Стеклянное сердце

– Да и пошли вы оба!
– психанул Маро, вскакивая на ноги.
– Достойная парочка! Я умываю руки. Мне нужно в поместье, меня дома ждет отец!

– Иди куда хочешь! Я же сказала!

Злобно сплюнув на землю, Сардан зыркнул на притихшего старика, резко развернулся на каблуках и зашагал прочь, оставив их двоих под покровом ночи. Беззащитных и слабых.

В груди его как обычно полыхала ненависть вперемешку с мрачной решимостью.

Какого дьявола он вообще решил помогать ей? Пусть катится куда подальше эта Стоун! Пусть попадет в беду, а лучше помрет! Самое время вычеркнуть ее из своей головы и выдохнуть, что, наконец, станет свободен. Сил больше нет сражаться с этим тупым наваждением.

**

Уходу Сардана Эмеральд даже не удивилась. Было ожидаемо, что он плюнет и уйдет. Наоборот, то, что он так долго возился с ней, поражало больше.

Сделав новую кашицу из лечебных трав, она заново перевязала раны Харла, задумчиво нахмурившись. Старик молчал, тоже думал о чем-то своем, и Эми была рада, что он не лез в душу. Но когда он нейтрально спросил о ее способностях к лекарству, она с удовольствием увязла в воспоминаниях об уютных вечерах с Тиной на ее уроках. Еще до того, как ее избрали единственной десятилеткой в Королевскую школу. Потом времени на целительство постоянно не хватало, и она упрашивала Тину позаниматься с ней, когда сама едва стояла на ногах после долгого учебного дня в школе.

Она рассказывала про быт в монастыре, про серые одинаковые будни, по которым она сейчас так скучала. И про Сирену, и про Опаль, про других девушек. Рассказала даже про монахиню Аспру, и не было в ее голосе ни страха, ни ненависти. Прошлые обиды казались глупыми. Она все бы отдала, чтобы вернуть то беззаботное время. Подумаешь, лупила тростью по рукам. Сейчас шансы остаться живой приравнялись к нулю.

Старик внимательно слушал, изредка задавая вопросы. Кровь совсем остановилась, и она помогла ему подняться. Он вполне сносно держался на ногах.

– Может, вам лучше переждать здесь, Харл? Я могла бы добежать до ваших родных, - неуверенно предложила Эмеральд.

Губы Харла дрогнули в улыбке, он погладил седую бороду, качая головой.

– Нет, мне нужно в Авергард, дитя. Ты сильно помогла мне, и нужды возиться со мной больше нет.

– Нет, я все же провожу до переправы. Через главные ворота входить пока опасно. Мы не знаем, что сейчас с городом. Может статься что придется бежать куда глаза глядят...

Об этом думать не хотелось. Монастырь, в который она так стремилась, казался неприступной крепостью. Там святые, они ведь непременно должны помочь.

– Мне искренне жаль, что тебе пришлось надеть доспехи. Это кажется несправедливым, учитывая, что в тебе нет магии. Морвин должно быть совсем выжил из ума.

– Указ распространяется на всех, без исключений, - развела руками девушка. Она уже давно смирилась со своей участью слабого воина.

Так, переговариваясь, они обошли кромку леса, пока главные ворота не скрылись из виду. Как и обещала, Эмеральд довела Харла до реки, где они смогли добраться до города по переправе, натягивая канат и двигая плот по воде.

Лицо Эми покраснело от натуги, руки натерлись от плотной влажной веревки. Харл пытался помочь, но морщинистый лоб тут же покрылся испариной, и он плюхнулся на сырое дерево, прислонившись к противоположному столбику. Вокруг них был слышен лишь плеск воды, скрип скрепленных бревен, да учащенное дыхание Эми.

– Я смогу, осталось немного, - успокоила сокрушавшегося старика Эми, глядя на него обеспокоенно.

– Ох, и принес я хлопот.

– Ничего, я рада что вы остались живы, Харл.

Пристальный взгляд старика смутил ее на мгновение, в груди сделалось беспокойно. Всего на долю секунды она успела подумать о том, что может, лучше бы было бежать к девочкам раньше? До того, как кальдерранцы успеют захватить город. Может, старик выжил бы и без ее помощи? Выглядит сильным. Но вот он устало прикрыл глаза, и девушка застыдилась собственных мыслей. Зашептала про себя молитву, прося прощения у Святой Анхелики за собственное бездушие.

Плот прибыл на берег, и они покинули покачивающуюся переправу. Меч в руке девушки совсем не придавал уверенности, она не обманывалась на свой счет. Пробежав пристань, они оказались в северной части города.

Перед ними развернулась ужасающая картина. В городе стояла суета, повсюду слышны крики людей, сразу несколько пожаров охватило разные районы. Над главной городской библиотекой клубился черный дым. Все куда-то бежали, с котомками, баулами. То тут, то там виднелись свирепые наездники на массивных лошадях в металлических масках. Кто махал мечом, загоняя бегающих в ужасе людей во дворы, кто поджигал еще больше зданий. Кто-то сражался на базарной площади. Там была огромная толпа и давка. И всюду вопли.

– Святая Анхелика...
– прошептала Эми, потеряв дар речи.

Сузив глаза, Харл высматривал что-то в этом дьявольском хаосе. Потом повернулся к Эми и произнес стальным голосом:

– Побереги себя, дитя. Спрячься. Лучше всего вернись в лес, пока все не утихнет.

Она отчаянно помотала головой. На грязном лице с засохшими пятнами крови ручьем текли слезы. Такого увидеть она совсем не ожидала.

– Мне нужно в монастырь. Там девочки...

Взгляд старика сделался суровым. На секунду сжав ее плечо, он отступил в сторону.

– Здесь наши пути разойдутся. Прощай.

– Прощайте, Харл, - пробормотала она, продолжая в ступоре глядеть на развергнувшийся перед ее глазами ад.

Совсем рядом завизжала женщина. Чужие крики били по барабанным перепонкам, норовя разорвать их.

– Беги отсюда!
– гаркнул старик, с неожиданной силой толкая ее.
– Чего медлишь?

Только монастырь был в другой стороне, и она, с силой сжав эфес меча, все-таки побежала, больше не оглядываясь на старика. Планировал ли он прятаться сам, или побежал искать родных - она не знала. Теперь ее мысли занимали только беззащитные сестры из монастыря. Добрался ли враг до каменных стен?

Всхлипывая и уворачиваясь от попадавшихся на ее пути перепуганных жителей, она устремилась к черному шпилю главной башни, который был виден даже отсюда.

Дыхание стало болезненным и отрывистым, в горле саднило, а легкие будто стянули раскаленным обручем. Она не останавливалась ни на мгновение.

Перед воротами монастыря она остановилась, пытаясь отдышаться. За ней точно тысяча чертей гнались. Естественно, ворота оказались закрыты, и она принялась колотить кольцом по металлической бляшке.