Сталин: как это было? Феномен XX века
Шрифт:
Не надо забывать, что эти строки датированы 22 февраля 1946 года. Но в них прозорливо предсказаны события времен Хрущева и Горбачева.
Кеннан тогда не знал, что его «Длинная телеграмма» по сути изложенных в ней идей в части внешнеполитических рекомендаций по взаимоотношениям американского руководства со сталинским один в один совпадала с рекомендациями М. Литвинова, высказанными тем в июне 1946 года. Но содержание двух этих документов совпало по сути и оказало решающее воздействие на американскую политику в отношении СССР и на долгие годы определило и внешнеполитическую линию Сталина.
ГЛАВА 8.
БЫЛ ЛИ СТАЛИН АНТИСЕМИТОМ?
Еврейская тема в истории СССР не является предметом
Сам термин «антисемитизм» во всех энциклопедиях определяется одинаково: «враждебное отношение к евреям» {262} . Появление этого термина датируется 1870—1880 годами, а сам феномен «особенно ярко проявлялся во Франции, Германии, Польше, России, Испании и ряде других стран» (Оксфордская энциклопедия). Согласно историческим сведениям, еврейская проблема в Европе проявилась еще в XII веке, когда в европейских странах появились первые законы, требовавшие от евреев жить отдельно от других народов. Представителям этого этноса было запрещено заниматься многими видами деятельности, имеющими отношение к важным общественным и государственным сферам. В этих условиях евреи выдвинулись в ростовщичестве, банковском деле и торговле и быстро стяжали в своих руках огромные суммы денежных средств в национальных унитарных государствах — Англии, Испании, Франции, Германии, Польше, других странах. Начались гонения, в которые включилась христианская церковь, христианские купцы и ремесленные гильдии.
Причины гонений носили экономический характер. Титульным, как теперь стало модным говорить, нациям стало завидно, что в руках не их этноса стала концентрироваться немалая денежная масса. И хоть это богатство работало в основном на то государство, в котором проживали евреи, зависть на бытовом уровне проявлялась сильно и тут же конвертировалась в правительственные действия. Ни о какой справедливости при этом даже и речи не шло, евреев просто грабили. Так, королева испанская Изабелла Кастильская заняла у еврейских ростовщиков огромные деньги на экспедицию Христофора Колумба в Новый Свет в 1492 году, а потом, чтобы не выплачивать этот долг, приказала изгнать евреев из Испании.
В России еврейская проблема возникла только в 1772 году, а еще более — в 1795 году, после третьего раздела Польши, когда вместе с поляками в состав Российской империи вошла и большая группа проживавших здесь евреев. Российская императрица Екатерина II (Великая) ввела для них «черту оседлости» в западных провинциях империи и наложила на евреев воинскую повинность. С 1881 года зарегистрированы первые еврейские погромы в России.
В Россию евреи пришли со своей уже сложившейся религиозной, бытовой и языковой культурой, как единый народ. Однако, оставаясь таковым, основная их масса не пошла по пути противопоставления себя русскому этносу, а восприняла русскую духовную культуру как свою собственную, обогатила ее своим интеллектуальным потенциалом.
Правда, не все евреи повели себя таким образом. Были и те, кто не хотел растворяться ни в чьей культурной среде, ни в русской, ни в немецкой или французской. Эту ситуацию очень хорошо выписал современный русский писатель, питерец Александр Мелихов.
Иронизируя над нашей наивной верой после событий 1991 года в то, что если мы, после того как сами же разрушили Советский Союз, враз и серьезно полюбили Запад, то, вне всякого сомнения, и Запад тоже должен был полюбить нас такими, какие мы. есть, и в поисках ответа на то, почему со стороны Запада этого не произошло, писатель выдвинул тезис, согласно которому между народами взаимоотношения на чувствах строиться не могут, потому что не получается.
Наверное, это естественно, пишет он, но мы, русские, этого не поняли и не приняли.
«Отвергнутую любовь, — пишет он, — простить неизмеримо труднее, чем ущерб материальный. Ибо отвергнутая или, скажем мягче, недооцененная любовь унизительна, а для всякого народа
длительное унижение смерти не просто подобно, но оно и есть сама смерть. Поскольку народы создает не корысть, но гордость. Каждый народ сохраняет жизнеспособность лишь до тех пор, пока ощущает себя избранным. По крайней мере, принадлежащим к кругу избранных. А тот круг народов, в котором царит согласие об их совместной избранности, по-видимому, и можно назвать пышным словом “цивилизация”».В первом десятилетии XXI века у русских войти в круг избранных на любви не получилось. И мы обиделись. А напрасно, считает Мелихов.
«Европа, а затем и Россия, уже наблюдали нечто подобное более ста лет назад, когда самая продвинутая и энергичная часть молодежи из европейского гетто ринулась в блистающий мир, где ее приняли не настолько ласково, как ей грезилось…
Самым гордым было невыносимо чувствовать себя второсортными пускай в одном, но крайне болезненном пункте — национальном, в котором люди черпают свои важнейшие иллюзии — иллюзии могущества, бессмертия и красоты. Можно было бы, конечно, посоветовать этим гордецам быть поскромнее, но Бог не создал человека скромным, он создал его по своему образу и подобию…
Освободиться от унижения можно было двумя путями: можно было дойти до полной самоотверженности по отношению к тому престижному клубу, куда тебя не принимают, сделаться европейцем из европейцев (русским из русских). Но можно было попытаться и разрушить этот клуб.
Для этого тоже открывались два пути — объединить все народы в один клуб, без России и Латвии (путь коммунизма), или разложить все национальные общности на атомы (путь либерализма), — пассионарные евреи, как известно, отличились на обоих этих путях.
Но был и третий путь — завести свой собственный клуб (сионизм).
И духовный лидер российского сионизма Владимир Жаботинский первоочередной задачей провозгласил пробуждение национальной гордости: нам нужно освободиться от унизительной влюбленности в русскую культуру — влюбленности свинопаса в царскую дочь. Этот третий путь в итоге оказался и самым безопасным для русско-еврейских отношений: отказ от любви оказался отказом от ненависти, и, если бы не стремление двух систем десятилетиями творить друг другу пакости, безвизовый режим в общении между Россией и Израилем мог бы осуществиться и полвека назад». {263}
На мой взгляд, А. Мелихов в этих немногих словах практически выписал всеобщий философский закон: по-настоящему сближаться и создавать прочное сообщество могут только качественно определенные в самих себе сущности, когда при сближении ни одна из этих сущностей не теряет своих качественных характеристик.
Этот закон действует в веках как на бытовом, так и на межгосударственном уровне.
Мне в жизни посчастливилось наблюдать действие этого закона в обеих этих ипостасях.
В 1973 году мне довелось приехать в Литву с курсом лекций и познакомиться со старым коммунистом, немецким евреем, который в 1934 году формировал отправку из Гамбурга нескольких пароходов с евреями в Биробиджан, где Сталин образовал Еврейскую автономную область. В 1973 году Олькису было уже далеко за семь десятков, и он жил в самом центре Вильнюса в шикарной (по советским меркам) трехкомнатной квартире. Я знал, что у него три взрослых, уже женатых, сына, но в квартире он жил вдвоем с женой. Я спросил его, почему он отселил сыновей на собственную жилплощадь? Олькис, как старый мудрый ворон, посмотрел на меня и ответил: «А я сказал сыновьям: если будем жить порознь — на всю жизнь останемся дружить семьями, а вот если будем жить вместе — обязательно рассоримся». Так старый мудрый еврей в нескольких словах сформулировал упомянутый выше закон на бытовом уровне.
Двумя десятилетиями позже мне довелось стоять у истоков российско-белорусского Союзного государства. Как заместителю главного редактора правительственной «Российской газеты», мне довелось организовывать специальное издание газеты «СОЮЗ: Россия—Белоруссия» с тиражом около 1 млн. экземпляров, распространяемой на территории России и Белоруссии. Будучи первым главным редактором этого издания, я на его страницах сформулировал девиз строительства Союзного государства: «Россия—Белоруссия: 1+1».