Стихотворения и поэмы. Том 1

12

Руки мукою Воздеты: — – Где Ты, Бог? Только глохнущие Уши… Только сохнущие Души — В бездне лет… Только в тухнувшие Муки Рога Ухнувшие Звук — – «Бога — Нет!» — – «Бога — Нет!..»

13

Новая дорога В Назарет — – «Бога — Нет!» — Радует меня… Дорогая, веющая Весть Дорогого, зреющего Дня — – «Есть — Я!» — Радует меня…

14

Многих толп Протянутся где-то И потерянная С нами Суетня… Из растерянного Бледного рассвета, Из обманутого Богом Дня — – Столб Огня — – «Это — Я С Вами!»

М.И. Цветаевой

Неисчисляемы Орбиты серебряного прискорбия, Где праздномыслия Повисли — Тучи… Среди них — Тихо пою стих В неосязаемые угодия Ваших образов: Ваши молитвы — Малиновые мелодии И — Непобедимые ритмы.

1922

Цоссен

Стихи, не вошедшие в основные сборники

Гимн солнцу

Пусть говорят слепцы, что замолчали наши лиры, Пусть говорят слепцы, что смерть нам всем грозит. Что ей повержены гражданские кумиры, Что прежний идеал поруган и разбит. Что средь пустынного, мучительного ада Желанный луч не заблестит для нас, Что мы в бездействии погибнем без возврата, Что путь наш тьмой покрыт, что свет давно погас… Опять настанет день, и он не за горами, Когда коснемся мы до радужных высот. Когда с рыданьями и сладкими слезами, В ночи перед собой, у видя свет, парод Восторженно помчится за мечтами К востока светлому вперед. И солнце дивное из дали к нам проглянет, Стенанья радости на запад полетят, И крест, поверженный, торжественно восстанет, И гимн, под гром небес, перед востоком грянет, И херувимы к нам слетят. Пред миллионами коленопреклоненных Покажется Христос из туч воспламененных.

Июль 1897

Даниловка

Подражание Гейне

Таинственной, чудною сказкой Над прудом стояла луна Вся в розах, с томительной таской Его целовала она. Лучи золотые дрожали На легкой, чуть слышной волне. Огромные сосны дремали, Кивая, в ночной тишине. Тихонько шептались, кивая, Жасмины и розы с тоской. Всю ночь просидели, мечтая, Они над зеркальной водой… С востока рассветом пахнуло. Огнем загорелась волна. В туманах седых потонула Ночная царица луна. Веселые пташки проснулись. Расстались на долго они. И вот с той поры потянулись Для них беспросветные дни… И часто, и долго весною, Когда восходила луна, Бывало, над прудом с тоскою, Вся в розах, сидела она. И горькая жалоба сосен Тиха, безнадежно была. И много обманчивых весен Над прудом она провела…

Ноябрь 1898

Москва

Подражание Бодлеру

О! Слушали ли вы Глухое рокотанье Меж пропастей тупых? И океан угроз Бессильно жалобных? И грозы мирозданья? Аккорды резкие Невыплаканных слез? О! Знаете ли вы Пучину диссонансов, Раскрытую, как пасть, Между тернистых скал? И пляску бредную Уродливых кадансов? И тихо плачущий В безумстве идеал?

Октябрь 1899

Москва

В лодке

Лодка скользила вдоль синих озер Ранней весной… Волны шумели… Твой тающий взор Робко блуждал среди синих озер… Был я с тобой. Там… где-то в небе… гряда дымных туч Рдела огнем, Точно цепь льдистых, сверкающих круч, А не холодных, блуждающих туч, Тающих сном. Ах, мы сидели как будто во сне!.. Легкий туман Встал, точно сказка о нашей весне… …Ты засыпала, склонившись ко мне… Призрак! Обман!.. Годы прошли… Я устал… Я один… Годы прошли… Лодка скользит вдоль озерных равнин. Вместо багрянцем сверкающих льдин — Тучи вдали… Весь я согнулся… усталый… больной… Где же ты… друг? Над равнодушной, холодной волной Вьется туман, точно призрак седой… Где же ты… друг?

Декабрь 1900

Идеал

Я плакал безумно, ища идеал, Я струны у лиры в тоске оборвал… Я бросил в ручей свой лавровый венок… На землю упал… и кровавый цветок Сребристой росою окапал меня …Увидел я в чаще мерцанье огня: То фавн козлоногий, усевшись на пне, Закуривал трубку, гримасничал мне, Смеялся на горькие слезы мои, Кричал: «Как смешны мне страданья твои…» Но я отвернулся от фавна, молчал… И он, уходя, мне язык показал; Копытом стуча, ковылял меж стволов. Уж ночь распростерла свой звездный покров… ______ Я плакал безумно, ища идеал… Я струны у лиры в тоске оборвал… «О, где же ты, счастье!..» Цветок кровяной Беззвучно качнулся, поник надо мной… Обход совершая, таинственный гном Внезапно меня осветил фонарем И, видя горючие слезы мои, Сказал: «Как смешны мне страданья твои…» Но я отвернулся от гнома, молчал… И он, одинокий, свой путь продолжал. ______ Я плакал безумно, ища идеал… Я струны у лиры в тоске оборвал… И ветер вздохнул над уснувшей сосной, И вспыхнул над лесом рассвет золотой… Гигант – вечный странник – куда-то спешил; Восток его радостный лик золотил… Увидел меня, головой мне кивнул, В восторге горячем руками всплеснул И криком окрестность потряс громовым: «Что было – прошло, разлетелось, как дым!.. Что было не будет! Печали земли В туманную Вечность, мой брат, отошли…» Я красный цветок с ликованьем сорвал И к пылкому сердцу его прижимал…

Август 1901

На границе между перимской и феотирской церковью

(см. Откр. Иоанна)

1

Редеет с востока неверная тень… Улыбкой цветет наплывающий день… А там, над зарею, высоко, высоко Денницы стоит лучезарное око. И светит на фоне небес голубом, Сверкая серебряно-белым лучом…

2

Великий полудень… как прежде, я царь… И мне воздвигают, как прежде, алтарь… И жаждущих толпы стекаются снова… И ждут от царя всепобедного слова… На троне тяжелом сижу – полубог, — ……………………. На кудри возложен огнистый венок, Как кровь, на парче моей бетой рубины! На грудь и на плечи ложатся седины, Алмаз серебрится в кудрях, как роса …………………….. Над храмом темней и темней небеса…

3

Как Бог, восседаю на троне моем, Сердца прожигаю лучистым огнем, Зову, вызываю я Нового Духа, Как гром и как буря, те речи для слуха. Мой жрец седовласый, кадилом звеня, Ко мне подошел и кадит на меня… И я продолжаю сзывать в фимиаме И шепот, и ропот, и вздохи во храме… Мой жрец седовласый в испуге дрожит, Снимает венец и из храма бежит…

4

Над морем погасла заря золотая — Над лесом восходит луна огневая… Над храмом простерта туманная ночь. …Я кончил. И толпы отхлынули прочь. ……………………… Один я, как прежде!.. Один и покинут. Венец мой огнистый на брови надвинут… Стою, потрясая железным жезлом… Погасли лампады во храме моем…

1901

Петербург

«Знание»

Боялся я, что тайну вдруг открою За гранью бытия. С огнем в руках за дверью роковою, Дрожал, боялся я. И вот в колодезь ужаса я глянул. Я утонул. Дверь распахнулась… Мрак оттуда прянул. Свечу задул. И ничего… И только мрак со мною… И ничего… Да, я узнал… Но знанья не открою Я своего. Пусть шепчут мне: «Я вижу привидений Бездонно-грозный знак!..» Я посмотрю без страха, без волнении, Но с грустию на мрак.