Ставрос. Падение Константинополя
Шрифт:
Беглецы, не сговариваясь, тронули лошадей; никто из врагов не двинулся. Даже если и не все они понимали по-гречески, угроза Теокла не нуждалась в словесном подкреплении.
Когда луки опустились, воин бросил младенца матери, почти с отвращением; Лев опять раскричался.
– Только попробуйте кто спустить собак! – пригрозил фессалиец врагам напоследок. Он утер пот со лба.
Даже такой нечеловеческий поступок задержал бы погоню ненадолго; и все понимали это. Но тут случилось другое.
Горы вокруг точно вздохнули, потом послышался шорох… мелкий стук… Азиаты
В горах никогда нельзя кричать – это знали все взрослые люди; но младенец Лев не знал. И когда он нарушил это правило, сдерживаться стало уже бесполезно.
Вокруг беглецов все начало осыпаться, крошиться; кони врагов заржали, оскальзываясь, и завизжали свирепые псы, такие же бессильные против гнева гор, как и их хозяева. Звуки их маленьких смертей тонули в нарастающем грохоте.
Беглецы стояли – они стояли безопаснее всех, - схватившись друг за друга и за своих лошадей; кто успел, спешился, а растерявшиеся женщины только зажмурились, оставшись в седлах. Грохот не прекращался, прерываясь только на несколько обманчивых мгновений, - обваливалось то там, то здесь, увлекая в бездну не одну человеческую жизнь. Но когда все стихло, оказалось, что никто из отряда не пострадал.
Все в пыли и каменном крошеве, беглецы смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова.
Филипп огляделся – вокруг и над ними ничего не шевелилось. Если даже кто из врагов и остался жив, они встанут не сейчас – и крепко подумают, прежде чем продолжать погоню! Только те, кому нечего терять, отважатся ехать дальше.
– Едемте, - нарушил молчание Теокл. – Нельзя терять время!
Феодора крепко прижала к себе ребенка, который наконец замолчал, как и земля под ними.
– Он нас всех спас! Мой маленький Лев – наш спаситель!..
Она подумала, сколько человек только что уничтожил ее младенец, не ведая о том, - и содрогнулась. Еще не сознавая себя, он воевал по-азиатски, не считаясь ни с какими законами и не считая убитых!
– Даже дитя видит, где лежит правда, - прошептала мать, заглушая голос совести: правда бывала очень жестока.
– Дитя видит, а мужчины забывают, - отозвался Теокл; человек, который мог сбросить в пропасть ее сына, сейчас мрачно и удовлетворенно улыбался.
– Едемте дальше! – поторопил всех Филипп, далекий от благоговения перед судьбой. – Быстрее, а то все будет зря!
К вечеру они и в самом деле спустились с гор, и смогли остановиться: женщины были едва живы от усталости, и все – слишком потрясены, чтобы радоваться.
И никто не знал, куда держать путь, - даже Филипп.
Они поели и тут же устроились спать; мужчины стерегли по очереди. Несмотря ни на что, терять бдительность было нельзя.
Когда беглецы проснулись и поскакали дальше, благоразумно решив расспросить о том, где они находятся, в ближайшем селении, - то, проехав по солнцу совсем немного, увидели, что к ним приближается вооруженный отряд.
Мужчины схватились за оружие. Но этих воинов оказалось лишь в полтора раза больше, чем их самих; и вид у них был такой, точно
они сами заблудились и нуждались в помощи.– Кто вы такие? – воскликнул Филипп, до конца остававшийся вождем.
– А кто вы? – ответил по-гречески предводитель встречного отряда, с удивлением разглядывая их, будто оценивая – сойдут ли они за тех, кого он ищет.
Он заметил женщин и детей и прибавил уже с надеждой, с воодушевлением:
– Нам нужна госпожа Феодора Нотарас и ее дети, похищенные из дома…
Феодора быстро выехала вперед, не слушая никаких предостережений, которые раздались вокруг.
– Это я! – воскликнула она. – Кто прислал вас?
– Госпожа Кассандра, - ответил предводитель. – Кассандра Катаволинос!
Тут этот суровый, исхудалый воин совсем по-детски потер глаза кулаками. Он снова взглянул на Феодору, будто никак не мог поверить себе, - детская улыбка раздвинула пухлый рот, потерявшийся в щетине.
– Это и в самом деле ты, госпожа? Никто уже не верил, что мы найдем тебя, и мы ехали назад!
Феодора засмеялась и заплакала сразу.
– Ну вот, вы и нашли меня, - сказала она.
Теокл отвязал ребенка от ее спины и подал ей, и московитка высоко подняла его, показывая людям Кассандры.
* Фессалия (Тессалия) - историческая область в средней части Греции, у побережья Эгейского моря.
* Горный хребет в Спарте, на юге полуострова Пелопоннес, где спартанцы предавали смерти младенцев, у которых находили недостатки сложения или здоровья.
========== Глава 90 ==========
“Страшна казнь, тобою выдуманная, человече!
– сказал бог.
– Пусть будет все так, как ты сказал, но и ты сиди вечно там
на коне своем, и не будет тебе царствия небесного, покамест ты
будешь сидеть там на коне своем!”
Н.В.Гоголь, “Страшная месть”
Им пришлось долго искать дорогу, даже с людьми Кассандры: те и в самом деле почти заплутали. Посланные жены Дионисия признались московитке, что давно заехали в незнакомые земли, и не один только долг перед хозяйкой мешал им повернуть назад.
– Долговато тебя искали! – заметил предводитель, который все косо посматривал на ребенка: даже после того, как все словно бы успокоились, выслушав историю освобожденных пленников.
Впрочем, сказать худого слова Феодоре никто не посмел бы: ее воины, вместе с нею поборовшие смерть и жестокую вражью волю, встали бы за нее горой. Да было и не до раздоров: в спину им дышали враги. Только бы добраться до дома – единственная мысль, за которую цепляется тот, кто чудом бежал из плена!
– Мы отвезем тебя к твоему мужу, в дом Льва Аммония, где он сейчас вместе с Феофано, - говорили Феодоре ее спасители. – А потом дадим знать патрикию Дионисию Аммонию.
Феодора улыбалась и кивала, слишком усталая, чтобы говорить. Она думала – что скажет муж, увидев ее исхудалой, грязной, чужой, постаревшей на год - с сыном Валента Аммония на руках?