В такую ночь, как паутина,Всю синь небесного павлинаЗаткали звездные пути.На башне полночь без пяти,И спит росистая долина.Курится круглая куртина.Как сладко цепь любви нести,Как сладко сеть любви плестиВ такую ночь!Чуть-чуть приподнята гардина,Звенит в беседке мандолина…О песни вздох, лети, лети!Тебе булавки не найти,О маленькая Барберина,В такую ночь!
Пропало славы обветшалойВоспоминанье навсегда.Скользнут в веках звездою шалойИ наши годы, господа.Где бабушкиных роб шуршанье,Где мелкий дребезг нежных шпорИ на глазах у всех свиданье,Другим невнятный разговор?Простой и медленной прогулкойВ саду уж не проходит царь,Не гонит крепость пушкой гулкойВсех франтов к устрицам, как встарь.Лишь у Крылова дремлют бонны,Ребячий вьется к небу крик,Да липы так же благовонны,И дуб по-прежнему велик.Демократической толпоюНарушен статуй странный сон,Но небо светится весною,А теплый ветер — тот же он!Ты Сам устроил так, о Боже,Что сердце (так слабо оно)Под пиджаками бьется то же,Что под камзолами давно.И, весь проспект большой аллеиВымеривая в сотый раз,Вдруг остановишься, краснея,При выстреле прохожих глаз.Но кто же знает точный часДля вас, Амура-чародеяВсегда нежданные затеи?
Какая новая любовь и нежностьПринесена с серебряных высот!Лазурная, святая безмятежность,Небесных пчел медвяный, легкий сот!Фонтан Верлена, лунная полянаИ злость жертвенных открытых роз,А в нежных, прерывающихся pianoЗвенит полет классических стрекоз.Пусть говорит нам о сиамских девах,Далеких стран пленяет красота, —В раздробленных, чуть зыблемых напевахСлышна твоя, о Моцарт, простота.И легкая, восторженная Муза,Готовя нежно лепестки венца,Старинного приветствует французаИ небывалой нежности творца!
Близка студеная пора,Вчера с утраНапудрил крыши первый иней.Жирней вода озябших рек,Повалит снегИз тучи медленной и синей.Так мокрая луна виднаНам из окна,Как будто небо стало ниже.Охотник в календарь глядитИ срок следит,Когда-то обновит он лыжи.Любви домашней торжество,Нам РождествоПриносит прелесть детской елки.По озеру визжат коньки,А огонькиНа ветках — словно Божьи пчелки.Весь долгий комнатный досуг,Мой милый друг,Развеселю я легкой лютней.Настанет тихая зима:Поля, дома —Милей все будет и уютней.
Среди ночных и долгих бденийИ в ежедневной суетеНевидимый и легкий генийСопутствует моей мечте.Нежданную шепнет строку,Пошлет улыбкой утешеньеИ набожному простакуПростейшее сулит решенье.И вот небедственны уж беды,Печаль забыта навсегда,И снятся новые победыПростого, Божьего труда.Я долго спутника искалИ вдруг нашел на повороте:В поверхности любых зеркалЕго легко, мой друг, найдете.Печален взор его лукавый,Улыбок непонятна вязь,Как будто недоволен славой,Лишь к славе горестной стремясь.Вы так близки мне, так родны,Что кажетесь уж нелюбимы.Наверно, так же холодныВ раю друг к другу серафимы.Но спутник мой — одна правдивость,И вот — пусты, как дым и тлен,И бесполезная ревнивость,И беглый чад былых измен.И вольно я вздыхаю вновь,По-детски вижу совершенство:Быть может, это не любовь,Но так похоже на блаженство!
Озерный ветер пронзителен,Дорога в гору идет…Так прост и так умилителенНакренившийся серый бот.Если ты в путь готовишься,Я знаю наверное: все жНа повороте ты остановишьсяИ шляпой махнешь…А все почему-то кажется,Что оба поедем вдвоем,И в час последний окажется,Что один никто не отважитсяВернуться в покинутый дом.
Что со мною? Я немею.Что сначала мне воспеть?Царскосельскую аллею,Где на западе, алея,Темных веток встала
сеть?Или пестрого подвалаПолуночные часы,Где средь шумного развалаТихо душу колдовалаБлизость познанной красы?Или сумрак той гостиной,Что на Мойке, близ Морской,Где с улыбкою невиннойСквозь кайму ресницы длиннойВзглядывали вы порой?Иль пробора пепел темныйНа подушке у меня?Взгляд усталый, нежно томный,На щеках огонь нескромныйРозой тлеет, взор маня…Или сладость пробужденьяБлизко милого лица,Умиленное волненье,Холодок прикосновеньяТак знакомого кольца?Все минуты, все мгновенья —Лишь один блаженный час.Ни тревоги, ни сомненья…Вечное благодареньеНебу милому за вас!
Вдали поет валторнаЗаигранный мотив,Так странно и тлетворноМечтанья пробудив.И как-то лень разрушитьБесхитростную сеть:Гулять бы, пить да слушать,В глаза твои глядеть.И знаешь ведь отлично,Что это все — пустяк,Да вальсик неприличныйНе отогнать никак.И тошен, и отраденНазойливый рожок…Что пригоршнею градин,Он сердце мне обжег.Невзрачное похмелье…Да разве он про то?Какое-то весельеПоет он «тро-то-то».Поет, поет, вздыхает,Фальшивит, чуть дыша.Про что поет, не знает…Не знай и ты, душа!
Душа, я горем не терзаем,Но плачу, ветреная странница.Все продаем мы, всем должаем,Скоро у нас ничего не останется.Конечно, есть и Бог, и небо,И воображение, которое не ленится,Но когда сидишь почти без хлеба,Становишься как смешная пленница.Муза вскочит, про любовь расскажет(Она ведь глупенькая, дурочка),Но взглянешь, как веревкой вяжетПоследний тюк наш милый Юрочка, —И остановишься. ОтрадаМинутная, страданье мелкое,Но, Боже мой, кому это надо,Чтобы вертелся, как белка, я?
Все дни у Бога хороши,Все дни — одно благословенье,Но в бедной памяти души —Немногие, как воскресенье.И знаете: они не те,Когда я ждал, и волновался,И торопливо в темнотеГубами ваших губ касался.Они не те, когда так зло,Упрямо веря, я не верил.Все это былью поросло,И, может быть, я лицемерил.Мне помнятся другие дни(Они так сладостны и жалки)…В гостинице глаза одни,Как вылинявшие фиалки…И вдруг узнали, удивясь,Что вот теперь уж в самом деле,Что выросла такая связь,Какой, быть может, не хотели.Потом клонило вас ко сну,В тревоге детской вы дремалиИ вдруг: «Отправят на войнуМеня!» — так горестно сказали.Кому там нужны на войнеТакие розовые губы?Не для того ли, чтоб вдвойнеБои нам показались грубы?А тот, для вас счастливый, день,Такой недавний день, в которыйЧужой любви смешалась теньС тяжелым мраком желтой шторы…Опять, опять, как в первый раз,Признанья ваши и томленье, —И вот смущенный ваш рассказОтвел последние сомненья.Затворник я, вы — легкий конь,Что ржет и прядает в весельи,Но краток ветреный огонь,И станет конь у той же кельи.А ваша школьничья тетрадь?Заплакать можно, так все ново, —И понял я, что вот — страдать —И значит полюбить другого.
Все тот же сон, живой и давний,Стоит и не отходит прочь:Окно закрыто плотной ставней,За ставней — стынущая ночь.Трещат углы, тепла лежанка,Вдали пролает сонный пес…Я встал сегодня спозаранкуИ мирно мирный день пронес.Беззлобный день так свято долог!Все — кроткий блеск, и снег, и ширь!Читать тут можно только Про́логИли Давыдову Псалтирь.И зной печной в каморке белой,И звон ночной издалека,И при лампадке нагорелойТакая белая рука!Размаривает и покоит,Любовь цветет, проста, пышна,А вьюга в поле люто воет,Вьюны сажая у окна.Занесена пургой пушистой,Живи, любовь, не умирай:Настал для нас огнисто-льдистый,Морозно-жаркий, русский рай!Ах, только б снег, да взор любимый,Да краски нежные икон!Желанный, неискоренимый,Души моей давнишний сон!