Стёпа и зеленые человечки

– Ризитейский – это наш, местный, а всеобщий – общий для всех миров Каталога. Ты говоришь на всеобщем?

Стёпа сначала пожал плечами. Однако, рассудив, что похитившие его мелкие поганцы вряд ли говорили на ризитейском, кивнул.

– Тогда попроси её показать тебе всеобщий, - посоветовал Эни. – Пригодится.

– Всеобщий, - сказал Стёпа терпеливо дожидавшейся его решения голограмме. Та кивнула и сказала:

– Тогда я перейду на всеобщий.

– Хорошо, - отозвался Стёпа.

И Нгири пустилась в объяснения. Как выяснилось, Стёпа всеобщий действительно понимал, спасибо похитителям, и запомнить тридцать пять буквенных символов всеобщего алфавита для него труда не составило. Сначала он запомнил буквы, потом стал читать слоги, а затем перешёл на короткие слова.

– Ты способный малыш, - улыбнулась Наставница. – Продолжим, или ты устал?

Стёпа заверил, что не устал, и Нгири вывесила целый текст, в котором говорилось о мальчике, летящем на звёздном корабле от планеты к планете и посылающем подарки всем своим друзьям.

К чести Стёпы он прочёл текст почти без ошибок, хоть и запинался иногда.

Выслушав его чтение, Наставница Нгири похвалила его и закончила занятие, посоветовав поиграть в саду.

Стёпа выключил головидео и со вздохом взглянул за окно – сад действительно был красив, но вот выходить из покоев Ирон нему настоятельно не советовал. И тут открылась дверь, и знакомый неприятный голос сказал:

– Не хочешь прогуляться по саду, Носитель? Погода великолепная…

Эни, заслышав этот голос, быстренько попытался слиться со стеночкой, а Стёпа повернул голову в сторону говорившего и поинтересовался:

– А, господин явился… И что ты здесь забыл?

– Вообще-то, - тут в голосе вошедшего послышались угрожающие нотки, - меня следует называть Наследник Грам и проявлять почтение.

– Почтение, - ехидно заметил Стёпа, - ещё заслужить надо… А беззащитных слуг по углам зажимать – невелика заслуга.

– Пожаловался? – глаза вошедшего Грама презрительно сощурились. – Пусть сегодня же на фабрику отправляется, подстилка мелкая!

– Он не жаловался, - спокойно ответил Стёпа. – Мне сказал это Ирон.

– Вот вечно моему братцу влезть куда-нибудь нужно! – возмутился Грам. – И ты ему веришь?

– Верю, - ответил Стёпа. – Потому что он хотя бы не пытался меня трахнуть при первой же встрече, в отличие от тебя.

Грам готов был вспылить, но, вероятно, вспомнив наставления дорогой мамочки, успокоился и попытался решить дело миром – в том смысле, в каком сам это понимал.

– Да ладно, не стоит за каждую подстилку переживать. Ему ведь понравилось? Ну-ка, скажи нашему гостю, - обратился он уже к Эни, - тебе понравилось?

Эни опустил голову и еле заметно кивнул.

– Ну, вот видишь? – хмыкнул Грам. – Им всем нравится.

– Ну, да, - ядовито отозвался Стёпа, - я понял.

Грам, в силу собственной толстокожести, яда в голосе Стёпы не расслышал и посчитал инцидент исчерпанным. Поэтому он решил продолжить светскую беседу:

– Тебе ведь нравятся звёздные корабли, а, Носитель?

– Меня вообще-то Стёпа зовут, - отозвался Степан, но вовремя вспомнил совет Ирона – проявлять к Граму дружелюбие, и всё-таки ответил:

– Да, очень нравятся…

– А гонки звездолётов? – продолжил Грам.

Стёпа продолжил подыгрывать:

– Ну, да, я видел… по головидео… это так впечатляет.

– А хочешь посмотреть на звездолёт, который будет участвовать в таких гонках? – продолжил переть, как танк к своей цели, Грам.

– Я-то хочу… - вздохнул Стёпа. – Да только кто ж меня туда пустит?

Грам заулыбался, как ребёнок на леденец, и заявил:

– А хочешь, я покажу? Со мной тебе Дом Лури позволит выйти и всё посмотреть…

– Правда? – восхитился Стёпа. – Здорово! Не обманешь?

– Конечно, нет, - ответил Грам, донельзя довольный, что удалось хоть чуть-чуть приручить дерзкого дикаря. И если бы он на этой высокой ноте закончил, то Стёпа счёл бы общение с ним иногда приемлемым. Но, к несчастью, у Грама не хватило ума остановиться вовремя. Он сделал несколько шагов по направлению к Стёпе и прошипел Эни:

– А ну брысь отсюда!

Эни дёрнулся было к двери, но в Стёпе моментом проснулись здоровый инстинкт самосохранения и опасения за целостность собственной филейной точки. И он тут же обозлился:

– И чего это ты моим личным слугой командуешь? Эни, стой, где стоишь.

Эни дёрнулся и замер. А Грам не преминул высказаться:

– Любишь, когда смотрят? Ну и славно… Ты ведь хочешь меня отблагодарить за будущее посещение звездолёта?

– «Утром деньги - вечером стулья»,* - тут же парировал морально устойчивый Стёпа. – Вот увижу всё своими глазами, тогда и будет тебе благодарность, а авансов я не плачу – не ЗАО «Кукиш».

Грам мало что понял из Стёпочкиной отповеди, но общий смысл уловил. Его снова посылали лесом, а этого нетерпеливый и вспыльчивый Наследник, почитавший себя абсолютно неотразимым, не терпел в принципе. С его точки зрения, он и так проявил по отношению к дикарю-Носителю чудеса терпения и рассудительности. Поэтому он заявил:

– И что ты ломаешься, ведь с Ироном у вас всё уже было… Давай-ка лучше по-хорошему поладим…

И, расставив руки для объятий, стал надвигаться на Стёпу. Стёпа задумался – бить Грама ему Ирон не советовал, а не бить – ситуация не позволяла. Однако всё разрешилось совершенно неожиданным образом. Стёпочка упустил из виду, что в ванной имеют привычку время от времени тусоваться шустрые близняшки, а зря…

Грам продолжал надвигаться на Стёпу, как орда Чингис-хана на русские рати в битве на Калке, всё больше шалея от запаха тела Носителя и собственной вседозволенности. Стёпа сжал кулаки и приготовился стукнуть нежданного ухажёра в породистый подбородок с ямочкой, но тут дверь ванной приоткрылась, из неё показались мордашки Тина и Лина, которые моментом просекли ситуацию и, схватив в четыре руки большой пушистый ковёр, сильно дёрнули его на себя.