Стальной кулак

Я сделал паузу, отметив, как насторожился представитель военного ведомства, полковник Державин.

— Второе — падение добычи на старых месторождениях. По данным за последний квартал, на бакинских промыслах снижение составило двенадцать процентов. В Грозном — восемь. При этом потребность в нефтепродуктах растет.

Богданов из Госплана нервно постукивал карандашом:

— Ближе к делу, товарищ Краснов. Какие предложения?

— Предложения конкретные, — я развернул карту. — Необходимо создать новую нефтяную базу. Вот здесь, — я обвел район между Волгой и Уралом, — по данным геологической съемки есть все признаки крупных месторождений.

— Позвольте, — подал голос Велихов. — Какие признаки? Где доказательства?

— Вот заключение профессора Губкина, — я достал папку с документами. — Детальный анализ геологических структур. А вот результаты предварительного бурения.

— И сколько потребуется средств? — прервал Ляпин.

— На первом этапе — организация масштабной геологоразведки. Примерно три миллиона рублей на следующий год. Но эти затраты окупятся сторицей. Если подтвердятся прогнозы Губкина, мы получим месторождения, сопоставимые с бакинскими.

В зале повисла тишина. Я заметил, как Студенцов что-то быстро записывает в блокнот.

— А конкретнее? — спросил Курчинский. — Какая организационная структура предлагается?

— Создание специального геологоразведочного управления в системе ВСНХ. С собственной производственной базой, буровым оборудованием, транспортом. Главное — обеспечить оперативность работ. Каждый месяц промедления в дальнейшем обернется большими и непомерными тратами.

— А где взять специалистов? — подал голос начальник планового отдела Сорокин, невысокий человек с аккуратно подстриженными усиками. — У нас даже на существующих промыслах нехватка геологов.

— Кадровый вопрос проработан, — я достал следующий документ. — Есть договоренность с Горным институтом о направлении выпускников. Кроме того, планируем привлечь опытных специалистов из других организаций.

— На какие деньги? — снова вмешался Ляпин. — У нас финансирование по всем трестам урезано.

— Предлагаем использовать целевые средства из фонда индустриализации, — я повернулся к Курчинскому. — Проект имеет стратегическое значение. Создание новой нефтяной базы в центре страны.

— Вот именно — в центре страны, — неожиданно поддержал полковник Державин. — С военной точки зрения размещение нефтедобычи только на окраинах государства крайне уязвимо.

Я заметил, как председатель комиссии чуть заметно поморщился.

— А техническое оснащение? — спросил главный инженер «Азнефти» Велихов. — Где возьмете буровые станки? Импортное оборудование стоит валюты.

— Часть станков получим от военного ведомства, — я кивнул Державину. — Остальное будем производить сами. У нас есть предварительные разработки на машиностроительных заводах.

— Товарищи, — негромко произнес один из специалистов, сидевший во втором ряду. Он впервые вступил в дискуссию. — Меня смущает спешка. Зачем распылять силы? Давайте сначала завершим модернизацию существующих промыслов.

— При текущих темпах модернизация растянется на десятилетие, — возразил я. — А потребность в нефтепродуктах растет уже сейчас. Особенно в качественном топливе.

— Вот-вот, — поддержал Державин. — Нам для новых танковых дизелей нужно топливо особой очистки. Существующие заводы не справляются.

Курчинский задумчиво постукивал карандашом по столу:

— Предложение серьезное. Требует тщательной проработки. Товарищ Богданов, что скажет Госплан?

Богданов поправил очки в роговой оправе и развернул бумаги:

— С точки зрения Госплана, проект требует серьезного экономического обоснования. Три миллиона рублей — сумма значительная. При этом гарантий обнаружения промышленных запасов нефти нет.

— Но риск оправдан! — вставил Державин.

— Риск должен быть просчитан, — отрезал Богданов. — Предлагаю следующее решение: создать комиссию для детальной проработки вопроса. Пусть изучат все материалы, включая заключение профессора Губкина.

Курчинский кивнул:

— Разумное предложение. Кто возглавит комиссию?

— Если позволите, — подал голос тот же эксперт, промокая губы платком, — я бы порекомендовал товарища Метельского из планового отдела. Опытный специалист…

Я напрягся. Метельский был известен дотошностью и бюрократическим подходом. Такой может закопать любой проект в согласованиях.

— А может, кого-то из геологов? — предложил я. — Все-таки вопрос специфический…

— Нет-нет, — покачал головой Богданов. — Нужен именно плановик. Человек, который сможет оценить экономическую целесообразность.

Курчинский обвел взглядом присутствующих:

— Возражений нет? Тогда постановляем: создать комиссию под председательством товарища Метельского. Срок работы — один месяц. В составе комиссии представители Госплана, ВСНХ, военного ведомства и геологического управления.

— И «Южнефти», — вставил тот же самый настырный эксперт. — У нас большой опыт разведочных работ.

— Хорошо, включим и представителя «Южнефти», — согласился Курчинский. — Еще предложения есть?

В зале повисла тишина. Я понимал: прямого отказа удалось избежать, но впереди долгая бюрократическая борьба. И мои противники уже начали расставлять фигуры на этой невидимой доске.

— На этом вопрос можно считать закрытым, — подвел итог Курчинский. — Товарищ Метельский, жду от вас список членов комиссии к завтрашнему утру. И график работы.

Выходя из зала, я поймал на себе внимательный взгляд того эксперта. Он явно был доволен таким поворотом событий. Что ж, предстояла серьезная работа с комиссией. И времени на раскачку у нас не было.

А потом меня осенило. Я понял, кто этот загадочный эксперт, диктующий условия председателю комиссии ВСНХ.

Глава 23 Ва-банк

Да, черт побери, это и есть тот самый Студенцов. Я его узнал по описанию. Я вышел из зала заседаний, спиной чувствуя пристальный взгляд соперника.

В коридоре ВСНХ царил обычный деловой гул. Из приоткрытых дверей кабинетов доносился стук пишущих машинок, сотрудники спешили с папками документов. Я направился к лестнице, когда услышал негромкий голос с характерным оканьем:

— Леонид Иванович, позвольте минутку…

Студенцов стоял у окна, рассматривая что-то во внутреннем дворе. Его невысокая плотная фигура отбрасывала четкую тень на потертый паркет.