Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Т. II

Леила(1–5)

1. «Хариты, Делия, Лейла…»

Хариты, Делия, Леила, Бессонница и снежные поля. Еще последний круг не завершила Давным-давно уставшая земля. Я жду вас здесь, парижской ночью. Русалкой у воды поет трамвай. По черной лестнице ползет рабочий: Он починяет двери в старый рай. Хариты, Делия, Леила. Густеет в жилах кровь. Горит звезда. Земля последний круг не завершила. Лейла, милый друг, сюда, сюда!

2. «Леила, столетние звезды разлуки…»

Леила, столетние звезды разлуки На черных ресницах дрожат и сияют. Твои, точно воздух, прозрачные руки Огромную ночь, как сестру, обнимают. Парижское небо ползет по бульварам, И в тусклых купается лужах луна. Все в мире бесцельно, не вовремя, даром, И жизнь, даже ты, — вот никак не слышна. И голос, прозрачный, как ветер над морем, Как в небе холодном ночные светила, И сердце твое, освещенное горем, — Слетают — сквозь время, сквозь небо — Леила —

3. «Мимо, земной не коснувшись орбиты…»

Мимо, земной не коснувшись орбиты, Нежной кометою падая в мрак, В грозные щели ночного гранита, В музыку, друг мой, Леила — мой враг. Пушкинский воздух не нашего мира. Страшно дышать мне, и жить мне невмочь. Снова молчит беспощадная лира. Лед. Первобытные звезды и ночь. Сияя, покинула время — Леила. Падает каменный свет. Тишина. Сердце, не наши на небе светила, Сердце, не наша над миром весна.

4. «Распадается жизнь, и пространство сгорает дотла…»

Распадается жизнь, и пространство сгорает дотла, И время становится твердым, как камень, И в небе сияют два узких, два орлих крыла, И ветхое сердце трепещет, как знамя. О, замертво вынесли солнце, и огненный воздух В холодную впадину льется, густея. Бесцельная нежность! Давно догоревшие звезды, Всемирные звезды — Леила, Лилея. Шарманка — вчерашняя музыка мира поет, И горькая кровь пробегает по жилам. Меня и тебя семикрылая лира зовет, Семиструнная гибель свободы — Леила

5. «Как вечером последний, желтый свет…»

Как вечером последний, желтый свет, Летящий к нам, в слепые стекла окон, Как тень от радости, которой нет, Как облако, парящее высоко, Как белый звук, плывущий в тишине, Как все, что в мире молодо и тленно, И ты, и я, поверь, Леила, мне, Как этот снег, — растаем мы мгновенно. 1932, 1934

Стихи к матери (1–3) [8]

8

Стихи к матери — Мать Вадима Андреева Александра Михайловна Андреева (урожд. Велигорская) умерла в 1906 г. после рождения второго сына, Даниила.

1. «Что тебе я могу рассказать…»

Что тебе я могу рассказать, Как твое завлеку я вниманье, И какими словами возможно унять Разделившее нас навсегда расстоянье? Человеческим мыслям удел По земле белым паром стелиться, И слова, точно стая пернатая стрел, Чуть взлетят, как обратно должны возвратиться. Я не знаю, какою земля Представляется сердцу — оттуда, Но к тебе, но в твои золотые края, Плача, просится жизни бескрылое чудо. 1929

2. «Возьми меня, и кровь мою, и сон…»

Возьми меня, и кровь мою, и сон, И беспощадный желтый небосклон, И облака, и сердце, и звезду, Сиявшую в эфире и бреду, Скупое бормотанье отчих лир, Весь осязаемый любовью мир — И там в неуязвимой вышине — Верни тебя земную — мне.

3. «Остывает душа, отцветают цветы…»

Остывает душа, отцветают цветы — Никогда не придешь, не приблизишься ты. Никогда, да, я знаю, что нет, никогда Человеком не станет родная звезда. В темно-огненном небе не мне по пути За тобой и с тобою ночами идти, И не мне сквозь пространство и время и свет Удержать ускользающий ангельский след Белых крыльев твоих, нежных веющих кос, Улетевших из мира юдоли и слез. 1932

«Достоверней, чем ночь, чем весна…» [9]

А.М.А.

Достоверней, чем ночь, чем весна, Чем жестокое солнце над нами, Темных кудрей немая волна, Неживое и нежное пламя. Бесполезной природы умолк, Отступился, развеялся голос. Исполняя свой ангельский долг, Ты от жизни вполне откололась. Даже сердце твое, о, никак, О, совсем не присутствует в мире… …Уничтожил разгневанный мрак Стаю ласточек в черном эфире.

9

«Достоверней, чем ночь, чем весна…» — обращено к матери.

«Тебя не радуют небесные селенья…» [10]

А.М.А.

Ты скажешь: ангельская лира Грустит в пыли, на небесах.

Тютчев

Тебя не радуют небесные селенья, Воздушной пахоты густая полоса. Ты озираешь без волненья Тебе чужие небеса. Верна земной привычке, ты ведешь, должно быть, Огромным дням простой и бесполезный счет, — Вдали земной, гнетущей злобы Небесный принимая гнет. Неточное, как мгла, твое существованье. Увы, жизнь опрокинулась сама в себя. Нет, нам не суждено свиданья! Нет, мне не вызволить тебя!

10

«Тебя не радуют небесные селенья…» — обращено к матери.

«Что толку нам о будущем гадать…»

Что толку нам о будущем гадать, Зачем живой судьбе противоречить, — Прозрачен мир, нежна речная гладь, Еще нежней, нежнее наши встречи. Весло скользит и гнутся тростники, Ночная бабочка летит за нами, Горит на самом берегу реки Закатных туч развернутое пламя. Ничто неповторимо здесь, мой друг, И там, и даже там — неповторимо, Течет река, благоухает луг, Звенит простор, — но все проходит мимо. 1934