Странник

— Если ты не прекратишь, — прошептала Изабелла, повернувшись к ней лицом, — я расскажу всё Рафаэлю. И знаешь… я готова все потерять. Готова отдать себя на растерзание кредиторам и долгам! Пусть я пойду по миру! И вы вместе со мной! Но ты не продолжишь позорить мою семью!

Анжелика застыла, её глаза наполнились слезами, но она уже не могла остановиться. Её душа разрывалась от боли, от обиды, от того, что мать использует её слабости против неё.

— Ты не сделаешь этого, — прошептала она…

— Сделаю, — ответила Изабелла. — Если придётся, я сделаю всё, чтобы защитить тебя от самой себя.

Анжелика стояла неподвижно, её слёзы текли по щекам, но она не могла больше спорить. Она была сломлена, её душа разрывалась и Изабелла это видела. Дочь отвернулась, больше не в силах смотреть на мать.

— Хорошо, — прошептала она, глядя в окно, где закат окрасил небо в красные и багровые оттенки. — Я прекращу встречи с Чезаре. Но не думай, что я прощу тебя за это.

Изабелла стояла молча, её сердце разрывалось от боли. Она сделала то, что должна была сделать. Но цена была слишком высока.

Когда Анжелика вышла из комнаты, Изабелла не могла сдвинуться с места. Её ноги были словно прикованы к полу, а воздух вокруг стал тяжёлым и липким. Она добилась того, чего хотела, но это не принесло ей никакого облегчения.

Её сердце болело так сильно, что казалось, она не сможет дышать.

Она защищала свою дочь. Защищала её от греха, от самой себя. Но внутри неё что-то умирало. Она знала, что эта ложь никогда не сможет скрыть правду. Анжелика всё равно когда-нибудь узнает, что Чезаре её брат. Узнает, что это её мать во всём виновата.

И тогда Анжелика возненавидит её ещё больше.

Изабелла прижала руку к груди, чувствуя, как её сердце колотится, как разрывается на части. Она была одна. Одна с этим ужасом, который сама сотворила.

Но теперь это было её бремя.

И она должна была нести его до конца.

Глава 13

Рита стояла за дверью, прислонившись к холодному дереву, и её сердце бешено колотилось в груди. Её уши горели, каждый нерв был натянут, как струна. Она слышала всё. Всё.

Изабелла и Анжелика говорили так громко, что Рите даже не пришлось прислушиваться. И она поняла одно: там был не просто разговор. Там что-то скрывали. Скрывали от неё. От Риты.

Она ненавидела, когда её не ставили в курс дела. Она ненавидела быть той, кого держат за спиной, в тени. В этой семье ей всегда доставались крохи внимания, недоверие и пренебрежение. Анжелика, чёртова святая Анжелика, всегда была на первой месте. Всё всегда крутилось вокруг неё. Но не на этот раз.

Что-то было не так. Что-то серьёзное. Рита задержала дыхание, осторожно отступив от двери. Её голова гудела от напряжения, мысли метались, как бешеные. Что они скрывают? Почему мать так яростно требовала от Анжелики прекратить встречи с Чезаре? Почему она вообще говорила об этом с такой силой, с такой болью? Рита знала, что между Чезаре и Анжеликой что-то происходит, но это... это было что-то большее, чем просто интрижка.

Чёрт возьми, Рита чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Этот разговор не мог просто так закончиться.

Она молча вошла в комнату, где мать сидела на краю кровати. Изабелла была как будто не здесь. Её глаза были пустыми, взгляд — остекленевший. Она выглядела словно статуя — застывшая, холодная, отрешённая. Впервые Рита увидела в своей матери не только сильную, властную женщину, а сломленного человека. Человека, который боролся с чем-то, что было слишком тяжёлым, чтобы нести.

Рита ненавидела её такой.

— Мама, — ядовито прошептала она, заходя в комнату с наигранной улыбкой. Она чувствовала, как всё внутри неё кипит от злорадства. — О чём вы там с Анжеликой шептались?

Изабелла подняла на неё глаза. Рита заметила, как её руки сжались в кулаки. Но мать была осторожна. Она всегда была осторожна.

— Это не твоё дело, Рита, — сухо ответила Изабелла, её голос прозвучал слабее, чем обычно.

Рита скривилась, не собираясь так просто сдаваться.

— О, нет, мамочка, — голос Риты стал чуть приторным, но в нём уже начали пробиваться колючие нотки. — Это как раз-таки моё дело. Я хочу знать, что происходит. Ты ведь говорила Анжелике, чтобы она держалась подальше от Чезаре? Почему? Уж не потому ли, что... — она намеренно затянула паузу, глядя матери прямо в глаза, — не потому ли, что ты тоже что-то чувствуешь к нашему падре?

Рита почти захохотала, видя, как лицо Изабеллы напряглось, как на миг в её глазах вспыхнуло что-то. Смущение? Нет, скорее страх. Чёрт возьми, страх? Это было даже интереснее, чем она думала.

— Закрой рот, Рита, — Изабелла резко встала с кровати, её лицо снова приобрело холодную твёрдость, которая так бесила Риту. Она снова превратилась в ту железную женщину, которую Рита ненавидела. — Это не твоё дело. Тебе не нужно лезть туда, куда не следует.

— Ах, вот как? — Рита скинула с плеч короткий плащ, её глаза вспыхнули вызовом. — Значит, не моё дело? А вот я думаю, что это как раз моё дело, мама. Я видела, как вы с Анжеликой шепчетесь тут. Слышала, как ты говорила, что она должна оставить Чезаре…Это она не поняла… а я все поняла, мама. Что-то происходит. Ты же знаешь, что я не остановлюсь, пока не узнаю всё, верно?

Изабелла сжала челюсти, её взгляд стал таким острым, что Рита на мгновение почувствовала себя снова маленькой. Но это чувство быстро исчезло, сменившись ненавистью.

— Не лезь в это, — Изабелла выдохнула, её голос был наполнен скрытым отчаянием. — Я предупреждаю тебя, Рита. Это не касается тебя.

Но Рита почувствовала вкус крови. Мать что-то скрывала, что-то тёмное, что-то болезненное. Что-то, что могло стать её ключом к власти. Она улыбнулась, не скрывая своей радости. Она знала, что сможет докопаться до сути.

— Ох, мамочка, — она сделала шаг ближе, её голос зазвучал тихо, почти мурлычаще. — Я всегда докапываюсь до правды. Всегда. А ты знаешь, как я это делаю? Я жду. Я наблюдаю. И я пользуюсь моментом. И ты тоже это знаешь, да? В конце концов, я ведь твоё отражение.

Изабелла отступила на шаг, её лицо стало твёрдым, но Рита уловила эту мельчайшую тень тревоги в её глазах. Да, Изабелла боялась её. Или, по крайней мере, боялась того, что она может узнать.

— Ты ошибаешься, — ответила Изабелла, её голос стал жестче. — И если ты хоть на миг подумаешь, что сможешь манипулировать мной или твоей сестрой, я остановлю тебя. Немедленно.

Рита засмеялась, её смех был тихим, колючим, как раскалённые угли, медленно тлеющие под слоем пепла.

— Ну, конечно, — она хмыкнула, отстранившись. — Всё, что ты делаешь, это защищаешь Анжелику. Как всегда. Что ж, посмотрим, как долго ты сможешь держать свою правду в тени.

Она повернулась и вышла, громко хлопнув дверью, оставив мать в той же застывшей, холодной позе.

Рита прошла в свою комнату, закрыв дверь за собой. Гнев и ярость бурлили в её груди, но не это её разъедало. Чезаре. С каждым шагом его имя звучало всё громче в её голове. Его лицо. Его тело. Его глаза, в которые она смотрела и видела что-то... большее.