Странник. Американская рулетка СИ

За спиной беспокойно заворочался Весли, но Фелисия не обращала на него внимания. Если она сейчас начнет объясняться с ним, то может потерять уверенность в правильности своего решения. Ведь теперешний Весли довольно сильно отличался от прежнего – веселого и склонного к авантюрам.

– Эй, спите вы, что ли?! У меня есть важное сообщение для мистера Майера. Слышите? Пусть немедленно свяжется с Триммером и скажет ему, что затея провалилась: мы его раскусили! Все, игра окончена. Теперь ему придется придумать для своего внука что-нибудь поостроумней. И, кстати, пусть озаботится каким-нибудь правдоподобным объяснением для моего отца. Очень ему рекомендую, так и передайте!

Фелисия внимательно прислушалась. За дверью по-прежнему не слышалось ни звука. Либо она ошиблась, и тогда никому нет дела до ее криков, либо переполошившаяся охрана побежала докладывать начальству. Фелисия очень надеялась, что она права, и что все происходит именно так. Но все равно было непонятно, что должно за этим последовать. Как далеко может зайти мистер Триммер в своем желании «исправить» внука? Этого не может знать никто…

– Рыжка, – тихо позвал ее Весли, – ты что? Ты правда думаешь, что нас сюда запрятал дед? Тогда получается, что Майер... предатель! Но зачем это нужно было деду?!

Он оборвал сам себя, и Фелисия поняла, что Весли набрел на те же соображения, что и она. Бедняга Весли… нелегко ему будет пережить еще и это. Весли немного посидел молча, как будто переваривая свою невероятную догадку, а потом вскочил и подошел к Фелисии.

– Ну вот, – сказал он, странно улыбаясь, и Фелисия почувствовала, что его настроение существенно переменилось, – а я-то считал себя великим психологом. Ты меня обскакала, Рыжка! Если ты права, то все не так уж плохо. Только ты немного поторопилась, можно было сделать иначе...

Что именно можно было сделать, Весли договорить не успел. За дверью послышались гулкие шаги: к их камере кто-то приближался. Не сговариваясь, они одновременно отскочили назад, подальше от решетки. Может быть, это мерзкий палач Тролль, который собирается снова... С грохотом упала вниз форточка, открывая узкий проем в двери. Фелисия почувствовала, что кожа у нее на руках покрывается пупырышками… Но вместо ожидаемой морщинистой рожи в образовавшемся прямоугольнике показалась чья-то рука. Она просунула в камеру довольно большой сверток, который упал на пол и раскрылся. Это была одежда: джинсы, легкие маечки и две пары кроссовок. Никакого нижнего белья, но сейчас это уже не имело значения. Им дали одежду!

Натянув на себя вещички, Фелисия и Весли почувствовали себя значительно увереннее. Похоже, их мучители больше не собирались продолжать свои опыты. А это могло значить только одно: она, Фелисия угадала, и их похищение – дело рук Триммера-старшего.

– Ну ладно, – мстительно сказал Весли, завязывая кроссовки, – сейчас я им устрою. Дед напрасно решил сунуться в это дело. Он еще пожалеет, вот увидишь! Наверное, ему лучше было подстроить мне настоящую катастрофу, чем такое...

Весли легко подтолкнул Фелисию плечом, быстро чмокнул в щеку и зашептал ей на ухо:

– Только не обижайся, Рыжка, ты же знаешь, как я к тебе отношусь! Наверное, мне следовало рассказать тебе обо всем раньше. Да что толку сейчас оправдываться? Я слишком заигрался в их игры, даже вовлек в них тебя, и вот теперь... Но ты помни одно: я хотел спасти тебя, Рыжка! Видишь ли… Это большая тайна, очень большая, поверь мне. Организацией, о которой я тебе рассказывал, руководит мой дед. Но подожди, я ему еще...

Весли воровато оглянулся и замолчал. Ну да, подумала Фелисия, он опасается, что нас слушают. Наверное, ей следовало ненавидеть Весли: ведь он фактически признался в том, что вместе с дедом организовал ее похищение. Но почему-то она не почувствовала никакой злости. И неожиданно улыбнулась: наконец-то Весли стал похожим на себя-настоящего… Словно прочитав ее мысли, он легко вскочил на ноги и снова подошел к двери.

– Эй вы, ослы! С вами говорит Триммер-младший! И вам лучше внимательно выслушать то, что я собираюсь сказать, потому что, поверьте, Триммер-младший стоит двух Триммеров-старших! Так вот, я желаю немедленно говорить с Майером. Пусть покажет мне свою гнусную физиономию. Я сказал «немедленно», вы хорошо поняли?!

Весли сделал паузу и, прислушавшись к тишине за дверью, в раздражении сильно пнул ее ногой. Дверь лязгнула и медленно распахнулась настежь. Весли застыл от неожиданности. Первым побуждением Фелисии было схватить Весли и бежать из этой отвратительной каморки как можно скорее. Но она тут же испугалась: как-то слишком уж легко у них все получается. Не здесь ли кроется ответ на вопрос, далеко ли может зайти мистер Триммер? То, что Весли рассказал о своем деде, не сделало его личность более привлекательной в глазах Фелисии. Она подошла к застывшему на пороге Весли и взяла его за руку. Они переглянулись. Нужно было срочно решать, что делать дальше.

Фелисия вспомнила: изучая историю испанской Инквизиции, она натолкнулась на чей-то рассказ о том, как в ночь перед казнью осужденный обнаруживал, что дверь его камеры открыта. Потом была еще одна дверь, и тоже не запертая. Не веря своей удаче, бедняга выбирался на улицу. И уже там, когда свобода казалась так близка, попадал прямо в объятия Великого Инквизитора, который по-братски обнимал его и вел молиться перед смертью... А что, если местные палачи придумали для них нечто подобное?..

Осторожно выглянув наружу, Весли сделал знак Фелисии, и она подумала: глупо стоять перед открытой дверью из опасения, что это очередной трюк. Вполне возможно, что этот Майер решил предоставить им возможность бежать. И его легко понять: ведь не вызывать же их к себе в кабинет и не выпроваживать на свободу с извинениями за случившуюся накладку… Значит, нужно уходить.

Тем не менее, они еще немного постояли в дверях, прислушиваясь. Фелисия быстро оглядела узенький коридорчик, выкрашенный унылой бурой краской. Да, настоящая тюрьма, подумала она, вроде тех, которые показывают по телевизору в фильмах о Вьетнаме или Корее. Словно в подтверждение этой мысли взгляд Фелисии наткнулся на дверь еще одной камеры, наискосок от той, куда находились они сами.

– Пошли, Рыжка, – Весли слегка дотронулся до нее, но тут же одернул руку, как будто обжегся, и добавил, пряча глаза. – Нам еще предстоит кое с чем разобраться.

Фелисия уже двинулась было за ним, но тут заметила, как из решетчатого окошка напротив высунулась чья-то рука.

– Эй, погодите! – мужской голос показался ей охрипшим и несчастным. Фелисия вопросительно посмотрела на замершего Весли. – Не бросайте меня здесь.

Иностранец, подумала Фелисия и решительно направилась к закрытой камере, они мучают здесь какого-то несчастного туриста. Судя по акценту, славянина.

Славянин оказался куда менее измученным, чем это можно было вообразить себе по голосу. Он коротко взглянул на Весли, который возился с задвижкой, и Фелисия заметила такой странный блеск в его глазах, что на какую-то долю секунды засомневалась, и ей захотелось остановить Весли. Но после всего того, что они сами перенесли здесь, бросить человека в беде было для нее немыслимо. Даже если он опасный сумасшедший.

Пленник проворно выскочил из камеры, радостно улыбнулся Фелисии, и она снова отметила в его взгляде что-то настораживающее. Но в следующее мгновение пленник благодарно пожал Весли руку и, оглядевшись, увлек их за собой.

– Теперь уходим отсюда, ребятки. Нельзя терять ни секунды. В здешних лабиринтах легко потеряться. Нужно двигаться как можно быстрее.

Весли, казалось, вполне разделял это мнение. Он кивнул, и они побежали по коридору к железной вертикальной лестнице, уходящей в широкий люк в потолке. Да, подумала Фелисия, определенно славянин. В университете ей приходилось сталкиваться с выходцами из Восточной Европы. Очень характерный акцент.