Стихотворения и поэмы

144. ДРОЛЯ

Ты, клянусь разлукой, — дроля, И тебе семь раз на дню Не рябина ветви клонит — Я судьбу свою клоню. Всё, в чем волен и неволен, Всё, что снится по утрам, Всё, что завтра выйдет в море И подставит грудь ветрам, — По любому повеленью Я достать тебе готов — Зори красного горенья И еще других цветов! Только вот в чем дело, дроля: За тобою ходят трое, — А нельзя ли так устроить, Чтобы я ходил один? 1935

145. «Всё в тебе, долинной и красивой…»

Всё в тебе, долинной и красивой, — Гнев морей и трепет тайных трав, Слава, утверждающая силу, Сила, как раскрытье многих слав! Смех грудной в сенях твоих кленовых, В роще свист любовный соловья, А в полях гремят железом новым Гордые от счастья сыновья. Им дано пройти землею бойкой, Не в лаптях, а снова так: В сапогах высоких из опойка, И в сатине легком, и в цветах! Им дано увидеть: в далях грозных, Возле расцветающих садов, Армия идет, вся в красных звездах, И поет на тысячу ладов. 1935

146. «Ты мне вновь грозишь своей опалой…»

Ты мне вновь грозишь своей опалой: Облачной, отпетой, дождевой, Снова свист условленный, трехпалый, Над моей проходит головой. Что там — невиновны иль повинны Дни, в твоих бегущие громах, Или загуляли взабыль финны Сразу в двадцати пяти домах? Загуляли так, что лампы гасли, А земля звенела, как в боях, Или, как всегда, чтоб губы в масле, Грудь в сатине, сердце в соловьях! Я и сам из тех, что над реками Тешились, великих туч темней. Я из той породы, что руками Выжимали воду из камней! Ну так бейся, кровь орла и волка, Пролетай, что молния, в века! А твоя короткая размолвка, Край озер, да будет мне легка! 1935

147. «Что весной на родине?..»

Что весной на родине? Погода. Волны неумолчно в берег бьют. На цветах настоянную воду Из восьми озер родные пьют. Пьют, как брагу, темными ковшами Парни в самых радостных летах. Не испить ее: она большая. И не расплескать: она в цветах! Мне до тех озер дорогой длинной Не дойти. И вот в разбеге дня Я кричу товарищам старинным: «Поднимите ковшик за меня!» 1935

148. «Всё ты мнишься мне в красе и силе…»

Всё ты мнишься мне в красе и силе, В голубых и пламенных венках, Вся на синих, вся на очень синих, Звезды отражающих реках. Ох, и жить тебе в три жизни сразу, Коль тебе, что видишь, по плечу, Я тебя окидываю глазом И совсем немногого хочу: Чтобы бредил новыми морями Вкруг озер раскинутый народ, Чтобы, милых сердцу не теряя, Парни от приема шли во флот; Чтоб стояли яблони и вишни На раздольях наших заревых, Чтобы все девчонки замуж вышли И ребят рожали боевых! 1935

149. «Нет с тобою встречи и не будет…»

Нет с тобою встречи и не будет. Никакой неправдой не верну Всё, что завтра друг мой облюбует, В том числе и сине-голубую, Вечную, прохладную волну; В том числе веселым нареченный Ключ, что в тесноте озер возник, И совсем лихой под шапкой черной На берег нахлынувший тростник; Ветки можжевеля-вересинки, Тающие вдруг в твоих руках… Что ж кричишь «ау» на голой синьке, Заблудилась, что ль, на трех реках?.. 1935

150. ДЕВЧОНКА ПЕЛА ЗОЛОТАЯ

Марии Комиссаровой

1

Девчонка пела золотая, И всюду слышали вдали, Что снег на Волге не растаял И что цветы не расцвели. Девчонка, брось! Взгляни — над краем Венки из красных зорь плетут. Девчонка, брось! Снега взыграют, Цветы в долинах расцветут. И ты уйдешь из хоровода И оторвешься от подруг, Чтоб окунуть в цветы и воду Красу простертых в пляске рук!

2

Немного бабка величала, Немного мать — давным-давно, И не в твоей избе стучало С летящим голубем окно. И не твои над полосами Запевки реяли, легки. Не на твоей избе плясали До полной одури коньки. Сама плясала на вечорках И шла в любви наперебой… Смешная русская девчонка, Мне надо встретиться с тобой. 1935

151. «Два конца у песни, два начала…»

Два конца у песни, два начала. И ее взаплачь, по старине, Анна свет Васильевна кричала На чужой, на дальней стороне. Мед по всем рекам и горы злата Были в песне. Лес шумел, высок. И летела пуля в сердце брата, И упал тот брат на желт песок. Ничего не видя, и не помня, И уже безмолвием дыша, Он растер земли сырые комья С листьями седого камыша. И от горя дрогнул бор сосновый, Побежали волны по реке, А над злою смертью встало Слово, И его запели вдалеке. На траву — полынь, плакун и мяту (Названы в заплачке) — лился дождь И на желт песок — горючий, смятый Тысячами воинских подошв… 1935

152. ЛЕНИНГРАД

Величавей многих — город ратный Над водою, прозванной Невой. Бурка на плечах его квадратных, Буря на путях его обратных, Гром (конечно, гром) над головой! Как сказать для всех, что славы много, Что, не удивляя никого, Места не найдя себе дневного, Слава в славу входит у него! Яростный, в туманах вечных кроясь, Устремленный к воле, как вода, Глаз своих, подобных окнам, прорезь Он не закрывает никогда. И его, не знавшего предела В мужестве, таящего грома. Снарядив на воинское дело, В чересплечные ремни одела Диктатура грозная сама. Для него чугун метали домны, Верные, не знающие сна. Если есть ему еще подобный — Значит, в мире властвует весна! 1935

153. АННЕ

Ой, снова я сердцем широким бедую: Не знаю, что делать, как быть. Мне все говорят — позабудь молодую, А я не могу позабыть. Не знаю, что будет, не помню, что было, Ты знаешь и помнишь — ответь… Но если такая меня полюбила, То надо и плакать и петь. Другие скрывают, что их позабыли, Лишь ты ничего не таи. И пусть не забудут меня голубые, Немного косые — твои. Светлей не найти и не встретить дороже, Тебя окружают цветы. И я говорю им, такой нехороший, Какая хорошая ты. 1936