Среди монстров

– Даже с Ричардом и Еленой?
– спросила она.

– Мы что-нибудь придумаем, - сказал Папа.

Тавия откинулась на сиденье и коротко усмехнулась, оперившись локтем на дверь. Я никогда не видела кого-то полным облегчения.

Папа повернул на юг, на Мэйн-стрит, но вскоре он был вынужден отступить к боковой дороге из-за огромной группы инфицированных бродящих на улице. От одного из предприятий послышался высокий звон, но я не могла понять, откуда именно.

– Это странно, что они все на Мэйн-стрит, - сказала я.

– Это сигнализация из ювелирного магазина. Их привлек звук, - папа замедлился на пересечении, и даже если свет был красный, он не остановился.

– На дороге никого нет, папа. Почему ты замедлился?
– спросила я.

– Потому что никогда не знаешь наверняка, - первый раз за день у него появился отцовский тон в голосе.
– В первый раз я проезжаю через перекресток, что произойдет?

Хэлли и я говорили в унисон, как скучно на уроке уже - Мы попадем в аварию.

– Я вижу это все время, - сказал папа, пока я повторяла его слова губами в то же самое время.

Тавия фыркнула.

– Что тут смешного?
– спросил папа.

– Ничего, - ответила Тавия, пытаясь сдержать улыбку.

Папа повернул в сторону от дороги и остановился на стоянке, оставив двигатель включенным.

– Тавия,- он предупредил, - старайтесь не повышать голос.

– Что? Спросила Тавия, глядя вверх.

Когда она увидела, то что увидел папа, она тут же закрыла глаза Тобина. Человек размером с игрока НФЛ лежал в переднем дворе, с растянувшимися руками и ногами.

Тавия пару раз вздохнула, а затем посмотрела на Тобина с твердым выражением на лице.

– Сынок, не при каких обстоятельствах, не смотри в это окно, - сказала она, указывая на стекло.
– Ты меня слышишь?

Тобин быстро склонил голову.

Она обхватила его щеки и поцеловала его в лоб.

– Хороший мальчик.

Она потянула ручку и вскочила, и я последовала за ней, снова тихо закрыв дверь. Я замерла, когда я увидела двух людей, стоящих над безжизненным телом, что лежало во дворе, держась за руки.

– Бабушка!
– сказала я, подбегая к ней.

Она раскрыла руки.

– Дженна!
– она повернулась меня от тела.
– Не смотри, дорогая.

Бабушка была очень худой, но она всегда давала наилучшие объятия. Она обнимала меня, так крепко, и она никогда не спешила отпустить.

– Эндрю!
– сказал дед, когда папа вышел из машины.
– Ты обоих девочек привез?

– Да, - ответил папа.

– Ты видел Скарлет?
– спросила прабабушка, суетясь со своей прической с короткой химической завивкой.

Папа медленно покачал головой.

– Но она в порядке, - он посмотрел через плечо, наблюдая, как медленно приближается Тавия.

Она обвила себя руками, хлопая руками по бокам. Она упала на колени рядом с братом с потерянным взглядом в глазах. Я никогда не видела такого отчаяния, что мне захотелось помочь, но я знала ничего, что бы могло помочь.

Одежда Тобина была полна пулевых отверстий, и он был расстрелян несколько раз в лицо. Было странно, пули зашли в его тело плавно и оставили такой беспорядок на выходе. На крыльце дома Тавии также были следы выстрелов.

– Не смотри, Дженна, - сказал папа.
– Тавия, мне так жаль.

Согнувшись над телом брата, она рыдала.

– Но мы должны идти, - он посмотрел на бабушку и дедушку.
– Соберите свои вещи. Мы встречаемся с Скарлет. Мы уберем тут все.

Дед обнял бабушку.

– Передай ей, что мы ее любим. Мы остаемся здесь.

– Бабушка?
– сказала я, глядя на нее.

Она сжала меня крепче.
– Мы собираемся остаться здесь в доме, сестричка.

Папа присел на колени рядом с Тавией и положил мягкую руку ей на плечо.

– Тавия?

– Мы не можем просто оставить его здесь, - сказала она, пожимая плечами от прикосновения отца.

– Мы похороним его, - сказал папа.
– Обещаю!

– Тобин,- воскликнула она, касаясь щекой к его.
– Мне жаль, что я не была здесь.

– Тавия, я ненавижу тебя торопить, но мы должны собраться, - сказал папа.

Она вытерла мокрые щеки. Папа помог ей встать, и она кинула еще один взгляд на брата, прежде чем зайти домой.

Дед скрестил руки на груди.

– Бедный парень. У него никогда не было шансов. Видишь лодыжку? Должно быть, повредил его как-то по пути сюда. С размером в дыню. Были ли вы в Оружейной?

– Да. А вы?
– спросил папа.

Дед покачал головой: - Неа. Нет, эти так называемые солдаты подобрали нас. Мы не хотели идти, но они сказали, что губернатор приказал. Мы были в пути, когда кто-то передал по рации, что Оружейная захвачена. Они позволили нам уйти в четырех кварталах отсюда. Мы шли остальной путь. Хотя, было нелегко. Мы не так подвижны, как были.

– Была захвачена, - сказала я.
– Это было ужасно.

Прабабушка проводила меня обратно в машину и открыла пассажирскую дверь, чтобы обнять Хэлли. Со слезами на глазах она сказала:

– Поцелуйте от меня маму.

– Что с бабушкой?
– спросила я, имея в виду маму мамы.
– От нее есть новости?

– Пока нет, - сказала она, ее губы дрожали.
– Берегите друг друга!

Она обняла нас обоих, и я поднялась на заднее сиденье рядом с Тобином.

Мальчик пинался ногами вперед и назад, держа подбородок почти у груди, так, как и просила мама.

– Ты в порядке, Тобин?

– Да, - его глаза напряжены, когда он посмотрел на меня.- Это мой дядя Ти, не так ли? Он там? Я слышал, мама плачет.