Страх подкрался незаметно

Карнак устроился возле двери. Можно было подумать, что его здесь случайно забыли. Грир остановился посреди комнаты, холодно поблескивая глазами, высокомерный и презрительный. Я подошел к Карнаку. Любой чувствовал бы себя неловко на моем месте, но совершенство моего профиля позволяло мне выходить из любых ситуаций, даже таких неприятных, как эта.

– Мисс Вест. – Грир произнес это так неожиданно, что она подскочила на месте. – Вы первой обнаружили исчезновение мисс Хейзелтон?

– Да, лейтенант, – слабым голосом ответила Сильвия. – Она любит по утрам кофе в постели. Так вот, я принесла ей кофе и увидела, что ее нет в комнате.

– Продолжайте!

– Ну, я не обратила на это особого внимания, подумала, что она в ванной. Поставила чашку на тумбочку и вышла. Минут двадцать спустя я вернулась и увидела, что кофе не тронут, и пошла ее искать.

Грир кивнул:

– И не найдя ее нигде, вы забили тревогу? Это Ринкман отправился на ее поиски?

– Да, лейтенант, – ответила она тихо.

Грир продолжал свой допрос с безупречной последовательностью, как машина, но ответы, которые он получал, ничего ему не дали. Девушки легли спать около одиннадцати. Хьюстон и Хейзелтон ушли к себе около полуночи. Никто в течение ночи не просыпался, никто не слышал подозрительных звуков. Никто ничего не видел.

– Лейтенант! – под конец простонал Хейзелтон. – Зачем тратить время на глупые вопросы? Мы все знаем, что Клемми покончила с собой, и мы также знаем почему. – Он бросил на меня злобный взгляд. – Это Бойд с его преступным вмешательством в чужие дела, которых он не понимает. Он грубо пренебрег моими предупреждениями и…

– Мистер Хейзелтон, – сухо прервал его Грир, – ваша дочь не покончила с собой, ее убили.

– Убили! Но это же невозможно! Как это?

Лейтенант терпеливо разъяснил ему, что стебли камыша должны были оставить следы на ее ночной рубашке, но Хейзелтон его не слушал.

– Одно совершенно очевидно, мистер Хейзелтон, – сказал Грир, повышая голос, чтобы привлечь внимание старика. – Бойд провел всю ночь в тюрьме, следовательно, он не может быть убийцей вашей дочери.

Хейзелтон открыл рот и закрыл снова, не вымолвив ни слова. Внезапно его глаза закрылись, и он откинулся назад.

Сильвия бросилась к нему, нащупала пульс.

– Ничего страшного, – сказала она несколько секунд спустя. – Потрясение… Нервы сдали. Это обморок, сейчас он придет в себя.

– Ну, нам здесь больше делать нечего, – заявил Грир. – Пусть никто не покидает дом без моего разрешения, понятно?

– Одну минуту, лейтенант, – вмешался Хьюстон. – По какому праву?..

– Никому не разрешаю, – сухо повторил Грир. – И вам, Хьюстон, также. Попробуйте только ослушаться – пожалеете.

Лейтенант быстро направился к выходу.

– Поставить одного человека перед домом, другого – около ворот, пусть следят непрерывно.

– Будет сделано, лейтенант, – ответил Карнак.

– Бойд! – крикнул мне Грир с порога. – А вас камера дожидается! Не заставляйте ее скучать.

Около трех часов дня, когда я валялся на койке, в полудреме, в камеру вошел Грир. Я сел, зевая.

– Прошу в мою скромную обитель, лейтенант, – вежливо сказал я. – Здесь, конечно, тесновато, но я всегда настаивал на принципе равенства для всех.

Он закурил сигарету и уставился на стену над моей головой.

– Ваше алиби подтвердилось, – наконец сказал он, – следовательно, обвинение в убийстве Филипа Хейзелтона снято с вас.

– Ну вот, одним меньше!

– Я думаю… – медленно проговорил Грир, – все-таки этот Пит… очень уж энергичный… И хитрый к тому же!

– Почему вы так решили?

– Он где-то болтается в три часа ночи и появляется как раз вовремя, чтобы засвидетельствовать наезд… Идеальный свидетель, делающий все правильно! Потом он отправляется на поиски Клемми Хейзелтон и находит ее посреди озера, там, куда никто и не догадался бы посмотреть. Я полагаю, что он слишком ловок для простого парня на все руки.

– Он слишком ловок – и точка, – согласился я.

Грир выпустил дым в потолок.

– Я получил также информацию о Толваре. За последние четыре года он уже пять или шесть раз был близок к тому, чтобы потерять свою лицензию, но не было собрано достаточно компрометирующих фактов. Вымогательство, запугивание свидетелей, фальшивые разводы – он не брезговал ничем, даже шантажом. Хватался за все, на чем можно заработать. Не похоже, чтобы он вернулся на праведный путь!

– Что еще хорошего скажете, лейтенант?

Он смотрел на меня некоторое время, которое показалось мне бесконечным.

– Ваша история настолько нелепа, что может оказаться правдой, – медленно проговорил он. – Я заставил провести расследование всего, что касается наследства. Сейчас над этим работают.

– Потрясающе! – воскликнул я. – Продолжайте, лейтенант, и я, может быть, ограничусь только пятнадцатью годами за решеткой.

Грир отшвырнул окурок и старательно раздавил его.

– Вы должны мне пять долларов, – заявил он.

– Я?

– Я внес за вас залог, – лаконично ответил он.

Я смотрел на него во все глаза.

– Никогда не думал, что у вас есть чувство юмора, лейтенант, – наконец сказал я.

– У меня его нет! Я решил отпустить вас под залог, и на этот раз меня послушались. Я предложил назначить залог в один доллар, но у нас, кажется, началась инфляция.

– Вы не разыгрываете меня? – спросил я, поднимаясь на ноги.

– Если вы останетесь здесь, вам придется платить за помещение!

– Я немедленно ухожу!

– Секунду, Бойд, – сказал Грир. – Я хочу прояснить несколько моментов.

– Слушаю вас.

– Попытайтесь только покинуть город, и я немедленно вас задержу. Из-за вас я подставил собственную шею, Бойд, я рискую! Не забывайте об этом ни на минуту. Все они лгут там, на ферме, – продолжал он. – Никто не желает говорить правды. Чем вы это объясните?

– Одни не могут себе позволить этого, а другие боятся.

– Ага, – кивнул он. – Значит, ни к чему их допрашивать, чтобы снова слушать вранье. Я думаю, мы нуждаемся в катализаторе. Вы знаете, что это такое?