Старушка-молодушка и новогоднее чудо(вище)
Шрифт:
Надо же, а чудовище оказалось добрее и благороднее жителей Ниена, из года в год безжалостно обрекающих невинные души на смерть. Кто бы мог подумать.
— Вы можете вернуться домой, — Его Сиятельство достал из кармана часы на цепочке и с каким-то странным, тревожным выражением взглянул на циферблат, словно боялся куда-то опоздать. — Но обычно тем, кого мне присылают, возвращаться некуда. Это либо падшие девицы, торгующие своим телом. Либо молодые оступившиеся аристократки, запятнавшие честь семьи. Либо неверные жены, круглые сиротки, младшие дочери бедняков, которых нечем кормить. Иногда
— А блэквудское чудовище вынуждено пристраивать их в добрые руки, как выброшенных на улицу котят, — заключила я.
Под черным платком, служившим ему маской, Его Сиятельство снова улыбнулся.
Какое же доброе и благородное у него было лицо! Вернее, та его часть, которую я умела удовольствие видеть.
— Простите мне мое любопытство, Мэри, — граф вертел в руке карманные часы из старого, потемневшего серебра. — Я смотрю на вас и все пытаюсь понять, к какой породе брошенных котят вас определить. Вы, должно быть, сирота? Нищенкой, что спасает свою семью от голода, жертвуя собой, вы не выглядите. Впрочем, и на девушек из местной знати не похожи. Так кто же вы?
— Давайте я останусь для вас загадкой, Ваше Сиятельство, — сказала я в приступе женского кокетства.
— Какая увлекательная загадка, — отозвался граф. — Наверное, я должен вас за нее поблагодарить. Теперь мне будет, чем занять мысли. И за разговор тоже благодарю. Как вы, наверное, догадались, мне редко выпадает возможность насладиться приятной беседой.
В голосе Реймона Марцелла отчетливо звучала тоска. Похоже, он был насильно привязан к этому дому и изнывал в нем от скуки и одиночества. Прошлые жертвы, небось, от страха лишались дара речи, да и надолго в замке не задерживались.
Стало жалко мужика до слез. Хороший ведь! И красивый.
— Мне тоже нравится наш разговор, — призналась я. — А еще у вас очаровательный питомец.
— Питомец? — широкие брови графа сдвинулись к переносице, на лбу проступила вертикальная морщинка.
— Дракон из снега. Он спас меня от волка и помог донести до замка тяжелые сумки.
Несколько секунд Его Сиятельство смотрел на меня в недоумении, затем кашлянул и опустил взгляд:
— Ах это…
— Он создан магией? Или это такая порода драконов? Он ведь живой?
Реймон Марцелл нервно покрутил в руке вилку.
— Давайте лучше поговорим о вашем будущем, Мэри, — сменил он тему. — Дортаун или Рокувэй?
Из его груди вырвался грустный вздох. Похоже, расставаться со мной ему не хотелось. И тем не менее он был готов отпустить меня на свободу.
А ведь мог удержать в замке силой. Мог сделать со мной все, что угодно. Заставить прислуживать, вкусно его кормить, а в перерывах между готовкой и уборкой развлекать разговорами. Мог даже на мне жениться и прервать свой затянувшийся целибат. Или прервать его, не женившись. Наверняка же его мужские потребности за эти тридцать лет никуда не делись.
— Ни в Дортаун, ни в Ронувэй…
— Рокувэй, — машинально поправил граф.
— Ни в Рокувэй я не поеду. Останусь здесь.
— Как здесь? — Глаза над черной тканью
платка широко распахнулись.— Здесь. В Блэквуде. С вами, — я убежденно кивнула, чтобы придать своим словам вес. — Буду управляющей вашего замка. Наведу здесь порядок, пересмотрю рацион вашего питания. В общем, помогу чем смогу.
Граф в шоке откинулся на спинку стула. Уверена, его челюсть, закрытая платком, отвисла.
— Но… — протянул он и замолчал, не зная, что сказать.
— Вы против?
Его Сиятельство растерянно моргнул.
— Ну раз не против, тогда обсудим детали.
Глаза графа стали еще круглее, я подвинулась ближе к столу и принялась деловито перечислять:
— Сделать надо многое. Наладить поставку продуктов, нанять дополнительный персонал. Тридцать лет замок зарастал грязью, одна я с ней не справлюсь. Тем более дом требует ремонта. В некоторых окнах на первом этаже выбиты стекла. Их надо заменить. Стены отмыть и покрасить. Постельное белье тоже лучше купить новое.
Я говорила, и глаза хозяина Блэквуда все больше выкатывались из орбит.
В какой-то момент, на середине моей речи, Реймон Марцелл вздрогнул, будто о чем-то вспомнив, и суетливо полез в карман за часами. Его движения были нервными и дерганными. Откинув серебряную крышку часов, он бросил тревожный взгляд на циферблат, и тотчас его лицо искривилось в страдальческой гримасе.
— Простите, Мэри, мне пора, — вскочил граф со стула, да так поспешно, что едва его не опрокинул.
— Куда же вы?
— Простите, — Его Сиятельство был уже в дверях. — Поговорим завтра.
Дверь захлопнулась за его спиной, и в тишине ночного замка раздались торопливые удаляющиеся шаги. Реймон Марцелл почти бежал.
Глава 6. Загадка запертой комнаты
— Что ты делаешь? Зачем это? — крутился рядом со мной, освещая кухню, мерцающий перьевой шарик. Сегодня утром после долгих расспросов волшебная птица призналась, что ее зовут Лунет, однако интуиция подсказала: это ненастоящее ее имя. Моя маленькая помощница хранила какую-то тайну.
— Увидишь.
Я сидела за столом и кисточкой рисовала на стеклянной поверхности бокала новогоднюю елку. Художник из меня был не самый лучший, поэтому елочка выглядела как три зеленых треугольника, поставленных друг на друга. Закончив с деревом, я принялась его украшать. Повесила на веточки красные шары, на верхушку надела большую желтую звезду. Затем макнула кисточку в белый и заполнила оставшееся на бокале место кружевными снежинками.
— Теперь колдуй, — сказала я Лунет. — Сделай так, чтобы краска хорошо держалась.
— Колдуй, пожалуйста, — с чванливым видом поправила меня птица. — Сделай, пожалуйста. Кто учил тебя манерам? Что за командный тон?
Капризуля взмахнула длинным хвостом, и одна из баночек на краю стола полетела вниз. По каменным плитам пола растеклась жирная фиолетовая лужа.
Какая же обидчивая напарница мне попалась! Что не по нраву — сразу вредит. Утром во время завтрака она точно так же сбросила со стола сырое яйцо. Пришлось брать ведро и тряпку.
— Извини, Лунет. Не хотела тебя обидеть. Помоги мне, пожалуйста. Укрепи краску.