Стиратель границ. Том 2

— Как староста — я тебя понимаю, — быстро ответил Рунил. — Но твоя задача, как мне показалось, была выше того, чем ты намерен заниматься сейчас. Гораздо выше. Ты ставил себе цель бескровного объединения земель. Понимаешь? Остановить войну!

— Не я один хочу остановить войну, — ответил я. — Только вот методы у людей такие, что они сделают все иначе! Наоборот! Война не остановится.

— Так пока что и ты не смог остановить ее, Ю… Извини, Бавлер.

— Что не так с моим старым именем? — спросил я. — Почему ты старательно его избегаешь? Почему?

— Потому что твои мирные методы объединения — а я не мог не догадаться, что они вели к завершению войны без новых жертв, — не нравились никому вообще! Ни Миолину, никому!

— Но Миолин общался со мной!

— Он не знал тебя лично, похоже, — Рунил подошел ближе к краю камня и позвал меня с собой. — А ведь полгода назад ты стоял здесь рядом, и мы говорили почти что о том же самом. Но я думал, что все закончится иначе.

— Иначе? — переспросил я, подойдя ближе и глядя на Кралю, что бурлила под нашими ногами в нескольких метрах от камня.

— Я тогда предполагал, что вещи, которые я отдал тебе, помогут показать не только тебе и твоим покровителям, но всем людям в Пакшене, Мордине, Улерине — везде! — покажут, что здесь везде было общее прошлое, и успешное! Пока не начались распри из-за слабых правителей, которые не смогли удержать в руках ту власть, что им дали предки.

— Ты рассуждаешь иначе, — заметил я. — Не так, как большинство других людей, с которыми я разговаривал. Почему так?

— Может, тебе просто не попадались другие старики? — усмехнулся Рунил. — Ты молод и общаешься, вероятно, с такими же молодыми, горячими головами. Хотя нет. Ты не такой горячий, как многие, кто рвется по молодости на фронт, убивать себе подобных. Просто я помню. Я знаю. Я видел. Ведь артефакты, которые я тебе дал, до сих пор остались у меня в голове. И даже зарисованы. У тебя неплохо получалось срисовывать — я попросил оставить мне рисунки на память. Уж очень понравились некоторые вещи.

— Рунил, — поторопил я старика, — мне нужно знать, что это было такое.

— Я передам тебе часть рисунков. Позволю перерисовать, чтобы ты понимал, что забрал. Может, что-то будет у тебя еще в голове. Вспомнишь.

— Со мной был кто-нибудь? — спросил я, радостно кивнув на неожиданное разрешение.

— Был. Какой-то рыцарь. Весь в броне, не знаю даже, как он ходил бы летом, но у него был металлический доспех, который есть не у всех.

— Его звали Гарольд, так мне сказали, — вспомнил я. — Он ходил со мной. Помогал. Охранял. Как Левероп. Только менее удачно — я нашел его тело в том же лесу. Его уже успели погрызть дикие звери.

— Знаешь ли, такого погрызть диким зверям нельзя, все зубы обломают, — Рунил повернулся в мою сторону. — Тебе стоит подумать, что же такое с вами случилось. Ответы все есть у тебя здесь, — он пальцем нажал мне на лоб. — Если не получится вспомнить, надо искать способы.

Я потоптался на месте. Что-то начинало проясняться, но так, словно ты видишь солнечный диск местами, когда он то появляется за облаками, то исчезает. И ты знаешь, где он находится, но максимум, что можешь заметить — лишь его мутные очертания.

— Так, со своей памятью я буду разбираться, когда будет больше времени, — решил я. — Просто это все так неожиданно. Я не думал, что смогу найти ответы на такие вопросы именно здесь, в Старом Порту.

— А я думал, что ты пришел сюда именно за ними, — озадачился Рунил. — Так зачем ты пришел?

— Старый Порт — откуда такое название?

— Это первый порт на Крале, — сразу же ответил старик. — Так повелось. Второй порт находится севернее, но ни один из них сейчас особого толку не имеет, потому что, — он вздохнул, — воды во всех реках мало. Это не осень сухая. Мало снега, мало воды. Последние года два.

— А что это такое? — я показал на камень под ногами.

— Никто не знает. Даже я, — старик развел руками. — Бавлер, в нашем мире странностей куда больше, чем необычные существа, гоблины, огромные твари к югу от Нируды, которыми пугают детей. А вот жителей Рассвета почему-то это соседство не пугает. Странно-странно, — он хитро улыбнулся. — Я ведь тоже бывал по ту сторону реки, Бавлер. Давным-давно. Когда-то ходил в монастырь. Он был другим, но Пирокант уже тогда заседал там, пусть и не в кресле главного. Ищи ответы. Ищи, Бавлер.

— Но что, если они здесь, — я посмотрел на камень под ногами. — Что, если ответы, которые я ищу, которые все ищут. Которые приведут к миру — на самом деле находятся здесь? Может, это сооружение — остатки того самого прошлого, о котором ты мне сейчас рассказывал?

— Хочешь раскопать? — спросил старик. — Не забывай, воды весной будет много больше.

— Но я и не смогу людей согнать сюда. Кто отправится, чтобы заниматься непонятно чем, — воскликнул я. — Непонятно чем, потому что все, что сейчас делают жители Рассвета — им понятно.

— Солдатам тоже понятно, ради чего они воюют. Но ради чего убивать? — заметил Рунил. — Я заметил, что Анарей не стремится убивать. Они пришли, взяли, что хотели. Не мародерствовали, не убивали, пока не трогали их. И потому я вижу, что раз он с тобой, то и твои намерения до сих пор чисты.

— А ты не мог бы посодействовать в получении Северных Холмов? — спросил я Рунила.

— Не уверен, что смогу обещать тебе это, но думаю, что у меня получится сделать что-нибудь. Хотя бы чтоб оттуда отвели войска, например. Я попробую. Соседи меня все еще слушают.

— Спасибо, — поблагодарил я старосту.

— Заходи ко мне, чтобы забрать рисунки, — ответил он.

— Я пока осмотрюсь здесь. Хочу понять, можно ли что-то сделать, — сказал я, отправив старосту домой.

Тот согласился без колебаний, позволив мне ходить вокруг странного камня так долго, пока мне не надоест. Я же поставил себе целью изучить все — настолько необычно смотрелась эта штука.

Она уходила в землю — не было никаких сомнений относительно этого. Можно было бы даже взять лопату и прокопать еще дальше, глубже, на несколько метров, чтобы понять, что находится там, внизу.

Камень оказался не простой плитой. Сперва, пока я не опустился вниз, я предполагал, что камень лежит на опорах — но внизу не было пустоты. Как будто он лежал на стенах. Я постучал, понадеявшись, что он может оказаться полым внутри. Но так и не понял, есть ли что-то под ним.

В то же самое время идея выкопать его вдруг уступила место другим мыслям. Например, что будет, если взяться за работу сейчас, но не успеть до весеннего половодья. Ведь в этом случае все зальет. А если камень окажется не слишком устойчивым, то он упадет и попросту разрушу что-то старое и исторически важное.