Старый, но крепкий 4

Если древесный уголь я добыл сам — не было ничего сложного в том, чтобы сделать в земле яму и правильно сжечь дерево в ней, то селитра и сера были задорого куплены у Додонева.

Из всего этого я планировал сделать черный (дымный) порох, который станет основой гранаты. Рядом стояли маленькие глиняные горшочки и лежали четыре пропитанных маслом фитиля.

Сначала я взвесил ингредиенты и отмерил правильные пропорции, а потом принялся за грязное, но необходимое дело.

— Итак… Приступим.

Древесный уголь был хрупким, толокся отлично, и уже через несколько минут превратился в тонкую чёрную пыль, большая часть которой собралась на дне чашки, а меньшая — осела сажей на моих руках.

Я аккуратно пересыпал получившийся порошок в отдельную тару.

Следующей была сера. Её кристаллы были куда тверже, и пришлось приложить больше усилий, чтобы размолоть их до состояния мелкого порошка.

Наконец, я открыл мешочек с измельченной селитрой. Белый порошок казался похожим на мельчайший сахар. Когда я открыл банку, меня едва не вывернуло: запах был резким, почти удушающим. Пришлось дышать ртом и редко. Магическая вытяжка, где наружу гнал слабенький поток воздуха магический кристалл, почти на спасала.

На столе стояла деревянная чаша. Я высыпал в неё селитру, уголь и серу в правильных пропорциях. Теперь предстояло аккуратно смешать всё, рассыпать по маленьким горшкам, засунуть в них фитили и закрыть крышкой.

Я осторожно наполнил порохом внутренний стакан в горшках, поместил туда фитиль и засыпал под низ и по бокам этого стакана нарубленный металл: обломки старых гвоздей, куски железа. При взрыве эти осколки разлетятся во все стороны, нанося максимальный урон.

Закрыл крышку так плотно, как мог. Потом еще и воском щель между крышкой и горлышком замажу.

Осмотрел получившееся.

Четыре гранаты. Даже не верится, что внутри этих маленьких горшочков, один из которых был расписан ярким узором, прячется сила, способная убивать.

Насколько помню, порох впервые изобрели в Китае, только долгое время использовали в простых фейерверках. Не знаю, как двигалась история этого мира, но если здесь он еще не открыт, то я принес азиатам то, что на Земле открыли другие азиаты. Эдакий круговорот изобретений.

Система, кстати, никак не обозначила мои гранаты. Возможно, в будущем я смогу делать и алхимические снаряды, но пока до этого далеко.

* * *

— Жулай будет? — спросила Сеона, когда я собрал Лиссу, ее и Апелия на демонстрацию (и испытание) моих пузатых горшочков.

— Он занят — каждую свободную минуту ищет в библиотеке информацию по дракону. Так что выдвигаемся вчетвером.

Мы направились к лесу Туманов, только не доходя до самого леса, свернули в сторону. Прошли мимо основных тропинок, место всегда было тихим и безлюдным, идеальным для экспериментов. Когда мы дошли до опушки, я выбрал подходящее место: старый пень, окружённый густой травой.

— Вот здесь и проверим, — сказал я, доставая из мешочка гранату.

— И что это такое? — спросила Сеона, прищурившись.

— Это граната, — начал объяснять я. — Внутри смесь алхимических реагентов и железные осколки. Когда фитиль сгорает, происходит взрыв, который разбрасывает осколки во все стороны. Эффект зависит от расстояния: чем ближе цель, тем сильнее урон.

Я поджёг фитиль и быстро отбежал в сторону вместе с остальными. Через несколько секунд раздался громкий хлопок, и трава вокруг пня взлетела в воздух. Когда дым рассеялся, мы подошли ближе.

Сеона скептически осмотрела место взрыва.

— Не впечатляет, — покачала она головой. — Любой огневик стадии пробуждения создаст огнешар, который бахнет ничуть не хуже, — отмахнулась Сеона, но я чувствовал её заинтересованность.

— Да, но если ты не заметила, наш огневик всего лишь на стадии закалки! — ответил уязвленный Апелий.

Я уже раздумывал, запустить ли вторую гранату, когда вдруг заметил движение на горизонте.

От города в нашу сторону стремительно мчался человек. Он двигался неестественно быстро, словно его несло к нам ураганом.

— Практик, — напряженно сказала Лисса, выпрямляясь.

Человек замедлился в десяти метрах от нас и перешел на шаг. Его черное ханьфу мягко колыхалось, а на груди поблескивал вышитый символ секты. Лет двадцати пяти, коротко стриженный, взгляд пронзительный, цепкий.

— Добрый день, ученики. Потрудитесь объяснить, что это был за хлопок?

— Испытываем алхимические штуки.

— Поня-ятно, — протянул практик. Оглядевшись, он направился к месту взрыва. Подошел ближе, провел пальцами по поверхности пня — взрывом с него сорвало кору, оставило отметины. Четыре железных кусочка торчали из пня, погруженные внутрь на пару сантиметров. — Наставников в известность ставили?

— Не ставили, — признался я.

Адепт медленно кивнул.

— Видите, как разлетелись осколки? Вы могли поранить кого-то из своей же группы. Следующие испытания проводите только после уведомления наставников и после их одобрения. Поняли?

Мы молча закивали, осознавая серьезность его слов. А я подметил, что адепт не заострил внимание на том, что для юношеских игр такие взрывоопасные штуки чересчур мощные. Либо же не обратил внимания потому, что талантливые практики могут долбануть и сильнее.

— Быстро вы появились, — с невысказанным вопросом констатировал я.

— Я в городском патруле. Мы должны реагировать на все, что выходит за пределы нормы, будь то жутковатый путник с закрытым лицом, громкие звуки, вопли о помощи или тварь, мелькнувшая за холмами. Если честно, я думал, кто-то взорвал огнешар у леса.

Практик осмотрелся, но не нашел ничего интересного.

— Надеюсь, на этом ваши эксперименты окончены?

— Да.

Итак, гранаты изобретены и протестированы. Теперь осталось самое важное: научиться перемещать их через печати, не перемещаясь самому. Без такого умения я к дракону не сунусь, и других не пущу. Не стоит слепо верить, что дракон — наш будущий друг, даже несмотря на прекрасные и миролюбивые истории из жизни мастера Линя.

Тренироваться с печатями я начал уже вечером. Вошёл в тренировочный зал, тихий и пустой, где едва заметно пахло дымом: то ли со стороны города ветер принес дым от многочисленных печей, то ли запах исходил от манекенов, на которых днем тренировались практики.

Помещение окутывала уютная темнота, пока я не коснулся пары магических светильников на стенах. Один за другим они плавно загорелись мягким светом. Тени заплясали на потрёпанных манекенах.

Я подошёл к центру зала, махнул рукой. Повинуясь мысленной команде, с пальцев сорвалась печать «Врат ночи», проплыла по воздуху и «приклеилась» к стене, так на ней и застыв.