже под вопросом. Для того, чтобы выжить в природных условиях необходимо хотя бы малейшее представление о съедобности того или иного растения и степени опасности диких животных. Не смотря на устойчивые аналогии природного окружения с земным, все равно вопросов тьма. Вон, в метре от меня из кучи листьев торчит очень даже симпатичная шляпка гриба. Может он даже и съедобный, но я все равно рисковать не буду, так как совершенно не смыслю в грибах, ни местных, ни земных. Обязательно будет тоска по дому, ностальгия. Никуда от нее не денешься. Мне будет сниться родное море, тесная квартирка, папина могила на центральном кладбище, какие-то знакомые, жалость окружающих. Я буду просыпаться в слезах, тоскуя даже по тому, что в реальном мире ненавидел. А еще там есть Ди. Не скоро я забуду глаза, в которых живет осень. Но в любом случае выбора у меня нет. О доме придется забыть и чем быстрее, тем лучше. Мосты сожжены, и теперь нужно жить дальше.

Еще через час пути, на этот раз уже просто быстрым шагом, впереди в стене деревьев появляется просвет, и я выхожу на проселочную дорогу. А я уж было начал думать, что этот лес бесконечен.

Цокот копыт и громкая речь заставляет меня неподвижно застыть в кустах.

Из-за изгиба дороги показывается немногочисленный отряд всадников. Пробегаю взглядом по закованным в сталь фигурам, расслаблено качающимся в седлах. Десять солдат щедро украшенных металлоломом на различных частях тела. В руках неизменные трезубцы. И что у них за мания такая на это оружие, классическое копье ведь намного легче и удобнее, правда, трезубцем легче попасть в цель.