Степной орёл

– Усё верно Щукарь баить! Так Боженька тож не вытерпел и тому Латынскому Зверью отомстыв ще до Щукаря!
– подал голос кто-то из слушателей.
– Та ще до Куликова Побоища Боженька наслав на их Чёрные Бесчеловечные Души чуму! Подохло их там, в Кафе той, не меряно! Так воны ще цю чуму и в свои Вечерние Страны разнесли! И там их подохло изрядно!

– Гы-гы-гы-гы!!!
– одобрительно зашумели слушатели.

– Но, усё равно, с их як с гусей вода... оклемались и опять мерзостями занимаются, курвы.
– Посетовал тот же слушатель.
– Другим воны заниматься не умеют и не хочуть.

– Ничого! Ще якый-нибудь мор на их головы приключится!
– оптимистично зашумели слушатели.
– А нет, так мы, подвернётся случай, усих генуэзцев та венецианцев вырежем... под корень!.. Ции бесчеловечные преступления не имеють срока давности!..

* * *

Вот уже как год прошёл... или два... а может и все три, как ватажники попали к казакам...

Многому пришлось учиться Афанасию в новой и необычной для него обстановке. Тяжело давалось перенимание обычаев и повадок казаков. Несколько раз довелось ему смотреть Смерти в глаза.... Но, ничего, выжил. И даже заслужил уважение и доверие казаков. Приняли они его в свою среду.

Но по началу всё было так:

– Ты, приблуда приписная, делай, шо казаки велят. А мы плохому не научим. Гляди. Запоминай.

Подвели ему коня:

– Его Орлик величать. Маштак, правда, ужо не молодой, но дуже-дуже учёный. Своё дело знает. Он тебя не подведёт, ежели узреет, шо ты не дурный безмозглый дурачина.

Ещё вручили пику:

– Вилами на сенокосе ты добре управляешься. Молодец. Значит, ты и с пикой справишься. Мы тоби особые приёмы боевого владения ею покажем.

Но, так как джигитовал Афанасий всё же неуверенно, определили его в огнепальные пищальники:

– Будэшь на подхвате, на застреле. Учись на скаку метко палить. Усёк?
– и вручили ему под ответственное владение длинноствольную пищаль-рушницу, пороховницу, пулелейку, моток фитиля...

...И в первой же для Афанасия стычке с улусниками пищаль... дала осечку...

– Убью!!! Порешу!!!
– орал сотник Бабай, пытаясь вырвать из ножен кинжал, но казаки повисли на его руках, не давая совершить задуманное в гневе смертоубийство.

Другой раз дело было на привале. Ослабил Афанасий по примеру товарищей подпругу седла Орлика... а тут, вдруг, тревога... "Ребята!!! По коням!!! Тикаем!!! Тикаем!!! В рассыпную!!!"... Прыгнул Афанасий в седло и... съехал вместе с ним под брюхо коня. Забыл подпруги подтянуть! Дрожащими руками вернул седло "на место", подтянул подпругу, вскочил на коня... и только со страхом слышал у самых своих ушей храп настигающих его ордынских лошадей...

– Моли Боженьку, приписной.
– Подбадривали его одни товарищи.
– Ежели бы сотник из лука не стрельнул в настигающих тебя улусников, то лежать тоби во Сырой Земле... до самого Скончания Времён.

– Да то просто Бабаю жалко Орлика стало!
– возражали другие.
– Не хотел он, чтобы такой боевитый маштак улусникам достался. А бачили як Афанасий на Орлике от улусников удирал?! Вин на ём скакав гузном наперёд!

– Га-га-га-га!!!
– весело загоготали казаки.
– Орлик его из беды вынес! Добрий маштак! Но, усё равно, Афанасий, хоть он и... гузнюк, молодцом себя показал - самопал не бросил. Цэ ужо похвально.
– И уставились на Афанасия.
– О! Да ты же... Гузнюк! Гузнюк! Га-га-га-га!!!

Так и приклеилась за Афанасием эта кличка.... Больше подобных "душещипательных", граничащих со смертельной опасностью, случаев он старался не сотворять. Учился. Набирался опыта...

Однажды, в составе Ордынского войска, довелось их казачьему куреню схлестнуться с представителями Вечерних Стран - закованной в железные латы рыцарской конницей. Категорически не принимая прямого лобового столкновения, легковооружённые казаки изматывали рыцарей своими кружениями, ложными отступлениями и резкими неожиданными наскоками. И в один из таких манёвров Афанасий метким выстрелом из пищали сбил с коня очень важного рыцаря с роскошным султаном из ярких перьев на шлеме. Рыцари, и так морально и физически измотанные бесконечными непредсказуемыми казачьими "танцами с улюлюканьем", дрогнули и повернули коней вспять.... С диким визгом и улюлюканьем ордынцы устремились в яростную беспощадную погоню...

– Ай да Гузнюк! Ай, молодца!
– после победного завершения "дела" хлопали по плечам и обнимали Афанасия товарищи.
– Як ты удачно и вовремя пальнул! Добрий ратник! Смелый! Хороший аскер! Хитрый! Умный! Целкий самопальщик!

Даже урядник Дрючкарь, к которому Афанасий сразу, как его приписали в сотню Бабая, попал "на воспитание", и тот благодарно крепко обнял своего ученика. А Дрючкарь, надо сказать, на дух не переносил чужаков. Всякую "приблудную людыну" абсолютно не воспринимал как "чоловиков". "Казаки от казаков ведутся.
– Было незыблемой мировоззренческой установкой урядника.
– Наши предки тут в Диком Поле издревле обитають. Родословная наша от половцев идёть. На Руси нас обзывають "бродниками". А "казак" - це ужо ордынское прозвище"... Только со временем, когда "приблудные" в полной мере воспринимали обычаи "хозяев" и положительно показывали себя в боевых стычках, Дрючкарь смягчал своё жёсткое и настороженное к ним отношение...

А к казачьим юртАм и боевым походным куреням нередко, убегая от своих самовластных жестоких ханов и жадных хитрых беков, прибивались улусники. Их привлекали братские товарищеские отношения друг к другу казаков. Принимали казаки в свои "речные" общины и ушкуйников - этих бесшабашных сорвиголов, спускающихся по рекам с Новгородских краёв и совершающих смелые, порой даже безрассудные, "ответные визиты" в Ордынские земли. Но принимали казаки в свои общины всех желающих избирательно - разбойников "без Царя в голове" и откровенных живодёров и душегубов гнали, а то и вступали с ними в кровавые беспощадные стычки.

* * *

И вот однажды к Афанасию подошли товарищи и завели с ним разговор "издалека":

– Гузнюк, хотя ты и неважный джигит, но ты умный и хитрый аскер. Да к тому же ще и везучий. Уже двух Орликов под тобой убило. А ты сам всё живой. И наши уряды та обычаи ты блюдёшь с усердием. Урядник Дрючкарь тебя шибко хвалит. А це очень показательно. Он так запросто никого не привечаить. Тем более приблудных.
– И стали осторожно подкрадываться ближе к "теме" разговора.
– А тебе, небось, наскучило сиротливо жаться у коштового казана с кулешом?

– Нет, - отрицательно замотал головой Афанасий, - не наскучило.

– О цэ добре.
– "Отступили" товарищи, но тут же вплотную нахраписто подступили к самой "теме" разговора.
– А ты доньку урядникову Варвару бачил?

– Бачил, - смутился Афанасий.

Афанасий помнил, что когда их - ватажников прикрепили к сотням, им строго-настрого запретили даже глазеть в сторону казачек: "На раз "хотелку" отсекём! И на казачьих кругах шоб вели себя смирно и... впитывали усё происходящее. А хто из приблудных голос подаст - тому сразу язык вырвем. А хто тем паче бузить зачнёть - того на хромую лошадь посадим та и, геть, в степь отпустим бузить... на Волю... до первой встречи с улусниками. Уразумели?.."...

– Ну и як тебе Варвара? Гарна дивчина?
– стали в открытую "пытать" его товарищи.

– Гарна, - с опаской подтвердил Афанасий.

– Дрючкарь своей доньке тихонько тебя показывав.
– "По секрету сдали" товарищи ему урядника.
– Варваре ты по-сердцу прийшовся. А вона девка видная! Усё при ней! Ух! Сочная! Ладная! К созданию семьи готовая! Давай, засылай сватов! Не теряйся, да! А мы будэмо твоими сватамы!

На том и порешили.... Сыграли свадьбу... наплясались, напелись... чихиря да бузы напились... весело побузили!.. в Белый Свет как в копеечку из самопалов настрелялись!..