Стрелки Аустерлица

Среди сидящих в зале поручик сразу выделил несколько крепких молодых мужчин с хмурыми лицами и широкими плечами. Такие вполне подошли бы для военной службы, но их почему-то не призвали в армию Австрии. Причина, скорее всего, состояла в том, что эти парни служили телохранителями и слугами при купцах, рядом с которыми сейчас сидели. Ну и купцы, разумеется, откупили их от призыва.

Причем, эти люди, служившие купцам, вовсе не были холопами. Скорее, наемниками. Дорохов знал, что крепостное право в этих землях отменил еще император Австрийской империи Иосиф II Габсбург больше двадцати лет назад. Он сначала запретил местным помещикам продавать крестьян без земли, закрепленной за ними, а потом и вовсе объявил, что все имперские подданные равны в своих правах. Но, на деле, крестьяне по-прежнему подчинялись местному помещичьему самоуправлению и суду, который тоже состоял из помещиков. Правда, крестьяне побогаче могли теперь выкупать землю в свою собственность, становясь формально свободными.

Вообще-то Федор Дорохов вырос вольнодумцем. Еще недорослем он прочитал в оригиналах на французском языке немало книжек эпохи Просвещения, впитав идеи Вольтера, Руссо и других мыслителей XVIII века, которые считали крепостное право пережитком прошлого. И потому в освобождении крестьян, свершившимся в Европе, он не видел ничего необычного. Наоборот, Федор недоумевал, почему подобное не делается и в России. Правда, когда он заговаривал с тем же Анатолем Карягиным на эту тему, Анатоль упрекал его, говоря: «Тебе, Федя, легко рассуждать о свободе крепостных крестьян, потому что у тебя их нету, а вот я, например, получаю с них доход. И что, по-твоему, я должен из-за какого-то там человеколюбия дохода лишиться?»

Здесь же, на землях Австрии, Дорохов видел плоды освобождения крестьян от крепостничества. Даже вот этот постоялый двор был примером того, что крестьяне, сделавшись из крепостных людей наемными работниками, могут, оказывается, поддерживать порядок не хуже господ. И, вместе с тем, освобожденные от крепостной зависимости крестьяне приобрели такое самомнение, словно сразу сделались дворянами. Дорохов обратил внимание, что все присутствующие зло косились в их сторону. Похоже, что французская форма все-таки раздражала местное население. Никто пока не кидался на них, но смотрели все недобро. Крепостные себе такое вряд ли позволили бы без одобрения собственных помещиков. А эти совсем обнаглели, пялясь и не опуская глаза, как всегда делали крепостные. Никакого уважения к офицерскому чину!

Разумеется, Дорохов помнил, что на нем французская форма. И оккупантов, конечно, нигде не любят. Если бы он находился здесь один, без своих бойцов, то чувствовал бы себя при таком маскараде весьма неуютно внутри харчевни. Но, с ним рядом сидели надежные парни, вооруженные пистолетами и саблями, а потому никакой настоящей опасности не имелось. Никто тут с вооруженным конвоем не станет связываться. «А что смотрят нагло, так и наплевать. Посмотрят, съедят свою еду, да и поедут своей дорогой», — подумал Дорохов.

Прочувствовав настроения присутствующих, поручик собирался побыстрее выяснить дислокацию наполеоновских войск в окрестностях деревни, да убраться отсюда. Заодно съев, конечно же, заказанную рульку. Вот только, как узнать про перемещения французов через деревню, если мужчины, сидящие в зале, явно настроены непримиримо? Да и общаются они на своем языке и вряд ли знают французский?

Впрочем, присутствовали здесь еще и женщины, обслуживающие трапезный зал. И эти женщины вполне могли знать не меньше проезжих мужчин. Ведь они, наверняка, прислушиваются к разговорам и впитывают все местные сплетни. Так почему бы не попробовать разговорить хотя бы одну из них? И выбор Дорохова, разумеется, пал на Терезу, поскольку она не только понравилась поручику внешне, но и знала французский. Эта девушка была удачной находкой для разведчика!

Приняв решение воспользоваться ситуацией, Дорохов повернул голову в сторону кухни, выглядывая Терезу. И через несколько минут она появилась с той стороны, неся перед собой большой поднос с угощением. И поручик подумал, близко рассматривая девушку, когда та, наклонившись вперед, расставляла перед ним на столе посуду: «Хороша, чертовка!» И он решил разговорить ее, сразу сказав:

— Мадемуазель, вы позволите угостить вас? Выпейте со мной вино, я хочу загладить свою неудачную шутку.

Тереза выпрямилась и, окинув поручика взглядом своих красивых серых глаз, в которых блестели лукавые искорки, сказала:

— Я думаю, что такое не понравится хозяину. Клаус не любит, когда посетители заигрывают со мной. И я даже не знаю, как вас зовут.

— Лейтенант Гастон де Труа, к вашим услугам, — назвался Дорохов вымышленным именем.

— О, так вы за этим столом командуете, оказывается! — усмехнулась девушка.

— Да, я командир, но можно и без церемоний. Зовите меня просто Гастон, — сказал поручик. И, подвинувшись от края стола, освобождая девушке место, он вкрадчиво предложил Терезе:

— Присаживайтесь рядом. Угощайтесь вином. И я расскажу вам о Франции. А недовольство вашего хозяина я компенсирую двойной оплатой.

Дорохов, действительно, мог кое-что рассказать девушке о родине ее матери из собственных впечатлений. Он побывал во Франции недорослем вместе с отцом, когда родитель его еще находился в добром здравии и служил дипломатом, а между Францией и Россией был мир. Отец хотел, чтобы Федор унаследовал его занятие, потому и взял тогда его с собой в очередную поездку. Вот только, все сложилось по-другому: отец умер, а Дорохов сделался военным.

— Что ж, с меня не убудет, если присяду на пару минут и попробую вино вместе с вами, — проговорила Тереза, не устояв перед обаянием молодого человека, который ей казался вполне симпатичным, хоть на щеках его и были заметны шрамы, а лоб пересекал наискось возле кромки волос свежий порез, покрасневший и грубо зашитый черными нитками.

Когда Тереза присела на скамью возле Дорохова, его разведчики похотливо уставились на красотку, но поручик сразу пнул под столом сначала ногу одного, потом другого. И они, поняв, в чем дело, отвернулись, уставившись в свои тарелки, где перед каждым из них лежало по аппетитной рульке, от которой исходил приятный аромат пряностей. И проголодавшиеся бойцы занялись едой, больше стараясь не коситься на девушку, чтобы не вызвать гнев своего командира.

Девушка, между тем, аккуратно взяла пальцами, слишком тонкими для крестьянки, бокал с вином.

— Ваше здоровье, мадемуазель! — провозгласил тост Дорохов, легонько щелкнув своим бокалом ее бокал и отпив вино одновременно с ней. После чего Тереза немного повеселела и даже слегка обнаглела, поинтересовавшись:

— Гастон, а что это у вас на лбу?

— Получил саблей в бою, — честно ответил поручик.

Девчонка была и вправду хорошенькая. От нее немного пахло потом. Но, совсем чуть-чуть. В то время, как от самого Дорохова несло не только немытым телом, но и конем. Ведь запах конского пота всегда сопровождает всадника, который только что проскакал верхом несколько верст. Впрочем, все эти запахи заглушал аппетитный аромат свежей еды, преобладающий в помещении. Но, запах женщины, сидящей рядом, все равно возбуждал поручика. И Федор в этот момент решил, что с Терезой стоит познакомиться еще поближе.

Глава 6

— Наверное, вам очень больно? — спросила Тереза с сочувствием в голосе, отхлебнув еще вина из бокала.

— Ерунда, заживет, — отмахнулся Дорохов. И тут же спросил:

— Не изволите ли потанцевать со мной, мадемуазель?

Девушка захлопала ресницами от неожиданности, а поручик, не дожидаясь ее ответа, начал вставать со скамейки, взяв ее под локоток и поднимая вместе с собой. И она уже не решилась ему отказать, пробормотав только:

— Я очень плохо танцую, Гастон.