Страждущий веры

— Вообще-то, чужие мысли читать запрещено, кроме крайней нужды, — раздражённо огрызнулся Вейас и достал из опустевшей больше чем наполовину миски кусок мяса.

— Стражам запрещено, но я-то клятвы не давал, — хохотнул слуга.

Он отставил миски, взял меч и принялся упражняться сам. Вейас с завистью наблюдал, как легко здоровяк двигается. Клинок со свистом рассекал воздух, нанося сокрушительные удары по незримому врагу. Ноги перетекали из одной позиции в другую, словно в танце. Меч поворачивался в руке её продолжением. Нет, такой мастерской техники Вейасу никогда не добиться, но можно попытаться стать чуть лучше ради сестры.

***

Четыре дня пролетели в одно мгновение. Тактику решили сменить и выдвинулись с началом сумерек. В помощь выделили большой отряд туатов, которые должны были отвлечь мелких сошек, пока Вейас со здоровяком попытаются проникнуть внутрь дома, где держат Лайсве. Если всё пойдёт по плану, уже к утру сестра будет в безопасности, а Ходоки отправятся по сумеречной реке прямиком в ледяную Преисподнюю.

Ночь на севере наступала быстро, поэтому действовать приходилось стремительно. Когда багровое солнце только-только покатилось за море на западе, отряд уже переступил границу мёртвой окраины. Из-за углов ближайших домов тотчас накинулись твари с головами летучих мышей. Туаты плотно сомкнули строй и ощетинились копьями с серебряными наконечниками, тараном пробивая путь к чёрному дому. Трусливые Ходоки на копья бросаться не решались, а просто шли следом. До места добрались, когда на тёмном небосводе уже можно было разглядеть яркую россыпь звёзд и тонкорогий серп новорождённого месяца.

«Пора», — шепнул здоровяк. Вейас ограничился кивком.

Туаты пропустили их из середины строя вперёд, продолжая отгонять ХодоковСпешное отступление тварей прекратилось, как только те приметили среди туатов людей. Вейас положил руку на эфес. Мелкими сошками, скорее всего, руководил фантом, а он-то знал, от кого исходила наибольшая опасность. И точно, стоило выдвинуться из строя, как твари напали, пытаясь смять туатов и сквозь них добраться до людей. Парочке демонов удалось проскользнуть, но сбившиеся спина к спине Вейас и здоровяк смогли оттеснить их обратно. Взбежали на высокое крыльцо. Мелькнула ещё одна тень, Вейас ударил клинком наотмашь.

— Живее! Мелочь оставь туатам! — прикрикнул здоровяк. Ему с трудом удалось приоткрыть дверь на небольшую щель и протиснуться в дом. Вейас ощутил запах крови. Должно быть, у здоровяка от натуги открылась рана. Не раздумывая, Вейас шмыгнул внутрь, и дверь с грохотом затворилась.

— Зажигай свечу, — скомандовал здоровяк, а сам тяжело привалился к косяку. — Эта тварь опять оказалась на шаг впереди нас — защитные заклинания повсюду. Дальше снимать их будешь ты, иначе у меня не хватит сил вытащить твою сестру.

— Ты бы мог позаимствовать мои, — предложил Вейас.

Не задерживаясь, они двинулись вверх по лестнице. Вейас впереди, освещая путь и готовясь принимать удары, обычные и магические, на себя.

— А ты умеешь их передавать? — с удивлением хмыкнул слуга. Захотелось сказать, что не такой уж он и слабак, но Вейас на самом деле только слышал об этом.

— Я бы попробовал, — упрямо ответил он.

Дом глушил звуки неистовой битвы снаружи. Стоял чёрной недвижной безмятежностью, как утёс посреди извечного океана. Ни шороха, ни затхлого запаха спёртого воздуха, ни пылинки, ни паутинки, движения — и те только пламени свечи, да их со слугой шаги, не отдающиеся звуком в мертвецкой тишине. Сердце тревожно ёкало в груди. Вот-вот из-за угла накинется что-нибудь жуткое.

Слуга потянулся за мечом, Вейас сделал то же. Надвигалась демоническая аура. Клинок наполовину освободился из ножен. Дёшево свою жизнь Вейас не продаст.

«Ложная тревога. Это одна из жён фантома. Они не опасны», — успокоил его здоровяк и убрал руку с оружия.

Беззвучно промелькнула полупрозрачная горбатая тень.

«Ещё две. Только не потревожь, иначе они поднимут панику, и тогда ничего не выйдет, — слуга выставил руку, преградив дорогу. Огонёк свечи задрожал, и ещё две тени проскользнули мимо. — Путь свободен!»

Лестничный пролёт закончился. В тёмном коридоре на втором этаже накатила жуть. Вейас припал спиной к стене и тяжело задышал, как будто горло сжала невидимая рука. Сознание заволакивало зыбким туманом, заставлявшим забыть, кто он и зачем сюда пришёл. Хотелось упасть недвижной кучей и уснуть. Навечно.

«Слушай мой голос и борись, — отзвуки чужих мыслей зудели, не давали провалиться в дрёму. — Это ритуал фантома. Он тянет твою сестру в мир грёз, а через него в мир вечной ночи, мир неживых. Идём, ты нужен мне в здравом уме, иначе твоя сестра станет такой же тенью, как и те, кого мы тут видели».

Лайсве! Вейас с трудом вытянул из памяти её образ, хрупкий и нежный, как цветок на снегу. Ради неё Вейас выкарабкался из забытья и последовал за истончающимся огоньком свечи.

«Давай, — слуга замер у знакомой двери. Аура Лайсве истаяла. Вейас не чувствовал её даже так близко. Неужели они опоздали? — Не медли. Она просто в трансе».

Вейас со всей силы толкнул дверь, готовясь к худшему: что его отбросит от невидимого барьера или нападут мелкие Ходоки. Но ничего не произошло. Дверь легко отворилась, и Вейас ступил внутрь. Кровать со смятыми простынями и отброшенным одеялом пустовала. Вейас ошалело оглядывался по сторонам. Где Лайсве? Может, здоровяк ошибся? Это конец!

«Это только начало!»

Вейас не успел обернуться, как мертвецкую тишину поразил истошный вопль. Не стихал, грозил разорвать голову. Оглушённый, Вейас чуть не рухнул на пол. Мимо проскочил слуга, схватил простынь и дёрнул Вейаса за плечо, чтобы вывести из ступора.

— Скорее, нужно стянуть её оттуда, — уже в голос позвал здоровяк, указывая куда-то вверх.

Вейас проследил за его взглядом и ахнул. Лайсве висела под потолком в углу над кроватью. Держалась там непонятно как, выгибалась всем телом, словно в припадке, и кричала непереносимо жутко. Голос медленно затухал. Слуга снова пихнул Вейаса и присел. Вейас вскарабкался к нему на плечи, и здоровяк с кряхтением поднялся. Плавно, чтобы Вейас не потерял равновесие и не рухнул. Он с трудом дотянулся до сестры и, накинув ей на лодыжку связанную из простыни петлю, потянул. Лайсве снова закричала и дёрнулась, изо всех сил пытаясь вырваться. Вейас не удержался.

— Почему я не телекинетик? — досадовал слуга, перехватив его за талию. Теперь тянули вместе. Лайсве цеплялась ногтями за стену, оставляя на ней глубокие борозды. — Тяни, не жалей. Лучше потрёпанная, но живая!

После долгих мытарств, она была внизу, но продолжала отбиваться. Вейас никогда не думал, что в её тщедушном теле сокрыта такая сила. Слуга принялся скручивать её простыней:

— Неси ещё что-нибудь. Нужно, чтобы она лежала тихо!

Они спеленали её по рукам и ногам. Только тогда Лайсве перестала вопить. Вейас со слугой бессильно опустились на пол. Как будто с полчищем Ходоков сражались, не меньше.

— Если можешь передать мне силу, делай это сейчас, — здоровяк пришёл в себя всего за два вздоха, а вот Вейасу понадобилось гораздо больше времени. Он взял слугу за руку и постарался сосредоточиться.

— Я знаю: не геройствовать и будить сразу, если станет худо, — сказал напоследок.

Здоровяк качнул головой:

— Нет, на этот раз всё или ничего.

В глубине сознания Вейас нащупал источник непоколебимого спокойствия и силы, что даровала его роду стихия ветра. Представил, как тоненькой струйкой голубое сияние переливается в ладонь, а оттуда в здоровяка. Ради Лайсве. Только ради неё.