Стихотворения и поэмы

175. НАРОДНАЯ ПЕСНЯ

Тихий домик над рекою… Кажется, подать рукою! А пойти — так далеко, А пройти — так нелегко, Нелегко, товарищ. Сад тенистый, нелюдимый… Далеко ли до любимой! А пойти — так далеко, А обнять — так нелегко, Нелегко, товарищ. По-над Доном узкий лог; В роще ароматной Немец, сукин сын, залег! Дай-ка автомат мне! Я очищу узкий лог, Чтобы каждый русский мог К Волге или к Дону, К милой или к дому — З емно или водно — Проходить свободно! 1942

176. КЛЯТВА

Клянусь: назад ни шагу! Скорей я мертвый сам На эту землю лягу, Чем эту землю сдам. Клянусь, мы будем квиты С врагом. Даю обет, Что кровью будут смыты Следы его побед!.. А если я нарушу Ту клятву, что даю, А если вдруг я струшу Перед врагом в бою, Суровой мерой мерьте Позор моей вины: Пусть покарает смертью Меня закон войны! 1942

177. ТОВАРИЩУ БОЙЦУ

Чтоб честным людям не терзаться. Чтоб небо стало голубей Над родиной твоей, — мерзавца Настигни и убей! Старушка плачет на пороге, Вернется ль сын любимый к ней. Кто встал у сына на дороге? Фашист. И ты его убей! Вдова в ноч ибессонной тужит, Ребенок на руках у ней. Кто их лишил отца и мужа? Фашист. И ты его убей! Грустит под вишней нелюдимой Подруга сердца твоего. Кто разлучил тебя с любимой? Фашист. И ты убей его! За черный ужас сел сожженных, За стаи мертвых голубей, За то, что плачут наши жены, Отцы и матери, — убей! Убей, и станет чист и светел Родимый край, родная мать. Убей, чтоб веселились дети, Чтоб никого уже на свете Не надо было убивать. 1942

178. ДОПРОС

«Ви стояль на карауле?» — «Нет». «Ви пустиль в зольдата пуля?» — «Нет». «Ви живете у базара?» — «Нет». «Ваш фамилия Назаров?» — «Нет». …Три расколотых ореха. Ночь. Но выстрелам в ответ Трижды отвечает эхо: «Нет. Нет. Нет!» 1942

179. НА КРЫЛЬЦЕ

Дверь открыта. Дело к ночи. У подъезда сани. Медик Эдик просит очень: «Прокатитесь с нами». «Не могу я, не могу я, Лучше не просите. Лучше девушку другую, Эдик, пригласите». Но студент из кожи лезет, Умоляет Эдик: «Свежий воздух вам полезен, — Говорю как медик». Тронул руку… «Рук не троньте, Докторам не верю. Доктор мой сейчас на фронте…» И закрыла двери. 1942

180. В ДОРОГЕ

Ночь, и снег, и путь далек; На снегу покатом Только тлеет уголек Одинокой хаты. Облака луну таят, Звезды светят скупо. Сосны зимние стоят, Как бойцы в тулупах. Командир усталый спит, Не спешит савраска, Под полозьями скрипит Русской жизни сказка. …Поглядишь по сторонам — Только снег да лыжни. Но такая сказка нам Всей дороже жизни! 1942

181. «Не забыть мне этой лыжни…»

Не забыть мне этой лыжни На снегу глубокий след! У меня иного в жизни Счастья не было — и нет. Не поэтому ли, Таня, Как по лыжне голубой, Память мчится — не отстанет Лет пятнадцать за тобой?.. Говорят, и мне, как многим, На любовь не повезло: Счастье было неглубоким, След разлукой замело. Ничего, не важно, Таня, Было счастье или нет: Память в сердце не устанет Находить знакомый след. 1942

182. ЗАЗДРАВНАЯ ПЕСНЯ

Что любится, чем дышится, Душа чем ваша полнится, То в голосе услышится, То в песенке припомнится. А мы споем о родине, С которой столько связано, С которой столько пройдено Хорошего и разного! Тяжелое — забудется. Хорошее — останется. Что с родиною сбудется, То и с народом станется, С ее лугами, нивами, С ее лесами-чащами. Была б она счастливою, А мы-то будем счастливы. И сколько с ней ни пройдено — Усталыми не скажемся И песню спеть о родине С друзьями не откажемся! 1942

183. ДЕКАБРЬ 1942 ГОДА

Танки!.. Белые халаты… Полк проходит по деревне. И, в слезах, у русской хаты Дед приветствует их древний. Солнце лица озаряет, Белый снег вскипает следом, И танкисты козыряют Солнцу русскому и деду. Дед-то, видно, не начитан, И, в слезах над клюшкой свесясь, «С Новым годом!» — дед кричит им. А до нового– то… месяц. 1942

184. РОДИНЕ

Не знаю, ей-богу, не знаю, Но чем-то мне очень близка И эта вот небыль лесная Над курной избой лесника, И эта вот звездная небыль, С которой я с детства знаком, Где кровля и синее небо, Связуются тонким дымком! Бывал я и в Праге и в Польше, А всё мне казалось: крупней Граненые звезды и больше Над родиной милой моей. И люди, казалось мне, выше: Красивый народ и большой! А если кто ростом не вышел — Красив и прекрасен душой. …Я помню: морозная чаща, Дымок к небосводу прирос. Сверкает хрустальное счастье Одетых по-царски берез. И вдруг неожиданно бойко Взметнулась старинная страсть: Крылатая русская тройка, Земли не касаясь, неслась, Как в детстве далеком! Как в сказке! Гармоника. Зубы девчат.. А яркие русские краски С дуги знаменитой кричат!.. И сразу всё стало ненужным Душе, умиленной до слез. Всё… кроме вот этой жемчужной И царственной дремы берез. Россия… за малую горстку Из белого моря снегов Все прелести жизни заморской Отдать россиянин готов! За песню в серебряном поле! За этот дымок голубой! За… родинку милую, что ли, Над вздернутой алой губой! За взгляд, то веселый, то грустный! За влажный очей изумруд! За всё, что, я думаю, русским Нерусские люди зовут! <1943>

185. ТЫ НЕ ПИШЕШЬ ПИСЬМО МНЕ

На улице полночь. Свеча догорает. Высокие звезды видны. Ты пишешь письмо мне, моя дорогая, В пылающий адрес войны. Как долго ты пишешь его, дорогая. Окончишь и примешься вновь. Зато я уверен: к переднему краю Прорвется такая любовь! …Давно мы из дома. Огни наших комнат За дымом войны не видны. Но тот, кого любят, Но тот, кого помнят, Как дома — и в дыме войны! Теплее на фронте от ласковых писем. Читая, за каждой строкой Любимую видишь И родину слышишь, Как голос за тонкой стеной… Мы скоро вернемся. Я знаю. Я верю. И время такое придет: Останутся грусть и разлука за дверью, А в дом только радость войдет. И как-нибудь вечером вместе с тобою, К плечу прижимаясь плечом, Мы сядем и письма, как летопись боя, Как хронику чувств, перечтем… 1943