Страстная невеста для ненасытного Дракона

Страсть разгорается в разуме Клэр огненными цветами, ее тело становится неожиданно сильным, настолько сильным, что она сталкивает с себя Дракона и оказывается сидящей на нем сверху.

Эта маленькая шалость заводит девушку еще больше, равно как и покорность мужчины и его кажущаяся беспомощность. Небольшая, совсем недолгая власть над опасным и сильным существом… Он осторожно обнимает ее бедра, почти с трепетом, словно умоляя ее продолжать движения, не останавливаться, и Клэр движется, мягко и гибко, соблазнительно извиваясь в его руках. Он оглаживает ее бока, плоский животик, обнимает за талию, откровенно любуясь женщииной.

Теперь она чувствует его нетерпеливую дрожь, чувствует, как напрягаются его мышцы, когда наслаждение готово наступить ослепительной вспышкой. Ей нравится дразнить его, она, посмеиваясь, замедляет свои движения, и он отвечает ей слабым стоном. Клэр продолжает двигаться, насаживаясь на член Дракона, и он нетерпеливо подается вперед, к ней, желая получить еще больше удовольствия.

Его член внутри ее тела становится жестким до боли, и она вскрикивает, когда он, удерживая ее руками, крепко обхватив ее за талию, принуждает ее двигаться сильнее и чаще.

Клэр, дрожа, снова приникает к его телу плотно, терпя все нарастающее наслаждение. Не выдержав вынужденного покоя, он поднимается, усаживается, обнимает девушку, и теперь она смотрит в его глаза — золотые, нечеловеческие, с подрагивающей полоской зрачка. Проникновения его члена в ее лоно становятся все чувствительнее, Клэр стонет, и он целует ее губы, глуша срывающиеся с них звуки. Тесно прижавшись друг к другу, дыша одним дыханием, они, кажется, сливаются воедино, и удовольствие приходит к ним одновременно, сильное и бурное, ослепительно-прекрасное.

Глава 7. Побег

Драконы ревностно берегут свои сокровища, будь то золото, или… люди. Это Клэр поняла, когда пришло утро, и она проснулась одна запертой каюте. На сей раз Дракон не оставил ей оружия, даже обломки ножа унес с собой, чтобы она не могла открыть дверь.

В каюте было все, что нужно — какая-то немудреная одежда для нее, больше похожая на прозрачные простыни, вода для умывания, еда на столе, даже немного вина и хрустальные бокалы. Запахнувшись в шелковую простыню, Клэр спрыгнула с постели и на цыпочках пробежала к дверям, приникла к щелке в высохшем дереве.

Клэр толкнулась в двери, налегла всем телом, но, кажется, Дракон исправил вчерашнюю оплошность. Вместо хлипкого замка, разрушенного ее саблей — крепкий толстый засов. Такой не вынесет, не сломает и крепкий мужчина, не то, что девушка. Однако, это не меняет положения вещей; она — трофей, вещь огнедышащего повелителя.

Никто не посмеет тронуть Клэр. Никто никогда не посмеет сказать ей дурного слова — она под защитой Дракона. Но сама она — бесправная пленница для него, запертая в клетке. Он будет приходить, играть, насыщаться ее телом и уходить, оставляя ее тут одну, взаперти?!

Команду свою она не увидела, но зато разглядела кое-что другое: бессовестного Дракона, который, удобно расположившись на палубе, попивал какой-то напиток из фарфоровой чашки с клубящимся на ней белым паром. Он сидел, подставляя довольное лицо солнечным лучам, а две девицы расчесывали его долгие черные волосы, и лица у них у обеих были кислые.

— Ах ты, похотливая ящерица, да чтоб тебя молнией трахнуло!

Девицы были полуодеты, точнее — кое-как замотаны в прозрачные ткани. Нежно и трепетно касаясь волос своего повелителя, они с неприязнью, яростно поглядывали друг на друга, подозревая, что ночь он провел с соперницей. Если б не его присутствие, они тотчас бы накинулись друг на друга, визжа как кошки, и расцарапали бы друг другу лица ногтями. Их ревность, их страдание было видно невооруженным взглядом, да только Дракону до того дела не было.

И такую участь он готовил ей, Клэр?!

…Не слышать ласковый шепот моря, не видеть солнца… Забыть обо всем ради того, что ночью — может быть, — он изберет именно ее и подарит ей свою ласку? Рядом с ним ушла, отступила болезнь, это правда. Старуха не солгала. Тело Клэр налилось силой, но черт дери — разве это жизнь, взаперти-то?! Даже напоенная сладостью его любви, разве это жизнь?!Быть всего лишь наложницей, предназначенной не более чем для утех?!

К тому же, глядя на соперниц, которые были молоды, хороши собой и нежны, Клэр вдруг ощутила то, чего не чувствовала никогда раньше — острозубую ревность. С удивлением провела она ладонью по лицу и увидела, что ладонь ее мокра от слез, а сама Клэр дрожит, дрожит как в лихорадке от одной только мысли, что Дракон, отведав ее тела, захочет взять какую-то другую женщину. И будет так же сладко и долго целовать ее, заставив трепетать в своих руках, будет так же яростно и нетерпеливо брать ее, слушая ее сладкие стоны.

— Да черта с два, — яростно рычала Клэр. — Я не стану одной из них! Никогда!

Клэр брезгливо откинула воздушные одежки, годные только для того, чтоб голой задницей светить. Не согреть, ни прикрыть срам от посторонних глаз они не смогут. Отыскав свои штаны, Клэр надела их. Пояс смастерила из длинного лоскута, вырванного из срамного платья, скатала жгутом и подпоясалась.

Свою изодранную рубашку она тоже надела, кое-как собрал лоскуты и связав их в узел под грудью. Живот и спина, конечно, голые, но это все приличнее, чем эти никчемные тряпки, оставленные ей Драконом.

Когда она уже натягивала свои сапоги, дверь внезапно бесшумно раскрылась, и вошел Дракон.

Он был одет в пестрый халат с широким рукавами, и Клэр усмехнулась, окинув взглядом его приглаженные волосы, цветные рисунки на шелке. Дракон выглядел умиротворенно, грозного веера у него с собой не было. От его волос тонко пахло духами, и Клэр с недоброй усмешкой думала о том, что будь он обычным человеком, она бы тотчас накинулась на него, растерзала, удушила… справилась бы.

Дракон ничего не сказал; он молча, с интересом наблюдал за тем, как она одевается, как оправляет одежду — уверенным, быстрыми движениями. На его красивом молодом лице выписалось такое любопытство, что Клэр невольно покраснела, понимая, что он рассматривает ее точно так же, как рассматривал бы забавную козявку, ползущую по рукаву его черного халата… как белого богомола со злым зелеными глазами, которого дети заставляют бегать, погоняя его соломинками.

— Тебе было бы удобнее в этом, — он кивнул на обрывки растерзанного ею воздушного платья. — Каждый вечер стаскивать сапоги — это так утомительно…

Клэр насмешливо фыркнула, окинула его презрительным взглядом. Стаскивать ее сапоги ему будет утомительно… И ни слова о том, а желает ли она, чтобы он стащил с нее сапоги — да и все остальное тоже.

— Ну, ты же свои снимаешь, — едко заметила она. — И не утомляешься. Вот и я… не утомлюсь. Дракон как-то неопределенно пожал плечами, уступая в этом споре, и Клэр сердито насупилась:

— Где моя команда?

— Ты думаешь, тебя к ним пустят? — удивился Дракон. — Забудь о них. Твою жизнь у Повелителя я куплю, но их — нет. С ними… с ними будет то, что он скажет.

То, что он скажет… И верного друга, корабельного врача, значит, тоже… Клэр вспомнила его прощальный, полный укоризны взгляд, и ей стало очень стыдно. Покуда ее команда в цепях ждет казни, она тут развлекается с Драконом!

«Он приворожил меня, загипнотизировал, богами клянусь! — твердила Клэр про себя, вспоминая свое бесстыдство, с которым она отдавалась Дракону. — Не иначе!»