Still Here

В этот раз парень превзошел сам себя, и черт знает, скольких сломанных костей это стоило окружающих. Кроме бумажных пакетов из старых газет с травяными порошками, он принес несколько канистр с дистиллятом - очищенная по несколько раз, подобная вода не подходила для питья и отводилась скорее под технические нужды, но все равно являлась сокровищем в этой чадящей и полной горелой вони, пустыне из мусора и песка. Куроро оторвался от книги, с интересом оглядел принесенное.

– Антибиотиков нет - кончились. И у нас, и в больнице.
– Утер грязный пот со лба блондин. Его взгляд сразу прикипел к их гостю, распростертому на тонком лежаке из старых штопанных-перештопанных одеял. Фэйтан уже срезал с него всю одежду, но кое-где ошметки прикипели к ранам фактически - там их придется отмачивать, если они не хотят останавливать снова кровотечение. В небольшом очаге калились инструменты, которые брюнет использовал для пыток - ножи, зажимы, клещи, иглы. В данном случае требовалась хотя бы такая дезинфекция.

– Значит, скоро придется выбраться наружу за новой партией медикаментов.
– Принял к сведению Люцифер.
– Если заболеем мы - то еще ничего. Но если Мачи или Паку подхватят что-то, будет совсем не здорово.
– Он захлопнул книгу, положив ее аккуратно в стопку у стены. Почти все свободное место здесь в принципе заполняли книги - найденные, украденные. Никакой мебели кроме стеллажа и лежака не предполагалось. Парень вытащил с полки старый металлический таз с отбитой кое-где эмалью, поставил его на очаг, отмеряя небольшое количество воды и травяного порошка календулы - для очистки ран.

Одну из канистр блондин тем временем подтащил к изголовью. Фэйтан на пару минут перестав колдовать над ранами, нарвал старую футболку на повязки. Используя воду, он стал отмачивать присохшие корки и протирать тело парня - заодно сбивая температуру и удаляя лишнюю грязь. Не было смысла возиться с ранами новой игрушки босса, если сверху тут же попадет свежая инфекция. Используя другую емкость, Финкс намочил так заворожившие его чужие волосы - сначала размягчая грязь, затем вычесывая и снова промывая, освобождая каждый клочок золота от отвратительного плена. Они были крайне экономными людьми - привычка, въевшаяся в кровь с детства. Парень стоически игнорировал язвительные комментарии и взгляды, которыми его атаковал азиат за такое разбазаривание ресурсов с его точки зрения. Нет, чужие волосы казались и ему красивыми, но он считал, что проще обрезать, нежели мучиться вот так, а потом еще и дополнительно тратиться на каждую помывку.

Вода в тазу вскипела тем временем, закончив подготовку, парни перенесли ближе все необходимое. Остро пахло раскаленным металлом, календулой и сладковато-приторно гноем из чужих ран. Финксу пришлось держать их гостя, плотно прижимая к себе, по тому, что стоило Фэйтану начать ковыряться в чужих ранах, выскребая отвратительно-белесую инфицированную слизь, как мальчишка забился, не приходя в сознание, пытаясь уйти инстинктивно от мучительных касаний. Странным было скорее то, что он не кричал - даже во сне продолжая стараться не издавать и звука, который мог бы его выдать. Палачу нравилось это - искаженное судорогой боли чужое лицо, искусанные губы, выгибающееся тело, крепкие мышцы, которые он почти насиловал лезвием. Но свое дело парень сделал - вычистил все, заварив раскаленным инструментом позже, а кое-где прихватив нитками из высушенных растянутых черных жил.

Куроро молча, отодвинул его в сторону, приводя немного в чувство, и взглядом указывая, что лучше бы Пауку пойти и решить свои проблемы - даже через свободные штаны и тунику можно было заметить чужое возбуждение, тяжестью осевшее внизу живота от долгой мучительной пытки, которую он сейчас провел. Жаль жертва была не в сознании, но всегда можно повторить. Еще раз, протерев и обеззаразив чужую кожу, глава Риодана велел Финксу остаться рядом с их гостем - проследить за самочувствием. Люциферу почти силой пришлось вывести Фэйтана наружу, в темноту наступившего вечера.

– Я надеюсь на твое благоразумие.
– Посмотрел из под ресниц на товарища, сверху вниз. Тогда разница в их росте была не особо сильна - Люцифер за последние годы вытянулся на голову, но еще не достиг пика роста. Его бархатный голос прокатился по чужой коже, и Фэйтан усмехнулся шире, он ощущал себя возбужденным морально и физически - каждый нерв искрил от напряжения и желания зайти дальше.

– Благоразумие? Что это - новое слово, которое ты увидел в словаре?
– Прозвучало насмешливо и дергано одновременно. Голос палача приобрел поистине потусторонние, пугающие нотки.

– Вполне может быть.
– Ответил как на хорошую шутку Куроро. Он невольно заражался чужими искрами и напряжением - ведь они все были исключительно подростками, бывшими мальчишками, толком не умеющими брать под контроль свое либидо, даже не смотря на владение Нен. В такие моменты мужская часть Пауков предпочитала держаться подальше от своих девушек, не желая навредить им - самому слабому на тот момент звену Риодана. В конце концов, снять напряжение можно и более безопасно, друг с другом. Увидев отсутствие протеста, услышав его в интонациях босса, Фэйтан толкнул того в темный закуток за домом. На их территорию боялись заходить лишний раз, и парни могли позволить себе ненадолго потерять головы.

Фэйтан приник к чужой шее, давая психозу выползти наружу, выплеснуться вместе с клокотанием изо рта, пронестись по чужой коже. Он оставлял саднящие следы один за другим, отпуская себя и зная - если перейдет грань, то Люцифер легко остановит его, а значит можно не держать маску. Выемки от зубов на теле главы Пауков тут же наполнялись алыми каплями - столь остро и глубоко парень кусал. Душная ночь только упала на свалку и теперь кружила голову, обволакивала собой, скрывая парочку от любопытных глаз. Царапая кожу, острые ногти азиата прошлись по сильному животу Куроро, спустились ниже, с удовольствием впитывая ощущение чужого разгоряченного тела и добираясь до возбуждения - не меньшего чем у самого Фэйтана. На следующие мгновения мир просто перестал существовать для них, и ауры, смешиваясь по края, разлились вокруг безумным потоком водоворота.

Курапика вынырнул из него хватая ртом воздух, лишь для того чтобы услышать щелчок с которым проворачивается барабан револьвера. Он не мог отделить себя от чужих воспоминаний, срастался с ними и словно сам был там той ночью, вспоминая чужую жестокость и нежность, бережные, но твердые касания к безвольному телу, а затем сводящий с ума поток похоти. Курута даже представить не мог, что Нен можно использовать так - разделяя ее, друг с другом. Его настоящее тело горело от воспоминаний о чужой боли и собственном возбуждении Пауков.

– Именно так.
– Прошептал другой Куроро, не тот, что в прошлом. Мужчина перед Курута был куда взрослее, но по-прежнему знал, чего хотел. И он брал желаемое. Мальчишка мог только дышать судорожно, глядя расфокусированно прямо перед собой.
– Мне нравится такое выражение лица.
– Чужая улыбка коснулась обветренных, уже искусанных и истерзанных Фэйтаном губ. Дыхание мужчины пахло сладостью - иррационально неправильно для такого монстра. И в момент, когда Люцифер сорвал невесомый поцелуй для себя, он снова нажал на курок.

Глаза Саши сверкали самыми яркими звездами, какие Куроро когда-либо видел в своей жизни. С ними не могли сравниться ни драгоценные камни, ни предметы искусства. А еще, Люцифер до сих пор помнит солнечную улыбку благодарности, которая расцвела на тонком красивом лице, когда гость понял что он в безопасности. Она смотрелась завораживающе на бледном измученном лице, на котором Фэйтан оставил черные дорожки швов. Кто-то явно пытался изрезать игрушке босса лицо, и добраться до глаз - но лишь когда Саша разомкнул веки, окрашенные алым в первый миг пробуждения, от мысли о похищении, Куроро понял почему.