Стальное поколение

Гальперин лихорадочно просчитывал варианты – оставление за собой Иерусалима заткнет много глоток критиканов. Хотя если разобраться – это более имиджевая уступка, чем реальная – никакой военной ценности город не имеет.

– Остальные территории на Западном берегу?

– По плану размежевания. Долгосрочному. Мы полагаем, что мир установить проще, чем вы думаете – и лет через двадцать нужда в размежевании и полностью отпадет.

– Голанские высоты?

– Израильские.

А вот это было уже серьезно. Это стратегический укрепленный район. Кто им владеет – тот и в безопасности, другой же – всегда будет в опасности. Дамаск – от высот совсем рядом, его даже можно достать американскими дальнобойным орудиями. Если районом будет владеть Сирия – Израиль будет в постоянной опасности. Если Израиль – в постоянной опасности будет Сирия. В этой ситуации – ни одна сторона не могла уступить.

– Асад никогда не пойдет на это.

– Асад пойдет на это. При определенных условиях. Прописанный вопрос пользования водой и наличие гарантий безопасности.

– Каких именно гарантий безопасности?

– Две дивизии, расквартированные в районе Дамаска. Советская дивизия ВДВ и дивизия войск ООН, состоящая преимущественно из войск стран третьего мира, движения неприсоединения и стран Восточной Европы. Эти дивизии будут служить гарантом и вам и нам.

Гальперину на какое-то мгновение стало легче. Он даже погрозил советскому представителю пальцем.

– Решили усилить ваших клиентов, которые ни черта не могут?

Советский представитель холодно посмотрел на бывшего витебчанина.

– Полагаю, вы переоцениваете силы и возможности вашей страны, товарищ Гальперин. Вы можете мне не верить, но Израиль на нашей карте – всего лишь небольшая страна на Востоке, и не более того. Ранее – мы уделяли вам намного больше внимания, чем требовалось и причины этого – были ложно понимаемые максимы нашей идеологии. Советский Союз не имеет никакого интереса в Израиле, равно как и в уничтожении Израиля. Дивизии – должны будут гарантировать выполнение соглашения в равной степени, как для вас, так и для нас…

* * *

– Что, прямо так и сказал?

– Слово в слово… «Дивизии – должны будут гарантировать выполнение соглашения в равной степени, как для вас, так и для нас…»

Премьер-министр Израиля Шимон Перес, он же Шимон Езерницкий – вскочил со своего стула, установленного в небольшом бункере под канцелярией премьер-министра. Бункер был выкопан на случай войны – но им пользовались и в мирное время, для заседаний кабинета в узком составе.

– Это невозможно. Это провокация.

– Мне так не показалось – отрицательно качнул головой Иссер Харрель.

– Тогда что они хотят? Во имя всего святого, что они хотят?

– Они оставляют нам Иерусалим и Голанские высоты.

– Это вилами на воде писано!

– Мне так не показалось – снова возразил Харрель.

– Но почему они занимают другую позицию по Сектору Газа?

Харрель пожал плечами.

– Причины могут был разными. Напри мер – вопрос Иерусалима и Голанских высот больше частью зависит от Сирии и, это государство и с ним можно договориться. Вопрос сектора Газа – зависит от палестинских боевиков, а с ними договориться невозможно. Даже если договориться с кем-то – его убьют и процесс придется начинать заново.

– Да, ты прав. А Ливан?

– По факту остается размежеванным. Южный Ливан остается наш, северный – отходит Сирии и она наводит там порядок.

– Там невозможно навести порядок.

Харель пожал плечами.

– С советскими парашютистами – может быть и можно.

Премьер резко остановился.

– Что ты сказал? Только что?

– Ливан. С советскими парашютистами – может быть, и можно навести там порядок.

– Черт…

– Извини…

– Нет, не извиняйся. Ты прав! Ах, сукины дети…

– О чем ты? – не понял Харрель.

– Доктрина Картера! Они нашли, как обойти ее. Доктрина Картера гласит, что Соединенные штаты Америки автоматически вступают в войну, если Советский Союз начнет продвижение на Ближнем Востоке! Они принял эту доктрину, когда СССР вторгся в Афганистан. Они создали силы быстрого реагирования для Саудовской Аравии. Теперь – русские нашли, как обойти это соглашение. Американцы не смогут воспользоваться доктриной Картера, если русские найдут мирное решение для Ближнего Востока и введут сюда свои войска для защиты мирного процесса. Американцы просто ничего не смогут сделать, иначе они будут выглядеть противниками мира им лжецами. Сукины дети! Проклятье.

– Да, лихо – оценил Харрель – я не додумался.

– Что они еще сказали? Выезд для евреев.

– Нет. Но они сказали…

– Что?

– Что вопрос сотрудничества может быть решен. Не только Америка может стать другом Израиля, если Израиль найдет правильную геополитическую линию. Они сказали, что в Израиле политический строй во многом напоминает развитой социализм и это делает наши страны родственными друг другу.

– Сукины дети…

– Сообщим американцам? – спросил Харель.

Премьер сел за стол. Вытер вспотевший лоб.

– Ни за что! Мы ничего им не скажем!

Это было неожиданностью.

– Но это союзники…

– Перестань. Ты, руководитель разведки это говоришь…

Теперь – вспотел уже Харрель. Он понимал, что нет друзей и нет врагов, а есть только интересы – но понимал он и то, что стоит Америке публично. Даже намеком отказаться от поддержки Израиля – и Израиля не станет. Его просто сметут с лица земли. В каждой из войн, которые они вели – они выстояли лишь благодаря быстрому восполнению техники за счет ресурсов НАТО. Если такого восполнения не будет – Израилю конец. Просто по законам математики.

– Это опасная игра.

– Не опаснее чем раньше. Ты встретишься с Адмони…

– Этим сукиным сыном? Да ни за что.

– Ты встретишься с Адмони завтра же – настойчиво продолжил премьер-министр Израиля и скажешь ему вот что…

Дамаск, Сирия. 03 августа 1988 года

Полковник не соврал – взял с собой, вместе на такси они спустились в город, доехали до небольшой гостиницы для советских специалистов, уютной и чистенькой. Пока ехали – Николай смотрел во все глаза на непривычный для любого русского город. В его понимании город – ряды многоэтажных коробок, больницы, школы, остановки… в любом советском городе принадлежность многих зданий можно определить, не читая вывесок – вот тут больница, а тут школа. Дамаск же сочетал в себе почти несочетаемое… восточная архитектура мгновенно уступала место современной, и наоборот, были какие-то замки, на улицах было очень тесно – но некоторые были наоборот широкими проспектами, очень много было магазинов и рекламных щитов, на английском, на французском и по всей видимости на арабском. Николай замети, какие тут широкие и большие балконы… во многих зданиях балконы (какой балкон? Лоджия!) занимают всю длину фасада, переходя один в другой. Почему-то в Советском союзе особенно престижными считались квартиры с большой лоджией [32] и большой кухней. Если бы в СССР строили дома по местным проектам – цены бы им не было…

32

Большая лоджия для того, чтобы солнце не светило в окна и не нагревало квартиру. По той же причине в арабских странах во многих домах вообще нет окон, только панели с отверстиями.

Заселили его без особых формальностей в один из свободных номеров, там было все, в том числе горячая вода. Полковник показал на строение неподалеку и сказал, что это едальня, что-то вроде нашего кафе, там можно поесть намного дешевле, чем в гостинице. Но Николай решил не уподобляться некоторым командировочным, которые в стакане кипятильником чай кипятят и поел в кафе при ресторане, решив, что с тем, где харчеваться, окончательно разберется завтра. Хозяин гостиницы сам работал в ресторане, а так он учился в Харькове, знал русский и относился к советским очень хорошо. Тем более – к таким, которые живут в его гостинице, за которую министерство обороны платит ему за все номера, хотя не сезон.