Старшина Гор

Вчера, кстати, Аргон рассказывал про местных медведей. Метра три в холке. Слабые места – нос, глаза и живот, живет в болотах.

К чему я? Первая стычка состоялась как раз после завтрака – со стаей мелких игрунков, это мелкие и быстрые обезьянки с острыми когтями.

Первой их заметила Сойка. Ну как заметила? Она их к нам и привела. По сужающейся спирали, свистя в тревожный рог.

– Построение три! – отдает команду Лом.

Хорошо, что все построения известны, плохо, что я с этим отрядом не тренировался. Хорошо, что первый бой с игрунками, плохо, что против игрунков копье не пляшет – только кинжалы. Сойка сворачивает чуть круче, и часть стаи замечает нас.

Впереди Маут, его задача – разбить поток на два. Он бешено крутит топорами, и волна, набегая, вмиг покрывает его целиком. Но Маут готов, кольчуга полностью закрывает его, а мелкие игрунки не в силах остановить вентилятор топоров. Свою задачу Маут выполняет – поток разделился на два и начинает уничтожаться ножами и кинжалами.

Сойка примерно половину увела на большой круг. Минут пять у нас. Каждый удар – попадание, не мы такие меткие. Мы очень меткие, но игрунков тысячи. Просто крутись и бей, бей, бей… соблюдая дистанцию.

По такому ковру обезьян да огненным бы валом. Но Аргон ограничивается только огненной кожей, сразу отбивая желание на него нападать. И дело не в принципах, а в здравом смысле. Запустишь магию – привлечешь всю живность, что о нас еще не знает.

Поэтому Аргон скрючился и запустил самый минимум, но который способен. Защищает себя – уже хорошо. Но, конечно, выскажем.

– …Предположу… тело не успевает. – Мы спокойно беседовали, я и Ум, обсуждая куда, как и как сильно бить. Эмо притихла и даже пока не запускает гормоны, ситуация под контролем. Так утверждает Ум и убеждает Эмо, той остается только верить, за грудой мельтешащих игрунков ничего не видно.

Наконец, запах крови совсем сбивает игрунков с катушек, и они начинают биться в два раза быстрее, но уже больше сами с собой.

– Три, – орет Лом, – назад! – И единым прыжком мы разрываем дистанцию с кучей копошащихся игрунков, погребающей Маута.

Второй заход – Сойка ведет оставшихся. Впереди рассекающий Лом.

– Битва! Часть вторая! Предположу, еще двадцать секунд, легкие ранения… Двадцать две секунды, – говорит Ум, после нового крика Лома «три, назад!».

Треть стаи совместными усилиями отряда уничтожена, приступ ярости и агрессии заканчивается приступом паники – игрунки отступают.

– Отчет по отряду, по номерам, – слышу я уставший голос Лома.

– Минута сорок четыре, – прикидывает Ум время боя.

Все отчитались. Легкие ранения. Болт – разрыв кольчуги. Элиф – разрыв ремней. Аргон чистенький, целый и невредимый, хмурится, кольчуга – это прямо косяк, косяк.

Сойка улыбается, все живы и целы, это хорошо, веди нас мыться, Ник.

– Неприлично так откровенно разглядывать девушек! – заявил Аргон, подсаживаясь ко мне.

После битвы Ник отвел нас к речушке помыться. Я уже сполоснулся и сейчас чистил свою кольчугу.

– Вас, родовых, тяжело понять, что у вас прилично, что нет. Подкладывать служанок под гостей – прилично, смотреть на моющихся девушек – нет.

– Не так, я говорю, что ты пристально…

– А вдруг там какая-нибудь водяница или водяная лошадь, русалка, змея?

Маг с сомнением на меня посмотрел:

– Точно? Водяница! Я вообще про кольчугу хотел поговорить.

– Испытание прошло успешно! – сказал я, зачерпывая пригоршню песка, чтобы оттереть кровь со своей брони. – Кузнец предупреждал, выдал ремонтный набор.

– И все же это недопустимо.

– Ну, как видишь, допустимо. Плохо, но допустимо. Ничего критичного, свою функцию она выполнила.

– И все же я бы не хотел, чтобы вы вносили изменения в конструктив…

– Сделайте конструктив, подходящий нам. – Я наконец оттер кольчугу и принялся за наплечники.

– Что думаешь про игрунков?

– Что собралась такая большая стая? Что это признак нашествия? Или что?

Девушки вышли из воды и оделись, я огорченно выдохнул.

– Тебе бы позывной нужен, а то куратор, Васильев – длинно. Тебя то маг, то Аргон называют.

– Аргон пойдет. Так что по игрункам?

– Милейшие создания, когда по одному. Хорошо приручаются, глупы и пакостливы, ты что услышать хочешь?

– Твое мнение по стае.

– Возможны нуансы… нюансы, большая стая близко к людям, у вас нашествия дважды в год, вот это странно для двадцатилетней планеты.

– Тридцать! Тагил осваивается тридцать лет.

– Я о том и говорю, два раза в год нашествие местной фауны – это часто для двадцатилетней планеты, а Тагилу тридцать. Предположу, что вы осваиваете Тагил, скажем так, неохотно, лениво.

– Хорошо. Закончили обсуждение, мнение по отряду.

Я пожал плечами.

– Вновь размытый вопрос и вновь не по адресу, это тебе все к Нику.

– Как тебе Ник?

– Пф, Аргон! Тебе заняться нечем или случилось чего?

Маг потер ладони друг о друга, раскрыл их лодочкой и зажег огонек, выдохнул, гася.

– Ничего. – Встал и ушел к Нику.

Вот чего бы я не стал делать, это отвлекать Ника. Ник – аналитик в отряде ходоков.

То есть сражаться для него – это нормально, но в первую очередь он аналитик, а значит, если отряд сражается так, что сражается аналитик, значит, аналитик что-то не проанализировал. Сейчас он ожесточенно трет свою кольчугу, явно прокручивая события последних дней.

Но Аргон молодец, сел метрах в трех от Ника, вроде как не мешая.

Я помылся, почистился, девушки уже одетые, пойду Каа на охране сменю. Из всего отряда, не считая Аргона и Сойки, Каа самый чистый был. Вот прямо удивительно. Аргон – понятно, Сойка – понятно, Каа – непонятно.

Я бы понял, Элиф – мастер ножевого боя, этот, судя по всему, специально измазался так сильно и, судя по всему, не стал бы отмываться, если бы не приказ и здравый смысл. Но Каа, начнем с того, что сражался луком. Да, его лук для этого можно использовать. Боевой лук ороков, им дерево можно рубить, если заняться больше нечем и топора нет. Очень специфическое оружие и, видимо, идеально подходит для игрунков с планеты Тагил. Впрочем, тагильские игрунки – одни из самых милых. Шипов нет, ядовитых желез нет, звуковых эффектов подавления – я передернул плечами – нет.