Сталинка

– Пачакаць, пачакаць... э... погодьте! Вчера ищо были, вы мне не отказали, а сегодня их нет?

Она шла не оглядываясь. К вечеру растопила баню так, чтобы дым шёл клубами из дверей, дала прогореть затопке и отправилась к соседке, с которой хоть и не поддерживала особо дружеских отношений, но иногда всё-таки общалась. Объяснила ей, что простудилась младшая дочь, надо бы в бане погреть, а в своей, как назло, труба забилась. Вечером, так, чтобы было видно из окон дома, в котором жил приезжий по её душу гость, месте с детьми пошла к соседке. Назад возвращаться не торопилась. А когда все-таки вернулись, то увидела как раз то, на что рассчитывала. Всё в доме перевёрнули! Не пожалели даже печку. Вывернули почти десяток кирпичей. В погребе бочки с остатками прошлогодних солений - перевёрнули. Даже стены погреба и надворных построек носили следы повреждений. Искали тщательно. А украли - недавно купленную пуховую шаль. Агафья понимала, что это на показ. И что этим дело не кончится. И подняла переполох о том, что дом ограбили. По крайней мере, на эту ночь себя и детей защитила. Приехал оперуполномоченный. Здорово разозлившийся из-за того, что пришлось ехать в такую даль из-за какой-то шали! Но Агафья плакала и упрашивала его не бросать её на произвол судьбы, убеждая, что она и вспугнула грабителей, когда возвращалась от соседки из бани, вот они и успели только шаль взять, а значит, могут вернуться за чем-нибудь из других вещей.

– Ладно, определим к тебе...
– он улыбнулся, - одинокая, говоришь? В засаду на пару дней молодого стажёра. Смотри, не обижай!

В эту же ночь, как и предполагала Агафья, непрошеные гости опять вернулись.

– Погоди, не выходи, - шептала стажёру, когда стало понятно, что кто-то шарит в надворных постройках.
– Ты один! А их там, кто знает сколько? Да и что там могут утащить? Курицу? Жизнь дороже. А вот как бы в дом ломиться не стали?

– Да что ж такого в твоём доме брать?
– огляделся он.

В свете луны тень человека метнулась через двор в огород. Но в дом никто проникнуть не пытался, потому что ну, кто в Корсаково не знал, что у Агафьи засада в доме? Или решили, что прошлый раз обыскали тщательно.

– Может беглые какие из тюрьмы или ещё откуда. Им всё сгодится!
– подсказала она, думая, что если убедятся, что документов нет, может и оставят в покое.

– Похоже, грабитель один, - и караульщик, не зная истиной сути, открыв дверь, пальнул в темноту.

На следующее утро, раным-ранёхонько Агафья заметила, как польский родственник соседки задними дворами уезжал из Корсакова. А начальству стажера, приехавшему забирать его из засады, рассказала, как разумно и смело он защитил двух малолетних детей и женщину, то есть её семью, от грабителей. Спас, а не то, лишили бы их грабители жизни!

И опять жизнь потекла из повседневных забот. Только теперь Агафья была начеку. То ей казалось, что в доме, куда приезжал незваный гость, за окнами мелькают странные тени, то у себя в огороде вдруг обнаруживала отпечаток чужого следа. Убеждать себя, что всё это ей мерещиться от страха - даже не пыталась. Решила лишний раз удостовериться, бывает ли кто во дворе по ночам? А для этого стала каждый вечер мести метлой из мелких прутиков двор и тропинки между грядок. И вот однажды ночью она проснулась от того, что ей показалось, будто по крыше кто-то осторожно ходит. Охотничье ружьё, купленное при первой же возможности взамен конфискованного, Агафья держала под рукой и теперь бесшумной тенью скользнула в простенок, так чтобы в случае чего и окна и входная дверь были под прицелом. Стоять так пришлось почти до рассвета и только когда за окнами стало сереть, незваный гость ушел с крыши. А утром, на еле заметном узоре из полосок от метёлки, она увидела чётко пропечатанные крупные мужские следы. И было понятно, что не отступились, продолжают искать документы. Агафья знала, что в доме искать нечего, но понимала и другое, этого не знают охотники за её документами. И значит, она с детьми находится в опасности. Но время шло, незваные гости пока больше не наведывались.

Ненаглядная, горькая

Поезд прибывал в Артёмовск ранним утром. Евдокия, погруженная в свои воспоминания, почти не спала прошедшей ночью. Однако четверо мальчишек не оставляли время на раскачку.

– Константин, ты Костю младшего забираешь и вот эту сумку, а я...

– Стоп, Евдокия, стоп! Не суетись! Кроме этой сумки, еще три. Поэтому я сейчас перенесу их в тамбур. Поезд остановиться, сниму ребятишек на платформу, потом сумки. Минутное дело. Ну?

Наконец поезд лязгнул буферами, зашипел паром и остановился. От Артёмовска до посёлка геологоразведки Одиночный надо было ещё добираться. И Константин, усадив семейство на вокзале, пошёл узнать: как насчёт попутки? Не прошло и получаса, когда он запыхавшийся, но довольный вернулся назад.

– Слышь, Евдокия, считай, нам повезло! Машина идёт груженая запаснеыми частями для буровой. Я договорился. Ты и Коська едете в кабине, а я с... мужиками, - глянул на старших сыновей, - в кузове.

Полуторка прыгала по ухабам дороги, по которой даже трактор пробирался с трудом, особенно в дождливую погоду, но, несмотря на тряску, младший Костя спал, прижавшись к матери, а она, не смотря на бессонную ночь, не могла избавиться от воспоминаний.

После рождения второго сына, казалось, жизнь приобрела хоть какую-то стабильность. Тогда у неё появился паспорт, пусть с чужим именем, но жить можно. Геологоразведка переезжала с места на место. Старший сын Виктор родился в посёлке Бурный, да какой посёлок? Буровая вышка, барак, да несколько рубленных домов. Не прошло и двух лет, в мае пятьдесят третьего родила второго сына - Мишу, жили уже в посёлке Ямный. Тут название само за себя говорит. Существовали такие посёлки недолго, уезжала геологоразведка - исчезал посёлок. Из Ямного переехали в Шипилинск. Там родился Саша - их третий сын, названый так в честь деда. И вот теперь они возвращались в посёлок Одиночный, там родился Костя.

Наконец машина, прогромыхав на дорожных кочках, остановилась. Всё, добрались до дома.

На дворе стояла весна. У соседей родился сын. И они пригласили на крестины. Евдокия идти отказалась, Костя совсем кроха, да и старшие не велики. Одних дома не оставишь. Но против того, чтобы сходил Константин, ничего не имела, да и в самом деле, неудобно было отказаться.

– Я не долго. Посижу и домой. Всё-таки крестный! - Хоть и по секрету, но окрестили новорожденного. Судя по гостям, секрет знала вся геологоразведка и не знала, если кого спросить вслух. В наглаженных брюках, свежей рубашке и шляпе, Константин отправился в гости.

Солнечный луч, полыхнув по оконному стеклу, скрылся за верхушками деревьев. Пора купать ребятишек, да спать укладывать, а Константина всё нет. Это называется "посидеть недолго"! Одной трудно с четверыми детьми. Надо печь истопить, воды наносить и нагреть. Прислушалась: лёгкий, торопливый топоток на крыльце. Кто бы это? Запыхавшаяся соседка, хватаясь то за грудь, то за голову затараторила прямо с порога:

– Так там... это... драка. Костя твой чевой-то с мужиками не поделил.

– Его... побили...
– села на табуретку Евдокия.

– Вот и я говорила им - побьёт!

– Говори толком!

– Да чего говорить? Сама счас всё увидишь! Ой, матушки мои!
– И кинулась в дальний угол кухни. А на крыльце послышалась какая-то возня и тяжелые шаги. Евдокия так и села, в ужасе ожидая избитого в кровь мужа. Наконец дверь распахнулась, и она увидела подошвы его новых штиблет, потом просунулся сосед, который держал его колени, потом втиснулась вся остальная процессия.

– Господи!
– прошептала Евдокия.

– Ты уж прости, хозяйка. Токмо по-другому никак...
– пятеро мужиков положили на диван связанного верёвками по рукам и ногам Константина. А сверху аккуратно пристроили шляпу.
– Ты до утра его не развязывай, а то кто его знает, что на уме держит? А уж к утру проспится... - и, пятясь задом, вышли из дома.

– Вот, я и говорю... не справитесь, а они... ну вот, связали, - и вздохнула облегчённо.

– Ох, шла бы ты... домой, - открыла дверь Евдокия.

Что мужа Бог силой не обидел, это Евдокия знала. Посёлок Одиночный состоял из старого посёлка и нового, между которыми по таёжной топи проложили деревянный настил. В новом посёлке жили работники геологоразведки. А все коренные жители - в старом посёлке, там же находился магазин. Снабжали геологоразведку в первую очередь, то есть, тушенка, сгущенка и все остальные дефициты почти не переводились. Поскольку в такую даль ежедневно не набегаешься, а в семье четверо сыновей, Константин запасался товаром каждый раз после получки. То приносил на плече куль сахара, то ящик масла, или тушёнки, мешок муки то же никогда не переводился. Кроме продуктов завозили промышленные товары, например: тюль на окна и ковровые дорожки. А совсем недавно Константин как обычно после получки отправился за покупками, а назад вернулся с ножной швейной машинкой. Тяжёлый деревянный ящик и всю её конструкцию так и притащил пешим ходом на спине.