Сталин. Большая книга о нем

как представитель Тифлисской организации. Таким образом, все эти «псевдонимы» были

эпизодическими, приобретались «по случаю» и фактически не оставляли следа в сталинской

системе псевдонимов, ибо он от них как можно скорее отделывался. Они были слишком

заурядны — не «псевдонимны».

Фактически же лишь две буквы — К. и С. привлекали Сталина и использовались им в

разных вариациях для создания псевдонимов. И это не случайно: К и С — две самые массовые

буквы русского алфавита, на них встречается больше всего слов в русском языке. Тем самым

Сталин как бы намекал, что он является общероссийским политическим деятелем, а не

региональным или узконациональным, как другие».

Далее в указанном сочинении мы находим интересные сведения о псевдониме «Коба» и о

принципах выбора псевдонимов Сталиным:

«На букву «К» был первый стабильный псевдоним Сталина — Коба, под которым он

вошел в историю революционного движения на Кавказе и под которым его в основном знали в

партии до 1917 г. На букву «С» был создан главный псевдоним Сталина, под которым он вошел

в мировую историю. Но он пришел к нему не сразу: до «Сталина» существовало еще несколько

псевдонимов на букву С, в том числе два его первых псевдонима, под которыми печатались его

стихи на грузинском языке в газетах «Иверия» и «Квали». Эти псевдонимы Сосело и Созели —

уменьшительные от Иосиф и эквивалентные русским — Осенька и Осечка. Впервые Сталин

употребил эти псевдонимы в 1895 г., 1896 г. и в 1899 г., когда его стихотворение вновь

перепечатали в сборнике, посвященном 75-летию Рафиэла Эристави. Это были псевдонимы без

всяких претензий и выкрутас.

Зато другие псевдонимы, появившиеся у Иосифа Джугашвили в его кавказский период и

предшествовавшие или сосуществовавшие до 1907 г. с его более постоянным псевдонимом

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

204

Коба, содержали в себе намек на претензии.

И Сталин, как это видно из анализа этих псевдонимов, выбирая и выдумывая их себе, все

время колебался, не решаясь остановиться на них именно в силу их довольно прозрачной

претенциозности: он искал и простого и вместе с тем значительного псевдонима, и прозрачные

намеки на величие он критически отбрасывал, хотя и не мог устоять перед временным

искушением — использовать претенциозный псевдоним. Но его претенциозность была

сдержанной, она пряталась за простоту формы и прежде всего была лексически кратка. Два

слога — вот каким размером молодой Иосиф Джугашвили ограничивал длину своих

псевдонимов: Да-вид, Ка-то, Ко-ба, Са-лин, Со-лин, Сте-фин.

Показательно, что всякие варианты обычных псевдонимов, построенных на грузинской

именной основе, с использованием имени отца или матери, были после одно-двукратного

употребления — решительно им отброшены. Так, псевдоним И. Бесошвили, появившийся

несколько раз в газете «Гантиали», затем бесследно исчез. В основе его лежало грузинское имя

отца — Бесарион или Бесо. В основе другого псевдонима — Като — первоначально лежало имя

матери — Екатерины Джугашвили и первой жены Екатерины Сванидзе, по-грузински Кеке или

Кетэ. Однако вскоре Сталин придал им такие инициалы, что они изменили свою

первоначальную «окраску» и смысл. Ибо его претензии шли совершенно в другом направлении,

а не в утверждении или прославлении родственных начал. Об этом красноречиво говорит

псевдоним «Давид», т. е. маленький, скромный библейский Давид — победитель громадного

Голиафа — вот смысл этого раннего «устного» псевдонима, или клички, которую хотел одно

время утвердить за собой Сталин. Еще более серьезные претензии были связаны с

переосмысленным псевдонимом «К. Като», т. е. не кто иной, как древнеримский деятель —

Марк Порций Катон — консул, авгур, цензор, полководец, писатель, строгий ревнитель

дисциплины и порядка, прогрессивный в ведении дел, последовательный противник Карфагена

(«Карфаген должен быть разрушен!») — вот какие исторические персонажи импонировали

Сталину в 23—26 лет. И здесь не было никакой случайности в выборе, все было тщательно

продумано, даже инициалы: К. Като. Они свидетельствовали о том, что Сталин был хорошо

знаком с латинским подлинником. Ибо хотя в гимназических учебниках Катона всегда называли

Марком Порцием, его латинское имя для отличия от сына — Катона Младшего — писалось

обычно C. Cato (К. Като), ибо ему было присвоено почетное имя Цензориус (Censorius).

Но «Като» был слишком прозрачен, и Сталин не задержался на нем. Его псевдонимом

примерно с лета 1903 г. (в Кутаисской тюрьме) становится Коба, а с января 1904 г. под этим

псевдонимом Сталин делается известным в революционном движении Закавказья.

Он варьирует этот псевдоним в нелегальной прессе, но тот всюду остается легко

узнаваем: К., К. Ко., Коба Иванович, Товарищ К. И он легко приживается, хорошо запоминается,

хотя далеко не все (особенно вне Кавказа) могут понять его скрытый смысл и значение. Но

именно это и нужно Сталину: он хочет иметь псевдоним со смыслом, но так, чтобы этот смысл

не очень-то бил в глаза и не был бы предлагаем, что называется, в лоб. Пусть только очень

умные догадываются.

Что же означало имя Коба?

Как бы мы ни трактовали это слово, какие бы версии ни принимали за подлинные, — как

ни странно, — мы приходим всегда к выводу, что этот псевдоним имел для молодого

Джугашвили символический смысл. И весьма глубоко символический.

Так, если исходить из того, что Коба (Кобе, Кова, Кобь) взято из церковно-славянского

языка, то оно означает — волховство, предзнаменование, авгура, волхва, предсказателя, что

весьма близко к предыдущему сталинскому псевдониму К. Като, но в более широком и более