Среди монстров

Я опустилась на колени, и Хэлли забралась на спину. Я дернулась, регулируя ее положение.

– В теории, - сказал папа.
– Идите. Веселитесь.

Мы шли еще двадцать секунд. Затем, Тавия остановилась, папа приготовился, и я побежала вправо в широком полукруге. Человек застонал, достигая для нас.

– Эй!
– сказала я.
– Сюда!

Он повернулся, чтобы последовать за нами, его кровавая рубашка с принтом команды Oklahoma Sooners была разорвана на воротнике. Были видны сырое мясо и кости, но кровь не была свежей. Что-то жевало его, но не долго.

Я услышала, как папа проворчал, и я повернулась, но я не остановилась. Зараженный упал, так как я и сказала, но когда папа ударил его по голове винтовкой, он продолжал лезть к нему.

– Ударь его снова!
– закричала я.

Папа повернулся снова, и раздался громкий треск эхом в каждом направлении. Все, наконец, стихло. Папа подтолкнул его сапогом, а затем потопал в нашу с Хэлли сторону.

– Я думал, что я сказал вам, не смотреть!- проворчал он.

Я посмотрела назад и вверх на Хэлли, чья рука была поверх очков.

– Она не смотрела.

– Ты! Я сказал тебе, тоже!

– Я не могу держать глаза закрытыми, папа! Я должна была видеть, что происходит!

Он на мгновение задумался об этом, все еще тяжело дыша. Различные эмоции крутились на его лице, а затем он склонил голову, вытирая остатки мозга зараженного о траву.

– Хорошая работа, - сказала Тавия, догнав нас.

Папа снова взял Тобина, и мы продолжили, как будто ничего не случилось.

Я продолжала нести Хэлли на спине, зная, что нам предстоит еще долгий путь. Она молча поблагодарила меня, касаясь щекой о макушку и давая мне незаметное объятие. Я улыбнулась. Ладить было редкостью для нас. Если я не противостояла ей, что она бы командовала мной. Мы так привыкли к борьбе, что мы часто кричали друг на друга без всякой причины.

Но теперь, мир переменился, и также как все, о чем я заботилась. Самым главным для меня была Хэлли, и даже после двух миль небольшая, но удивительно тяжелая Хэлли, заставляли мои ноги двигаться к цели - доставить ее к маме.

Мы говорили, пока мы шли. Мы ели, пили и смеялись. Все это время, мы добрались до следующего городка, останавливаясь только для коротких перерывов.

– Я голодна, - сказала Хэлли, когда мы достигли гребня холма.

Солнце припекало, и ни один из нас не ходил на такие длительные походы.

– Время перекуса, нет?
– спросила она.

– Мы должны сохранить еду, Хэлли. Мы не знаем, как долго мы будем идти.

– Что это значит?
– спросила Хэлли.

Я протянула к ней руку.

– Это означает, что мы не можем есть закуски. Трехразовое питание, пока мы не найдем больше пищи.

Хэлли нахмурилась.
– Но мы будем с мамой сегодня. Она может сделать нам что-то на ужин.

– Мы не увидим маму сегодня вечером, если мы не найдем машину. Это долгий путь пешком.

– Насколько долгий?
– спросила она.

Папа посмотрел на меня. Когда у меня не было ответа, выражение его лица оживлялось.

– Может быть, через пару дней, Pop Can. Не беспокойся. Мы попадем туда.

– Пару дней?
– спросила она, ее тон повышался с каждым словом.

Я съежилась. Папа тоже.

– К сожалению это так, малыш. Это все, что он может предложить.

Я сжала ее руку.

– Чем больше мы ходим, тем мы ближе.

– Перекуса не будет?
– начала она скулить, кусая нижнюю губу.

В верхней части следующего холма, в третий раз за много часов, мы остановились.

Тобин отметил.

– Что это?

– Иисус на небесах, - сказала Тавия, вытирая пот с шеи и грудной клетки.

– Зараженные, - сказал Папа.
– Может быть, десять?

Тавия приложила руку ко лбу, чтобы закрыть солнце.

– Они слишком далеко. Может быть, они люди?

Папа вытащил бинокль из своей сумки и приставил их к глазам. Он быстро отложил их.

– Черт возьми.

– Что нам делать?
– спросила Тавия.

– Мы не можем пройти через них, - сказал папа.
– Все там между нами и ими - пастбища.

Я посмотрела вокруг.

– Какие-нибудь фермы или амбары не наблюдаются?

Папа снова поднял бинокль и посмотрел в каждом направлении.

– Просто насосная станция. Выглядит не достаточно большим для нас всех.

– Хорошо, - сказала Тавия.
– Что будем делать?

Папа протянул руки, а затем опустил их на бедра.

– Найти место, чтобы спрятаться? Надеяться, они пойдут в другом направлении?

– У нас есть оружие, - сказала я.
– Используй его.

Папа посмотрел на ружье.

– Ты просто хочешь, чтобы я открыл огонь на кучу лю...

– Инфицированных, папа. Ты сам это сказал. Они заражены. И их слишком много, чтобы справиться с ними.

Футболка папы была влажной от пота. Тем не менее, он вытирал ей лицо. Пятичасовая тень закрыла его сухие губы.

– Пап?

– Я думаю.

– Также у нас есть пистолет, который мы взяли на мосту.

– Я знаю, - он прищурился, глядя на ряд круглых тюков сена.
– Тавия, отведи детей на те стоги сена. Я полезу на одну чуть ближе, а затем вернуться к вам, если я смогу.

– Это твой план?
– спросила я.

Папа стиснул зубы.

– Дженна, черт побери, ты можешь просто делать то, что я говорю?

– Я знаю, как стрелять из винтовки, - сказала я.

– Нет

– Но...

– Я сказал нет! Теперь, неси свою задницу на тот стог сена!
– он указал одной рукой и сунул бинокль на меня с другой.