Стрелок-4

— Я бы никогда не пришла к вам, — немного помявшись, начала барышня, — если бы обстоятельства не сложились подобным образом…

— Мадам, может, хватит прелюдий?

— Вообще-то, мадемуазель, — ледяным тоном процедила революционерка и добавила не без яду в голосе, — в вашем нынешнем состоянии такие нюансы следует знать!

— Я жду, — проигнорировал подколку Дмитрий.

— Дело в том, что вашу воспитанницу арестовали…

— Как? — ахнул Семка.

Будищев на мгновение будто окаменел, после чего вперил в собеседницу пристальный взгляд и не предвещающим ничего доброго тоном спросил:

— Во что вы ее втянули?

— Я ожидала подобной реакции, — быстро ответила Искра, — но могу вас заверить, что Степанида Филиппова никоим образом не привлекалась к нашим делам. Для меня самой это совершеннейшая неожиданность.

— Вы хотите сказать, что устроились в школу, чтобы заработать на кусок хлеба, а не вербовать лохов, которых вы потом пошлете на верную смерть?

— Иногда лучше смерть, чем рабство, — не удержавшись, горячо воскликнула учительница, но потом будто опомнилась и продолжила уже спокойным тоном, — но к Стеше это не относится. Она не была одной из нас.

— Тогда почему ее арестовали?

— Я не знаю.

— Где это случилось?

— На улице. Честно говоря, я совершенно случайно стала свидетельницей этого происшествия. Ей преградил дорогу городовой, потом подошел какой-то тип в партикулярном платье и ее заставили сесть в закрытую карету.

— Когда это произошло?

— Днем, около двух часов пополудни, точнее не скажу.

— Вы долго добирались до нас с этой вестью.

— Мои товарищи были против, чтобы я вмешивалась. Они и сейчас не знают, что я пришла к вам.

— И по какой же причине?

— По той же, по какой я не стала привлекать к нашим делам Степаниду. Все дело в вас. Нам всем прекрасно известно, что вы из себя представляете!

— О как!

— Да-да! Вы отвратительный приспособленец! Прекрасно зная, как тяжело живется простому народу, как бессовестно попираются его права, вы не только ничего не сделали для борьбы с угнетателями, но и встали на их сторону. Странно только, что поступили на флот, а не в жандармерию. Там вам самое место!

— Кстати, о жандармерии, — проигнорировал революционный пафос своей собеседницы Будищев. — Вы уверены, что Стешу задержали городовые?

— Да, там были только полицейские.

— А сюда вы пришли, чтобы бросить обвинения в мою похабную морду?

— Как убийственно точно сказано! — восхитилась барышня. — Жаль, что воспитание не позволяет мне применять столь сильные выражения. Впрочем, я пришла не за этим.

— Так зачем же?

— Вы… вы… вы богатый человек. Имеете связи. Вы можете помочь бедной девушке, тем более что она ни в чем не виновата…

— Почему вы решили, что я оставлю ее без помощи?

— Ну, бросили же вы на произвол судьбы Гедвигу!

— Что?!!

— А разве это не так? Разве вы не променяли ее на дочь придворного банкира? Разве вы не сделали вид, что ее никогда не было в вашей жизни?

— Вот что, дамочка, — нахмурился Будищев. — Спасибо вам за сигнал, но впредь старайтесь держаться от меня и моей семьи подальше. Я сам разберусь с полицией.

— Что же, — поджала губы Искра. — Это все что я хотела от вас услышать, а теперь я, пожалуй, пойду.

— Всего хорошего, — мрачно кивнул ей вместо поклона Дмитрий, после чего вдруг резко наклонился и прошептал, — и не дай бог, я узнаю, что вы мне хоть чуточку соврали на счет участия в ваших делах Стеши!

Барышня в ответ нервно дернулась, но не посмела возразить и вышла в прихожую.

— Ой, что же это вы уже уходите? — всплеснула руками Домна. — Я только собралась на стол подавать…

— Спасибо, в другой раз.

— И Стеши до сих пор нет, — сокрушенно вздохнула кухарка, подавая шубу. — я уж изпереживалась вся не случилось ли чего…

— Случилось-случилось, — пробурчал Будищев, берясь за пальто.

— А вы куда, Дмитрий Николаевич?!

— Да так, прошвырнуться…

— Я с тобой, — пискнул Семка.

— Вот тебя только и не хватало! Ну-ка марш в кровать, пока не выздоровел…

— Так мальчонка еще же не емши, — возмутилась Домна.

— Вот и покорми, а потом в кровать, — отрезал подпоручик.

Выйдя из парадного под удивленным взглядом швейцара, он быстрым шагом направился к ближайшему полицейскому околотку.

— И куда его на ночь глядя нелегкая понесла? — услышала бурчание привратника, идущая следом Искра.

На улице было зябко и барышня поплотнее запахнув воротник своей видавшей виды шубейки посеменила по улице.

— Ну наконец-то, — вышел ей навстречу из ближайшей подворотни рослый мастеровой. — Я уж думал, околею тут.

— Максим, это вы? — узнала знакомый голос учительница. — Напрасно вы тут мерзли. Я же говорила, что все будет хорошо.

— Да кто его знает, что Митьке в голову взбредет, — пробурчал парень. — Одно слово, бешеный. Вон как поскакал!

— Это да, — согласилась Искра. — Его бы энергию, да на правое дело.

— Не, он ломоть отрезанный, — покачал головой парень. — Почуял запах денег, теперь со своей дорожки не сойдет.

— Как знать? — пожала плечами барышня. — Впрочем, теперь это не важно, да и холодно очень. Пойдемте быстрее.

— Ага, пойдемте. Надо нашим рассказать, на всякий случай.

— Максим, — остановилась учительница и испытующе посмотрела на своего спутника, — я же просила вас никому об этом не говорить?

— Ну, хорошо, — скрепя сердце согласился молодой человек. — Но только при одном условии.

— Это, при каком же?

— Перестаньте мне выкать, а то я чувствую себя неловко.

— Нет ничего проще, обращайтесь ко мне на ты как к своему товарищу, только и всего.

— Это совсем другое дело, — не согласился парень, — вы барышня образованная, с воспитанием. Это никак не возможно.

— О господи, ну тогда хотя бы зовите меня по имени. Ириной.

— Это можно. А как по батюшке?