Супец из мухоморов

— Да, а при чём здесь мозги? Произнёс Хрюндель. — У тебя кое-чего другого не хватает.

— Да всего у меня хватает, — уже с вызовом ответил мужчина.

— А перегоревшие магические каналы? Вкрадчивым голосом спросил Хрюндель.

— Да ладно? — Уже не так уверенно произнёс Матвей.

Я вприпрыжку побежала к дереву, на ходу выкрикнув: «Вот мы сейчас и проверим», и сорвала яблоко.

Я протянула ему яблоко, и он, пристально глядя мне в глаза, произнёс:

— Только ради вас, Светлана.

И мы застыли друг напротив друга, и он, не отрывая от меня взгляда, откусил первый кусок. Между нами втиснулся Хрюндель и, задрав высоко голову, замер в ожидании. Матвей, прожёвывая яблоко, всё также не спуская с меня глаз, проговорил:

— Хранитель, если ты так на меня будешь пялиться, я ведь и подавиться могу. — и он мне улыбнулся.

Я зависла, красивый такой, подумала я и тоже в ответ улыбнулась.

Вдруг он замер и произнёс: «Очень жарко стало», и стал расширять ворот своей рубашки.

«Всё началось», — произнёс таинственным голосом Хрюндель и привстал на мысочки, чтобы лучше видеть.

В следующее мгновение Матвей рванул на себе рубашку, сорвав её полностью, а потом и штаны, оставшись в чём мать родила. Развёл руки в сторону и запрокинул голову.

Я сглотнула, окидывая его мускулистое тело, и… — «О боже», — смущённо отвернулась, там тоже всё было очень и очень мускулисто.

— Хозяйка, смотри, смотри, магия пошла!

— Ты уж, Хрюндель, сам как-нибудь тут присмотри. — и окинула оставшихся наблюдателей. — Так всё, все в дом, вы мешаете научному процессу.

Феи не тронулись с места и остались стоять, заворожённо открыв рты. В груди что-то неприятно кольнуло, похожее на ревность.

— Так, оба из ларца, одинаковых с лица, взяли своих жён и быстро в дом.

— Будет сделано, хозяйка! — Закинув упирающихся девчонок на плечи, парни понесли их к дому.

Я было тоже направилась в сторону дома, но хранитель закричал мне: «Хозяйка, что-то не так с ним, скорее сюда».

Стараясь не смотреть на Матвея ниже пояса, спросила: «Что не так?»

— Не знаю, процесс уже закончился, а он всё не приходит в себя.

— Каналы-то у него восстановились?

— А вы сами, хозяйка, посмотрите магическим зрением. Всё это в порядке, не знаю, каким магом он был до этого, но сейчас, наверное, по его силе вряд ли найдётся кто-то сильней.

— Не могу понять, он как будто заснул вечным сном, смотрите, у него мозг еле-еле работает. Что-то где-то такое уже было, не могу припомнить, вроде как нужна сторонняя сила, чтобы его разбудить.

— Спящая красавица, что ли, — сказала я, с интересом окинула Матвея взглядом. Раз спит и никого нет рядом, можно и глянуть, и я глупо хихикнула.

— Не знаю про такую, надо думать, хозяйка. Надо думать. Пойду кликну братьев, пусть его в дом перенесут, — и хранитель заспешил за подмогой

Матвея поселили в одной из свободных спален. Я периодически заходила его проверить. Подолгу стояла возле кровати и наблюдала за ним. Возможно, я и права насчёт спящей красавицы. Но экспериментировать как-то пока не очень хотелось. Ведь там всегда всё заканчивалось свадьбой, а в мои планы это совершенно не входило. Я, можно сказать, только жить начала, а тут сразу муж, потом дети сопливые. Не-е-ет, я на это совершенно не подписывалась. Но он такой красавчик и улыбается во сне, такой милашка, так и тянет его по-быстрому поцеловать.

К Прасковье, что ли, слетать, посоветоваться. Да слетаю, но только завтра, а то она сегодня опять наливкой начнёт угощать, а отказывать неудобно, и начнётся всё по новой, а у меня и так голова ещё… Но тут ход моих мыслей прервал голос Матвея. Я удивлённо выставилась на него.

— Любимая, приди ко мне, — прошептал он, продолжая крепко спать.

Я подошла к кровати и потрясла его за плечо.

— Эй, я не поняла, у тебя что, любимая есть? Зашибись, а я тут распинаюсь перед ним, целовать его собралась, пробудить от вечного сна, замуж за него выйти, нарожать ему сопливых детей. А он какую-то любимую зовёт. Изменщик и гад. Ну пусть тогда она к тебе приходит и целует тебя! — и, развернувшись, злая направилась к двери. Опять послышался его голос.

— Светлана, любовь моя, приди ко мне.

— Да ладно! — Я опять вернулась к кровати.

Встала над ним. — Так, так, так, или мне всё кажется, или кто-то надо мной куражится, — проговорила я и окинула Матвея подозрительным взглядом.

— Ну ладно, могу и поцеловать, возможно, всё и без последствий будет, только лучше свидетелей позвать. Да, позову-ка я Хрюнделя, но это свидетель только с моей стороны. — Задумалась, постучав пальцем по подбородку. — Да, точно, надо звать Прасковью, как раз с его стороны свидетель. — Я радостно потёрла ладони.

— Ну что, голубчик, через часик жди меня, и я к тебе приду.

Спустившись вниз, нашла задумчивого хранителя.

— Что сидим, кого ждём? — весело спросила я.

— Вот тебе хозяйка, всё хихоньки да хахоньки, а я всю голову сломал, как Матвея разбудить.

— Не надо ничего ломать, дуй за Прасковьей, — и я ему кратко обрисовала ситуацию.

— Думаешь, получится, хозяйка?

— А то как же, остальное же получилось. — Уверенно сказала я, а сама в душе сомневалась, правильно ли я делаю.

— Да ладно, была не была, спасём мужика, а там видно будет!

*****************************************************************************

*****************************************************************************

Моя новая книга «Жена и любовницы в одном флаконе».

Приятного чтения!

*******************************************************************************

*******************************************************************************

Выражаю глубочайшую признательность всем, кто отмечает мои произведения звёздочками, добавляет их в свою библиотеку и просто читает их! Благодарю вас за вашу поддержку и за то, что вы вдохновляете меня продолжать писать!

С наилучшими пожеланиями, ваша Светлана.

Жених и невеста

Звук гармони я, наверное, узнаю везде, он шел из глубины леса и стремительно приближался к дому, мы высыпали все на улицу, удивлённо переглядываясь. Показалась ступа, в которой была Прасковья с Гришей и Хрюндель. Григорий самозабвенно играл на гормоне и горланил во всю глотку: «Из-за острова на стрежень, на простор речной волны, выплывали расписные Стеньки Разина челны». Прасковья утирала платочком глаза.

Увидев меня, радостно замахала. Одета она была нарядно, и через грудь у неё было перевязано белым рушником. На её хранители был одет чёрный картуз, украшенный белой розой.