Старая школа рул

— Скажешь, как есть, — отстранённо пожал я плечами. — Они не Салихова, они поверят.

— Ага, поверят точно. Ты отца моего не знаешь? Он прилетит тебе мозг выносить, а на меня пояс целомудрия напялит и бабкино платье в пол. А из дому только по пропуску будет выпускать.

— Я с ним поговорю.

Настя невесело засмеялась.

— Ладно, пошла я домой, — махнула она рукой.

Мы вышли в прихожую.

— Тамара Алексеевна, — крикнула Настя. — До свидания.

Мама вышла из кухни.

— Уходишь уже, Настя?

В этот момент раздался звонок в дверь.

— Открой, Серёжа, — кивнула мама. — Кто это там…

Я повернул ручку замка, потянул дверь на себя и… Добрый вечер, я лось… На пороге стояла Юля Салихова.

— О, и Глотова здесь, — нахмурилась она, одарила нас долгим испытующим взглядом и тихонько прикрыла за собой дверь. — Ну, здравствуйте, дети…

4. Год не пей, два не пей, а после бани выпей

Юля по-хозяйски скинула туфли и шагнула вперёд.

— Ну-ка, Глотова, иди сюда, — кивнула она в сторону моей комнаты и схватила Настю за локоть. — На пару слов.

Они зашли в гостиную и дверь закрылась.

— Серёж, отойди, не подслушивай, — строго сказала мама.

Я кивнул и отошёл от двери. Меня этот разговор вообще не интересовал, я думал совсем о других вещах. Я судорожно пытался понять, что нужно сделать, чтобы улететь обратно. Погостили и хватит. Будущее прекрасно и удивительно, но, как говорится, есть у нас ещё дома дела…

Никита был ближайшим другом. Братом! Что должно было произойти, чтобы он вот так поступил…

— Да я-то не виновата! — долетел вдруг из комнаты Настин голос. — Это же Назаров! Он напал на меня, вы понимаете? А потом у подъезда поджидал! Хотел увезти на машине.

— Даже если ты не фантазируешь, — тоже повысила голос Юля, и в нём зазвенели железные нотки, — ты сама своим поведением провоцируешь таких, как он.

— Как?!

— Да ты посмотри на себя, как ты ходишь, в каком виде! Будто сама приглашаешь! А в «Инстаграме» твои фотографии! Это же просто ужас какой-то! Я вот сейчас зайду и покажу твоим родителям!

— Я их удалила давно! Да в них нет ничего такого! Обычные фотки!

— Нет, Настя, не обычные! Ты должна прекратить свою сексуальную революцию, если не хочешь, чтобы к тебе приставали все эти Назаровы и Шалаевы! Ты поняла меня?

Глотова что-то ответила, но тихо, и мы с мамой не услышали.

— Пойдём лучше на кухню… — смутившись, что невольно подслушала чужой разговор, предложила мама.

Но дверь гостиной открылась и из неё выскочила красная Настя. Она впрыгнула в свои кроссовки, бросила «до свидания» и вылетела из квартиры. А Юля, покачав головой, двинулась к нам.

— Тома, напоишь чайком? — спросила она.

Вид у неё был озабоченный и невесёлый.

— Да, конечно, проходи, Юль. Я курицу запекала, будешь? Сейчас помидорки со сметанкой сделаем. Серёжка поел уже, так что мы с тобой сами посидим.

— Нет, пусть он тоже. Ты знаешь, что он мне сегодня разнос устроил, что я хреновый педагог?

— Сообщил уже, — расстроенно вздохнула мама. — Ты извини, пожалуйста… Что у вас там с этим лицеем, вообще что ли жесть?

— Не то слово, — махнула Юля рукой, и в этом жесте и в выражении лица я вдруг увидел ту самую Юлю из ларька у старого цирка. — Это ты ему сказала, что я в ларьке торговала в девяностых?

— Ты что! — распахнула глаза мама. — Зачем бы я это делала?

— Как узнал? — хмуро и равнодушно кивнула мне Юля.

— Вы сами как-то обмолвились… — неохотно ответил я и даже не соврал.

— Не помню такого, — прищурилась она и посмотрела на меня долгим взглядом. — Молодец, кстати, что состриг свою гриву. Хоть на человека стал похож. В общем, обстановка у нас аховая…

Мы сели за стол. Мама поставила тарелки с едой, а перед собой и Юлей ещё и бокалы.

— Ну-ка, кавалер, обслужи дам, — кивнула она мне. — В холодильнике возьми.

Я достал из холодильника начатую бутылку белого вина, заткнутую пробкой и налил по бокалам.

— Садись-садись, — бросила мне Юля. — Тебя это в первую очередь касается. С Назаровым постарайся не цапаться. Его родственница — министр образования области и заместитель губернатора. А сам он, не Прохор, естественно, а его родитель, практически единовластный владелец «РудАгроХим Ресурса». А про «РудАгроХим» можно ничего не говорить, и так всё ясно.

— Ну да, всей областью владеет, — кивнула мама. — А к школе-то какое имеет отношение?

— Прямое. Они фонд организовали, «Открытая перспектива» называется. И всем учителям прямо конкретно по предметам обещают гранты. И суммы приличные фигурируют. Хотят, чтобы наша школа, а точнее, лицей, стал лучшим в стране, чтобы сюда из всех городов дети учиться ехали и даже из других стран. Ну, естественно не бесплатно.

— Так у вас там битва сейчас, наверное? — участливо спросила мама.

— Не то слово, Тома, не то слово. Штат же будут пересматривать. Хотят каких-то профессоров привезти, а из нас оставить только самых эффективных. Так что у нас там сейчас подковёрные войны, интриги, скандалы и расследования. Все друг дружку пасут, провоцируют и стучат. Русичку новую, молодую девчонку, затюкали совсем, житья не дают. Я про Серёжину классную, Елену Владимировну Алфёрову. А она, между прочим, очень сильная и прогрессивная. Но я уверена, сожрут её наши крокодилы.

— А с учениками как будет? — спросила мама.

— И с учениками так же. Как только станем лицеем, тех кто по месту жительства к нам относится, но не тянет по баллам будут вышибать коленом под зад.

— А плату за обучение высокую планируют?

— Высокую, но вроде только для приезжих пока, точно не знаю. Очень много неопределённости. Но ты же понимаешь, дело не в стоимости обучения, а в том что мест мало, а желающих уже сейчас много. Головами-то подумайте своими. Понимаете?

Мама нахмурилась.

— Там у вас взятки что ли? — прошептала она.

— Тома! Ну ты прям… В общем, Сергей, пойми, нужно быть ниже травы, тише воды! Никаких конфликтов, особенно с Назаровыми, Шалаевыми и прочими сильными мира сего. И показатели. Всю лень и обиду отбросить и взяться за учёбу. Жизнь, знаешь ли, вообще штука несправедливая, так что замучаешься рефлексировать на эту тему. В общем, ты меня понял?

Я задумался. Откуда он взялся, Назаров этот? Я не мог вспомнить ни одного Назарова, из которого бы вырос такой олигарх.